Нет жалости во мне
Шрифт:
– А кто говорил, что по заказу Касатона?
– Ну, в зоне говорили... Так, меж собой разговоры шли. Одни вполголоса говорили, другие вполуха слушали... Пойми, дело очень серьезное...
– Да я понимаю.
– Ну, так что, дашь триста баксов на ствол?
– Э-э... Хорошо...
Анжела вышла из комнаты, вернулась с тремя стодолларовыми купюрами в руке. Протянула их Алику, но на полпути в нерешительности остановилась. Она могла передумать, поэтому он вырвал деньги у нее из руки.
– Все, сделка совершена! – хлопнув
– Э-э... Но я не хочу, чтобы ты убивал Полторанина... То есть, может, и хочу. Но боюсь...
– Ничего, я тебя утешу!.. Кс-кс-кс! Иди ко мне, моя киска!
Он ухватил Анжелу за руку, потянул на себя, дернул за поясок ее халата, распахнул полы, под которыми ничего не было, кроме тонкой меховой полоски на округленной выпуклости внизу живота.
– Да, киска у тебя самая-самая... – в раздумье сказал он. – Полторанин с ней еще не игрался?
– Дурак! – Анжела отшатнулась от него, запахнула полы халата.
– Значит, не было ничего. А ведь он хотел бы с тобой поиграться... Может, пригласишь его к себе домой?
– Ты в своем уме?
– Я-то в своем... И ты пораскинь мозгами. Если ты раздвинулась под Полтораниным, значит, конфликт с ним исчерпан. Какого черта тогда тебе его убивать? Логично?
– Ну, может быть, – задумалась Анжела.
– Ты с ним переспишь, а когда он уходить будет, я его на обратном пути приму. Прямо в подъезде. Не бойся, квартиру не испачкаю...
– А то, что он меня испачкает, ничего?
– Как это ничего! Это – все! Хана ему за это! – нашелся Алик. – Это меня еще больше разозлит! Тогда я точно всажу ему пулю в башку!
– Я должна подумать...
– Поверь, это самый лучший вариант. И он без охраны будет, и ты вне подозрений. А себе я организую алиби...
Алик еще не знал, как будет договариваться с Катькой. Или втемную использует ее, или признается, что прикончил своего обидчика, но в любом случае она подтвердит всем и каждому, что в момент убийства он был с ней.
Глава 17
Анжела зажигала так, что Алик невольно возбудился. Сначала она лежала под Полтораниным как бревно, а сейчас на всех парах мчалась под ним по рельсам удовольствия, тряслась по шпалам как по кочкам. Прямо железнодорожная идиллия какая-то – он пыхтит, как разогнавшийся локомотив, она воет как паровой гудок. Ты-дых-тук-тук, ты-дых-тук-тук! Ту-ду-у-у!.. Ни на какой дрезине за ними не угонишься.
Впрочем, Алику нечего было за ними гнаться. Он обосновался на чердаке высотной «свечки». Три дня делал для себя гнездо – с ключами разобрался, чтобы через любой пролет можно было отсюда спуститься, даже веревку на всякий случай приготовил, чтобы с крыши вниз, до самой земли. Хорошая веревка, из альпинистского снаряжения, с крепежным поясом и карабинами.
Позавчера он был на барахолке, нашел там одного умельца,
Алик надеялся, что Полторанин прибудет к ней без охраны, но просчитался. Впрочем, ничего страшного: телохранители находятся в машине, и пока их босс к ним спустится, Алик раз пять успеет его пристрелить. Рука не дрогнет – в этом он был уверен, как и в том, что Полторанин должен умереть.
Гудок испустил последний пар и затих. И локомотив застыл на конечной станции. Пока он заправится водой и углем, пройдет время. Пока отправят в новый рейс, пока раскочегарится...
Первым подал голос «гудок» – на остатках старого или на зачатках нового пара.
– Я даже не думала, что с тобой может быть так хорошо, – услышал Алик.
– Ну, так я и говорил, что не пожалеешь, – самодовольно отозвался Полторанин.
– Не жалею... Даже удивительно, почему я отвергала тебя?
– Есть такое понятие, как женская логика. Так вот женская логика и женская вредность – это почти одно и то же...
– Не думаю... Просто из-за тебя посадили Тимофея.
– Никто его не заставлял в меня стрелять. – Голос Полторанина загустел от сердитых басов.
– Так вышло...
– А ты не оправдывайся, я тебя ни в чем не виню... Ты правильно сделала, что согласилась. Тимофея твоего не вернуть, а жизнь продолжается. Будешь дальше его делами заниматься, я тебе помогать буду, чтобы не утонула...
– Ты мне это уже говорил.
– Говорил. Тогда говорил на будущее, а сейчас все в настоящем... Сейчас у меня на будущее – с женой развестись... Я не шучу. Разведусь с женой, женюсь на тебе...
– Зачем тебе это нужно?
– Затем, что у меня с тобой очень серьезно. А ты как думала?
– Как думала?.. Плохо думала... Думала, что ты хочешь выжать из меня все, а потом выбросить за ненадобностью...
– Ты ошибалась.
– Не знаю, не знаю... Я слышала, ты Тимофея заказал, – обронила Анжела.
– Что?! – не меньше, чем Алик, возмутился Полторанин.
– Ну, это всего лишь слухи... – Голос ее задрожал, видимо, от испуга.
Но поворачивать назад было уже поздно.
– Даже кошки от ветра не рождаются, а слухи тем более. Кто эти слухи распускает? – насел на нее Полторанин.
– Да так...
– Не хочешь говорить, тогда я сам скажу. Алик его зовут, кличка – Наган. Он с твоим Тимофеем в одной зоне сидел. И с тобой тут мутил... Думаешь, я ничего не знаю? Знаю!.. Даже как он к тебе прицепился, знаю. Ты его оттуда привезла... Как он там, жив еще?
– Жив. И здоров.
– Только головка бо-бо. Потому и мутит воду... Значит, это я Тимофея твоего заказал? Когда он тебе это сказал?