Нет худа без добра
Шрифт:
Перемывали косточки бригадирам и женщинам из бригады, начальникам цехов. Сетовали на отсутствие продуктов и высокие цены на рынке. Обсуждали свои заботы и проблемы. Здесь, на кухне, делились хорошим, и плохим. Многие вспоминают коммуналку, как общий дом, одну семью, которая жила общими праздниками, общими буднями. Часто соседи по квартире становились самыми близкими людьми. У всех имелись родственники, но они где-то там, докричишься ли им в случае беды? Еще вопрос. А эти, вот они за стеной, всегда рядом.
Мужики собирались своим, отдельным коллективом, в коридоре, благо ширина коридора позволяла подобные посиделки. Пристраивались на сундуке и около него. Старинный, обитый резными железными лентами,
Сундук невозможно даже сдвинуть с места, несмотря на то, что пустой. Со временем заполнили разным барахлом и оставили стоять на прежнем месте. Потом поняли его полезность, много функциональность, перестали раздражаться. Вот на этом легендарном сундуке, по мере возможностей, собиралась сильная половина квартиры для игры в домино. Проще говоря, мужики азартно забивали «козла». Так и жили. Дети носились по жилплощади сами по себе, женщины, занятые домашними делами, сами по себе, мужики, отдыхали от работы, сами по себе. В тоже время, вроде, как все вместе. Телевизоров то не было.
За прошедшие годы Иван с Надеждой дважды навещали родственников мужа. Всякий раз встречали их радушно. Надежду признали сразу. Да, и как не признать, когда дочурка растет. В деревне многое изменилось. Из-за голода, люди побросали дома и подались в город. Заметно расширилось кладбище. Кого белые убили, кого красные, кто сам от голода или болезни умер.
Гости тоже не с пустыми руками приехали. Пусть и небольшой подарочек, но привезли всем, уважили родню. Приезжали не надолго, в городе работа, дела. Их понимали. Всем приятно, когда семья воссоединяется, тем более, что считали Ивана сгинувшим в круговерти суетной действительности. А тут надо же! Работает на фабрике, жилье имеет в городе, жена завидная, девчушка растет. Все сложилось удачно, лучше, чем у кого-либо из родни. Вот тебе и Ванек!
Иван оставил адрес, по которому проживал в Самаре, родным и друзьям. Зачастили к нему гости. Один он в городе обосновался. У кого больше остановишься? Приезжали из деревни кто на ярмарку, прикупить необходимого товара. Кто по делам, кто просто по городу походить, на горожан и городскую жизнь поглядеть. Были и такие, которые на «разведку» прибывали. Ходили, узнавали о работе, о проживании, о ценах на продукты и одежду. Потом уезжали с концами, не решались с насиженных мест подняться.
Отметились супруги в родных краях Надежды. Не по хозяйски крепкий дом и землю бросать. Сами переезжать в тот дом не хотели, а вот продать, дело другое. Хозяйство у родителей жены было серьезным. Кроме самого шестистенка с пристройкой надворные постройки. Здесь тебе амбар, загоны для скота, сарай под инвентарь, конюшня и много еще чего. Прямой наследницей всего этого достатка являлась только Надежда.
Выбрали время, прихватили необходимые документы и отправились свои права предъявлять на законное добро. Только все непросто оказалось. За годы отсутствия хозяев, все имущество национализировали. Дом стали использовать под контору, постройки, какие разобрали и растащили по дворам, какие зимой в печи сожгли для отопления. Инвентарь попросту разворовали односельчане. Большовы искать правду не решились, доказывать властям право на недвижимость – себе дороже. Махнул рукой Иван на женино наследство и вернулся не солоно хлебавши в Самару. Зато живой и здоровый.
На шестом году совместной жизни у Ивана с Надеждой появился на свет наследник. Мальчишку назвали, в честь много лет назад расстрелянного белыми офицерами деда, Василием. Появление в семье сына, осложнило жизнь супругам. Машеньку водили на день в многодетную семью, где за ней присматривала хозяйка. У родителей нареканий к воспитанию и содержанию ребенка не было и они для
Желание желанием, а правда жизни не всегда совпадает с нашими расчетами. Нянька отказалась ухаживать за младенцем, мотивируя это тем, что все дети подросли, и ей нет необходимости, все начинать сначала. Ситуация складывалась печальным образом. После родов, через три месяца, необходимо либо выходить на работу, либо увольняться и смотреть за детьми.
Из серьезного затруднения вывела женская солидарность и соседская дружба. Дело в том, что у соседей Константина и Галины комната, которых находилась напротив, росли два мальчишки – погодки. Старшему четыре года, младшему три. Столкнувшись с такой же проблемой, как Большовы, соседи вынуждены пристраивать сорванцов к чужой старушке. Бабулька, непонятного возраста, жила в соседнем подъезде. Полное отсутствие какого-либо содержания, заставило ее браться вообщем-то за непосильную работу.
Она досматривала маленьких детей. Старая женщина уже плохо видела и слышала, страдала частичным отсутствием памяти. Могла забыть закрыть окно или дверь, надеть на ребенка в холодную погоду теплую кофточку или носочки, а то и забывала покормить малышей. С питанием наблюдалась своя история. Бабушка никогда ничего не готовила. Она не скрывала от родителей, что столуется вместе с детьми, поэтому дабы накормить малышей, необходимо учесть дополнительный рот. Дети часто болели, что чрезвычайно расстраивало родителей. Найти няньку для двоих братьев за небольшие деньги очень сложно. Приходилось мириться с обстоятельствами.
Когда вопрос о присутствии Нади на работе встал ребром, Галина смущаясь, предложила обратиться с просьбой к начальнику цеха, чтобы он разрешил женщинам трудиться в разных бригадах, в разные смены. Пока одна работает в первую смену, другая, приглядывает за детьми, воспитательница идет во вторую смену, детей смотрит освободившаяся мама. Машенька уже большая девочка, поможет управиться с пацанами. Вариант устроил обе семьи. Мужчины тоже подключались к домашним делам и заботам.
Третьей семейной парой в квартире жили Петр и Ольга с двойней. Обеим девочкам исполнилось по семь лет, и они пошли в школу. С утра сестренки находились на занятиях, после обеда готовили уроки дома. Конечно, первоклашки уже не требовали значительного внимания, но контроль никогда не бывает лишним. Неизвестно сколь долго длилось бы это дружное жительство в коммунальной квартире, если в один из вечеров Константин таинственно не предложил Ивану прогуляться, покурить на улице, словом, поговорить.
Погода совсем не располагала к прогулкам. На улице уже стемнело. Моросил мелкий противный дождь. С реки дул холодный порывистый ветер, который пронизывал одежду и доставал до самых костей. Людей не было. Кому в голову взбредет без срочной необходимости выходить из дому, тем более гулять?
Иван не стал противиться предложению соседа, хотя честно говоря, не испытывал желания из тепла выходить на холод. Константина считал серьезным мужиком, понимал, что тот из-за ерунды на разговор не потянет. Значит, тема стоит того, не для любопытных ушей.
Оделись теплее и один за другим вышли во двор. Молча, не сговариваясь, направились к Волге. За дорогу не проронили ни слова. На берегу расположились на перевернутой лодке, подальше от случайных глаз. Вокруг темно и безлюдно, только на набережной реки, около будки сторожа лодочной станции, под порывами ветра, одиноко качается горящий фонарь. Вместе с ним качается единственное светлое пятно на берегу. Продолжительное молчание Кости начало раздражать Ивана.
– Кость, ты, что хотел то? Покурить могли бы на кухне, в крайнем случае, во дворе. Зачем поперлись в такую даль, по холоду? Что за «военная» тайна у тебя?