Нет у любви бесследно сгинуть права...
Шрифт:
Затем Моабад приказывает своему брату взять с собой двести всадников и доставить к нему Вис.
И вот Вис снова во дворце Моабада.
Тем временем Рамин, благополучно спасшийся бегством из замка Ашкуптидеван, скрывался в доме Зарда. Когда же Зард увидел, что Моабад раскаялся в своем поступке, он обратился к нему с просьбой простить своего младшего брата, «и Моабад еще раз простил его».
Снова мир и радость воцарились во дворце Моабада, который был счастлив видеть близ себя Вис: во дворце устраивались пиры, и шах щедро раздавал награды своим воинам…
Спустя некоторое время… Моабад призвал к себе кормилицу и сказал ей, что ему нужно ехать по делам
Поручив, таким образом, Вис бдительности ее кормилицы, Моабад взял с собой Рамина и покинул свою столицу. Но, выехав за ворота города, Моабад, не переставая думать о Вис, решил сделать остановку на один день.
Вечером того же дня шах велел позвать к себе своего младшего брата, чтобы выпить с ним кубок вина, но ему доложили, что Рамин вернулся в город, и Моабад тотчас понял, зачем он туда пошел.
Рамин же, подойдя ко дворцу, где находилась Вис, нашел все двери дворца запертыми и все окна прочно заделанными. Не зная, как ему увидеть Вис, Рамин в отчаянии отправился в дворцовый сад, откуда стал звать Вис, прося ее выйти на крышу дворца, чтобы он мог хотя бы взглянуть на нее и тем облегчить тяжесть их насильственной разлуки.
Узнав, что Рамин ждет ее в саду, Вис «заметалась как безумная во дворце» и, не находя выхода, царапая себе в кровь лицо, с плачем стала умолять кормилицу сжалиться над ней и впустить к ней Рамина.
Но кормилица на этот раз была непреклонна ко всем ее мольбам…
Вис не вняла увещеваниям своей воспитательницы и продолжала упорно искать какого-нибудь способа выйти в сад.
В одной из комнат дворца она случайно обнаружила занавес, который был прикреплен с помощью веревки к скале, находившейся вне дворца. Вис тотчас же воспользовалась этим и, с опасностью для жизни, взобралась по этой веревке на крышу дворца. Но здесь она встретилась с новым затруднением: как ей спуститься с крыши в сад? Не находя другого способа сделать это, Вис привязывает конец своего шарфа к ветви стоящего вблизи дерева и, ухватившись за другой конец шарфа, смело прыгает на землю. При падении вся ее одежда разорвалась в клочья, и сама она покрылась ссадинами и синяками.
Очутившись в саду, Вис, не обращая внимания на свою наготу, принялась разыскивать Рамина… Сердце Рамина почувствовало ее… От их лиц ночь стала светла, как день. Удовлетворяя свои желания, они не вспоминали о своих страданиях. Птицы на ветвях и соловьи на розах восхваляли в своих песнях их неиссякаемую любовь; цветы в саду улыбались их радости; роза просила у них аромата, а нарцисс — очарования…
Подъехав ко дворцу, он (Моабад) нашел все замки запертыми и печати нетронутыми… Но когда Моабад стал звать и разыскивать Вис по всему дворцу, то ее нигде нельзя было найти.
Снова избив кормилицу до полусмерти, шах приказал разыскать Вис во что бы то ни стало…
Когда Вис заметила сквозь деревья огни факелов, она тотчас поняла, что это шах разыскивает ее…
Она стала умолять Рамина немедленно же бежать и оставить ее одну. Рамин был сначала в нерешительности, как ему поступить, но, видя быстро надвигавшуюся опасность,
Вис же легла и притворилась спящей.
Обнаружив Вис спящей на земле, Моабад, приказав своим людям продолжать поиски Рамина, принялся грубо будить ее.
Он схватил Вис за волосы, обнажил меч и стал в гневе осыпать ее бранью: он говорил ей, что она, несомненно, настолько искусная колдунья, что против нее бессильно даже железо, так как, несмотря на все принятые им меры предосторожности, она сумела выбраться из дворца; никакие увещевания на нее не действуют, и вся его добрая воля не принесла ему ничего, кроме позора и бесчестия, исправить ее может только смерть.
С этими словами Моабад занес меч, чтобы отрубить Вис голову, но в этот момент к Моабаду подошел Зард и стал убеждать брата пощадить Вис ради себя самого, ибо он, Зард, видел царя царей в те дни, когда с ним не было его солнцеликой: царь царей очень тосковал без нее и разыскивал ее по всему свету… К тому же Вис в данном случае, по-видимому, ни в чем не повинна, так как она была найдена здесь одна, и все попытки обнаружить в саду Рамина не увенчались успехом, в то время как бежать из сада, обнесенного такой высокой стеной, было бы совершенно невозможно; очевидно, что с ней не было никого, иначе виновный, кто бы он ни был, был бы схвачен; причину же ухода из дворца и пребывания ее здесь в саду лучше всего спросить у нее…
Вис начала с того, что она всегда уповает на бога, который никогда не покидает ее в тяжелые минуты жизни, облегчая ее страдания, назаслуженно причиняемые ей ее жестоким супругом; таким образом, несправедливо обижающий и оскорбляющий ее Моабад ведет борьбу с самим богом, чем навлекает на себя всякие беды и несчастья. В эту ночь, когда она, заключенная в тюрьму, в которую нечестивый Моабад превратил свой дворец, уснула в слезах, оплакивая свою горькую долю, к ней явился прекрасный ангел в золотых одеждах, вывел ее из ее темницы и перенес ее сюда, где она почувствовала себя лежащей на мягком ложе, и сердце ее преисполнилось мира и тихой радости. Завидев свет факелов, она очень испугалась, и затем вдруг перед ней предстал Моабад с обнаженным мечом. Вот все, что она может рассказать…
Моабад поверил Вис и почувствовал раскаяние. Будучи богобоязненным, он стал просить прощения у своей супруги и осыпал ее и ее кормилицу богатыми подарками…
Стояло лето. Был прекрасный день… В саду сидел царь царей и рядом с ним сидела солнцеликая Вис… Присутствовало много вельмож…
Певец спел песню про любовь Вис и Рамина…
Хорошо поняв смысл этой песни, Моабад вскочил с своего места, схватил Рамина за волосы и сказал:
— Поклянись мне сейчас же, что ты отказываешься от любви к Вис и никогда не прикоснешься к ней, а не то я тотчас же отсеку голову от твоего тела, ибо мое тело от твоего позора ходит без головы!
И поклялся Рамин такой крепкой клятвой — сначала богом, затем солнцем и луной, что, пока есть душа во мне, я не покину ее и не перестану искать ее! Дни мои я посвящаю ей и не оставлю ее! Ты молишься солнцу в небе, а я — лику Вис. Она — душа моя, а человек по своей воле не смеет лишить себя души. Если тебе угодно — убей меня, если угодно — оставь мне жизнь, но от любви к ней я не могу отступиться.
Услышав это, царь царей разгневался пуще прежнего и стал бранить его. Опрокинув его на землю, он собрался было отсечь ему голову и отрезать ножом то место, где его мучит такая сильная любовь. Когда Рамин увидел, что его убивают, он схватил обеими руками Моабада, вырвал у него из рук нож и ушел прочь.