Нет у любви бесследно сгинуть права...

Составление, предисловие и примечания Р. Г. Подольного

Составление, предисловие, примечания, оформление издательства «Московский рабочий», 1986 г.

Слова, ставшие названием этого короткого введения к сборнику, — точный перевод с латыни самого слова «легенда».

Сегодня для нас легенда — передававшееся когда-то из уст в уста и окрашенное творческой фантазией народа предание об удивительном событии или необыкновенном человеке; но мы называем легендарными и такие события, о которых знаем много и точно, и таких людей, чья жизнь детально отражена в не вызывающих сомнения документах, — называем, если смысл происшедшего, случившегося глубок и важен, если духовный облик человека высок и поучителен для новых и новых поколений.

Героями легенд становились издавна те, кто в чем-то оказывался впереди других, был сильнее всех, как Геракл; глубоко проникал в суть вещей, как Сократ; исследовал тайны природы, как Ньютон и Ломоносов; служил Родине, как Евпатий Коловрат. И те, кто умел преданно, беззаветно, ярко любить, верно и благородно дружить.

Память человечества бережно хранит подвиги, совершенные во имя любви и дружбы, а имена Ромео и Джульетты, Игоря и Ярославны не меньше говорят нашим мыслям и чувствам, чем имена великих поэтов или естествоиспытателей.

Историки и философы, психологи и социологи немало потрудились, выясняя, насколько же отличны от наших те же чувства любви и дружбы в разные исторические эпохи.

Различий тут действительно можно найти много, но в легендах, сложенных разными народами мира на протяжении пяти тысячелетий, хорошо видны общечеловеческие духовные свойства, роднящие нас с предками, нашими предшественниками на земле, жили ли они в Месопотамии пятьдесят веков назад, в Греции трехтысячелетней давности или в России прошлого столетия.

Любовь и дружба и в прошлом были необходимой частью человеческого существования. Иначе не воспевали бы эти чувства в песнях и сказках, сагах и былинах, иначе не посвятила бы им столько пламенных слов мировая литература.

Конечно, далеко не все способны любить и дружить так полно, как те, кого прославили бессмертные предания веков. Но легенды были нужны как благородные примеры, показывающие, какой высоты и силы чувств способен достичь человек. И все новые и новые поколения слушали рассказы о великой любви, о исполненной смысла и благородства дружбе, слушали, проникаясь уважением к героям сказаний и восхищением ими. Судьбы героев легенд становились частью духовного мира все большего числа людей, влияли на собственные их чувства и судьбы, делали тоньше мировосприятие, отточеннее чувства, богаче оттенками переживания.

И нам следует воздать должное героям этих легенд, как и неведомым сказителям и прославленным поэтам, что донесли до нас из прошлого их образы. Образы, остающиеся непременной, ничем не заменимой частью нашего бесконечно сложного мира.

Горюющая о муже Ярославна из поэмы XII в. на все времена стала символом любящей русской женщины. Мы повторяем слова любви, сложенные Петраркой для Лауры, клянемся в дружбе, как Герцен и Огарев, отзываемся на горе Андромахи, теряющей Гектора.

Поэтому такие легенды и для нашего времени — «то, что надлежит прочитать». Надлежит тем более, что и в мировой и в русской литературе многого попросту не поймет человек, для которого остаются пустым звуком имена Орфея и Евридики, Пигмалиона и Галатеи, Лейли и Меджнуна, Петра и Февронии. Ведь каждое такое имя — цельный образ для писателя, чьи персонажи вспоминают героев сказаний. Образ, в чью суть не помогут проникнуть даже самые лучшие комментарии… Нужны обращения к «первоисточникам» и к тем художественным произведениям, в которых эти образы воплотились наиболее

Сами слова «легенда», «предание», «сказание» предполагают, как уже говорилось, повествование о необыкновенном, но случившемся в действительности. И в основе даже самых древних легенд о любви и дружбе лежат по большей части факты, вдохновившие сказителя, певца, писателя и вместе с песнью, былиной, поэмой или рассказом ставшие достоянием сменяющихся поколений. Только вот века, а то и тысячелетия наложили свою печать на такие рассказы…

Можно быть уверенным, что даже если жил когда-то и любил Евридику великий фракийский певец Орфей, то не спускался он в подземный Аид, царство мертвых, пытаясь вывести оттуда умершую жену. Не оживала по воле Афродиты мраморная статуя, изваянная кипрским царем Пигмалионом.

И никто не знает точно, правда ли, что новгородского боярина Ставра, брошенного в тюрьму киевским князем, хитростью и отвагой вызволила его жена Васи-листа.

Но ведь тысячи и тысячи раз спасали мужей самоотверженные жены, и мужья боролись за жизнь любимых, и любовь снова и снова одерживала победы над холодностью, бесстрастием и равнодушием. Факт жизни часто преображается, становясь фактом искусства, но не перестает быть правдой.

Снова и снова творцы разных времен вслушивались и вчитывались в старые предания — и перелагали их по-своему, отражая собственное время. Сколько разных стихотворений, поэм, пьес написано об «одних и тех же» Фархаде и Ширин, Тристане и Изольде, Ромео и Джульетте, Игоре и Ярославне!

И прочнее ощущается связь времен, ближе становятся народы, роднее и понятнее люди, когда яснее видны пролегающие через века и страны пути «вечных сюжетов».

Вы прочтете здесь разные рассказы разных поэтов разного времени о скорби и боли Ярославны, о тревоге ее за Игоря; немецкий поэт Генрих Гейне и французский драматург Эдмон Ростан поведают об одной из самых романтических историй XII столетия вслед за ее героем и певцом провансальским поэтом Джауфре Рюделем… Размеры книги позволили дать совсем немного примеров обращения к одному сюжету нескольких писателей; между тем почти каждая из легенд породила тома, а то и целые библиотеки вариантов, вариаций, переложений, принципиально новых художественных творений на старые, но неистощимые темы.

Конечно, охватить все мировое богатство сказаний о любви и дружбе просто невозможно в одном сборнике. И сюда вошли прежде всего те легенды, которые в наибольшей степени стали неотъемлемой частью современной русской и мировой литературы. Хотя, поневоле, далеко не все. Жаль было оставлять, например, за пределами книги легенду о Джиневре и Ланселоте, замечательную, поистине легендарную дружбу декабристов Сергея Муравьева-Апостола и Михаила Бестужева-Рюмина и многое, многое другое. Но нельзя объять необъятное.

А порою и то, без чего такую книгу легенд просто невозможно было бы вообразить, не могло поместиться в ней целиком, ведь книга в отличие от своей темы не безгранична. (Полный текст поэмы Навои «Фархад и Ширин» уже занял бы чуть ли не все пространство между обложками, и не многим меньше места потребовала бы себе «Песнь о Нибелунгах», как и поэма Низами «Лейли и Меджнун».) Поэтому часть произведений дана в сильном сокращении [11] ; при этом всякий раз мы старались сохранить сюжетность рассказа, дать читателю возможность оценить, несмотря на вынужденные пробелы, красоту каждой легенды, представить себе тот особый, незаменимый вклад, который она вносит во всемирную историю человеческих чувств.