Нет жалости во мне
Шрифт:
Эрик почувствовал, что сам скоро наберется в дрова, но тост поддержал.
За второй бутылкой последовала третья... В один прекрасный момент Эрик вдруг осознал, что не сможет встать на ноги.
– Так нельзя, – пьяно мотнул он головой. – Мы же не на завалинке, мы в дровах... э-э... в засаде... А если вдруг Игорек?.. Ненавижу козла...
Хоть и с трудом, он все же поднялся с дивана, кое-как удержал равновесие.
– Ну вот, а я думал, что все, – пробормотал он.
Язык тяжелый, на голове какая-то чугунная кастрюля с вырезами для глаз – звуки гулкие, обзор узкий и тонкий, по бокам все в тумане. И еще – воздуха не хватает.
–
Он расстегнул пуговицу на рубахе, вытянул шею, будто высвобождал ее из тисков. И направился на балкон, где было много темного и холодного, но свежего воздуха. Кое-как справился с дверью, но, прежде чем ввалиться в открывшийся проем, глянул на Алика. Звать его за собой было бесполезно – он низко склонился к столу, упершись лбом в подставленное предплечье.
Балкон был застеклен. Эрик нашел защелки, открыл фрамугу, но на это ушли силы, призванные удержать его на плаву. А к стенке жалось старое раздолбанное кресло.
– Так, надо думать... думать...
Эрик не удержался от соблазна сесть в кресло, но сознание решил не выключать. Он еще помнил, зачем пришел к Алику. И уже знал, что нужно ему сейчас делать. Если появится Игорь, он обязательно зайдет на балкон. Вот тут Эрик его и встретит... Он достал из кобуры пистолет, на вытянутых руках вынес его в сторону двери. Но тут же глаза его закрылись, а руки опустились.
Глава 27
Ночь – это грань между жизнью и смертью. Не зря именно по ночам всякая нечисть выходит на охоту. Ночью у человека притупляется сознание, он уже не так реагирует на опасность, как днем. Может быть потому, что смерть в это время не кажется ему такой страшной, как среди бела дня. Плюс к тому еще и спать хочется. Ну, помрешь во сне, и что? Всего-то – заснул и не проснулся...
Как бы то ни было, Игорь выбрал для визита именно это время. Ему и самому хотелось спать, но он терпеливо мерз на улице в ожидании своего часа. Вот погаснут все окна в доме, тогда он поднимется в квартиру, которая могла стать для него приятным убежищем...
Где-то он слышал, как нужно вести себя, когда тебя убивают прямо на улице. Будешь кричать «Помогите!», никто даже из окна не высунется. Но если крикнешь «Пожар!», тогда народ поднимется – во имя собственных шкурных интересов. Именно это крикнет он через дверь, когда к ней подойдет Сашка или Алик. Ему он покажет, как вылетает пуля из ствола, а ей – как ведет себя настоящий мужчина, оказавшись в постели с женщиной... Хотел бы показать. Ведь у него с ней ничего не получалось и в лучшие времена. А сейчас он ранен, обессилен... Но в принципе, он может набраться сил у нее. Алика расчленить, разбросать по мусорным бакам, а самому жить с его женой. Сашка не будет против, ведь ей самой интересно, сможет Игорь или нет. А он сможет!..
Да, сможет!! Обязательно сможет!!! Игорь представил сцену – мертвый Алик лежит на полу в спальне, а рядом на широкой кровати он зажигает с его женой. И так его возбудила эта картина, что он поднялся со скамейки, зашел в подъезд дома, поднялся на пятый этаж. Пожар уже бушует в нем, и сейчас он сообщит об этом Сашке...
Но палец застыл, едва коснувшись клавиши звонка... Может, не стоит пытать судьбу? Ведь Сашка – это своего рода заклятие для него. Но мало того – ее адрес знал покойный Акулыч. И, скорее всего, не только он. А если братва начнет его искать, то обязательно заглянут и сюда... Игорь вдруг ясно осознал, что сам
Но пожар внутри его не утихал. Он представлял, как будет подминать под себя чужую жену во вражеской постели, и это неумолимо толкало его к двери. Он боролся с искушением. В конце концов он все-таки подошел к лифту, кабинка которого, похоже, поднималась или опускалась.
Оказалось, что лифт поднимался. И остановился он как раз на пятом этаже. Дверцы раздвинулись, и в освещенной кабине Игорь увидел Сашку. Слегка пьяна, слегка растрепана, но возбуждающе хороша.
Игорь не дал ей опомниться, шагнул к ней, всей массой тела вдавил в заднюю стенку кабинки, рукой зажал рот. Сашка испуганно мычала, но в широко раскрытых глазах восклицательными знаками светилась интрига. Она узнала его, и ей уже было интересно, сможет он или нет.
Он знал, на какую кнопку и чем нажать, чтобы ее мечта осуществилась. Юбка задиралась без помех, вместо чулок на ней были колготки, под поясом которых не было ничего, кроме обнаженной плоти. Она даже не очень сопротивлялась, когда он отвел в сторону и забросил себе на бедро ее ногу. Сейчас, сейчас... Осталось только брюки расстегнуть...
С брюками он справился, но вдруг понял, что доставать оттуда нечего. Был пожар, но, похоже, все уже выгорело дотла.
– Проклятье!
Сашка все поняла и затряслась, замычала в истерическом смехе.
– Ты – мое проклятье!.. Ненавижу!!!
Он отпустил руку, которой зажимал ей рот.
– Импотент! – успела оскорбить его Сашка, прежде чем он ударил ее локтем в челюсть.
Она упала, но Игорю этого показалось мало. Сашка снова унизила его, насмеялась над ним. А пистолет у него с глушителем, и вокруг никого... Чих выстрела, лязг затворной рамы. Раз, второй... Игорь посмеялся над ней, она же никогда уже не сможет сделать этого.
Он вытащил труп из лифта, бросил его на лестничной площадке. Еще раз выстрелил, чтобы потушить лампочку. Из брошенной сумочки достал ключи... Раз уж пошла такая пляска, то нужно выбрать все коленца.
Дверь открылась легко, гораздо легче, чем ожидал Игорь. Хороший знак. В квартире темно, тихо, только слышно, как в глубине комнаты тикают часы. Или Алика нет дома, или он спит. И то хорошо, и то. Если его нет, значит, скоро появится, вслед за женой, труп которой нужно будет втащить в квартиру. Если спит, то не проснется...
Игорь осторожно просунул голову в дверной проем ближайшей от него комнаты. Это была гостиная – накрытый стол, на диване лежал человек. Как будто почуяв неладное, он встревоженно всхрапнул, но тут же затих, шумно перевернувшись на бок.
Не дождался Алик своей подгулявшей женушки, заснул. Ну что ж, пусть этот сон будет для него пуховым... Игорь поднял ствол пистолета, но вдруг в затылок уперлось что-то твердое.
– Пушку брось! – тихо потребовал знакомый голос.
Алик стоял сзади и вжимал в его голову ствол пистолета. Правая рука Игоря разжалась сама по себе, и его пистолет глухо стукнулся о паркетный пол.
Но Алик еще не разоружил его. Как у всякого уважающего себя киллера, у него был еще и запасной ствол, небольших размеров «браунинг» в ножной кобуре. И если Алик позволит до него добраться...