Нетрацы. Тетралогия
Шрифт:
– Я же говорил, что ничего не меняется, – понаблюдав некоторое время за работой пленников, проговорил Шаман.
– Ты имеешь в виду трех упитанных типов, что слоняются между работающими и ничего не делают.
– Человек слаб. Чтобы выжить, отдельные индивиды готовы на все.
– Может, возьмем этих в качестве прикрытия?
– Нет, – вздохнул нетрац. – Сомневаюсь, чтобы администрация лагеря поделилась своими кадрами, отправив их неизвестно кому в подарок.
Охраны нигде не было видно и, перегнувшись через перила, Шаман посмотрел вниз. Он не ошибся в своих предположениях. На аналогичных мостках уровнем
– Здесь что‑то готовится, – обратил он внимание психолога на все прибывающих гостей в костюмах.
– И я, кажется, знаю что, – добавил тот. – Если связать верх и низ, то обстановка напоминает древнюю арену для схваток.
– Ты прав. Пиджаки развлекаются, а конвой получает свою долю.
– Начнем?
– Нет. Мне не хочется делать жертвами кого‑то из пленных ради достижения нашей цели. Я уже смирился, что придется, но судьба, похоже, дает нам шанс не стать простыми убийцами.
Диверсанты замерли наверху, периодически наблюдая за охраной и подходящими гостями. Когда все пустующие стулья заполнились, старший конвоя поднялся со своего места и потянул вниз ручку рубильника, прикрепленного к стене. Еще несколько мгновений – и в огромном зале наступила полная тишина. Взмах руки – и трое предателей‑надсмотрщиков закричали и забегали между отливками, сгоняя пленников поближе к импровизированной ложе, выстраивая людей в одну шеренгу.
Гости заволновались, заспорили, громогласно оценивая силу и достоинства то одного, то другого пленника, тыча в них пальцами. Наконец жертвы были выбраны. Два высоких худощавых землянина, по внешнему виду сохранившие еще достаточно сил. Две других жертвы, судя по лицам, были представителями с Леги.
За спинами пришедших на зрелище гаюнов стал двигаться конвойный, склоняясь к каждому, получая деньги и делая запись его ставки.
Распорядитель боев, указав на будущих гладиаторов, вновь взмахнул руками. Упитанная тройка с криками «становись» смешала шеренгу, выстроив пленников квадратом со сторонами примерно двадцать на двадцать метров. В центре остались двое бойцов, двух других увели за оцепление.
Старший конвоир сказал что‑то оператору установки и бросил на арену два кинжала, которые тут же одним из сытых были вложены в кисти рук безвольно стоявших гладиаторов.
– Начали, – не выдержав длительной подготовки к схватке, крикнул кто‑то из гостей.
Генератор пси‑установки отозвался ровным, чуть слышным в наступившей тишине гулом. Волна определенной частоты накрыла бойцов, возбуждая центры агрессии мозга. Несколько секунд назад вялые и безразличные к окружающей обстановке, они подобрались, напрягая мышцы. Лица исказились злобой. Глаза стали внимательными, в них загорелась жизнь и огонек азарта, наслаждения убийством. Публика взревела, каждый гаюн кричал, поддерживая своего бойца и требуя активных действий. Слова «Убей», «Режь его», летели по цеху, усиливаясь в несколько раз, отражаясь от стен.
Оба землянина, похоже, не имели опыта владения холодным оружием, а волновой удар ослеплял, заставляя бездумно, не защищаясь, идти на противника. Хаотичные размашистые удары клинками раз за разом достигали цели. В несколько секунд руки, плечи, лица бойцов оказались в крови. Злость заглушала боль. Садисты ревели, все как один вскочив со своих мест. Наконец один из бойцов нанес другому скользящий удар ножом по животу. Кровь обильно хлынула на брюки. Человек пошатнулся, схватился рукой за рану и, тут же получив от противника удар в шею, упал. Победитель прыгнул ему на спину и с остервенением стал кромсать клинком лежащее тело. На очередном замахе его фигура неестественно дернулась и, как тряпичная, упала на труп жертвы.
Нетрацам было слышно, что внизу зрители загомонили. Одна часть голосов гудела низкими недовольными тонами, другая была радостно возбужденной.
Сытые, растолкав цепь пленников, схватили за ноги трупы и поволокли их за пределы бойцовского квадрата.
– Давай начинать, – сквозь зубы прохрипел Самум.
– Приготовься. Когда выйдет следующая пара, они будут полностью увлечены предстоящим зрелищем, – ответил Шаман.
Бойцам с Леги, выведенным в квадрат, вручили в руки по обрезку трубы. Вновь все взоры были обращены на арену.
– Пошли, – скомандовал Шаман, когда оператор потянулся к рукоятке управления, чтобы выставить нужную частоту волнового излучения.
Две тени, перемахнув перила, пролетели над головами зрителей, еще в воздухе поливая из парализаторов начавшую бесноваться толпу. Когда ноги диверсантов коснулись нижней площадки, все было кончено. Конвой и гости в полном составе дергаясь, валились с ног, укладываясь в самых нелепых позах на стулья и пол импровизированной трибуны. Пленники, будто ничего и не произошло, застыли в выстроенном каре.
– Берем по одному и в разливочный, – оглядев место побоища и не обнаружив активных целей, приказал нетрац.
– Оставайся здесь и контролируй ситуацию, я разберусь с этим сам, – ответил психолог и, ничего не объясняя, побежал по мосткам в противоположную сторону цеха.
Через минуту Шаман понял его задумку. Диверсант по лесенке забрался в кабину управления кран‑балкой. Подъемник побежал над цехом, и его лапа повисла над телами погибших бойцов. Только с третьей попытки Самуму удалось захватить клещами оба тела, и, подняв их на высоту, механизм двинулся по рельсам в разливку.
Оглядев в очередной раз находящихся в ступоре пленников, Смирнов начал изучать пульт пси‑волновой установки. Ничего сложного там не оказалось. Каждый режим работы был выделен сегментом разного цвета с четкой надписью пояснения.
– Мы тоже можем играть в эти игры, – произнес нетрац, программируя излучение на воспроизведение частоты агрессии, соответствующей волновому спектру восприятия гаюнов. – Горяченького, жареного вам захотелось, – зло шипел он, щелкая тумблерами, еще находясь под воздействием виденной схватки. – Сегодня вы это получите в полном объеме. Будем вам и жареное, и печеное, – бормотал он, живо представляя, как взбесившиеся операторы плавильного и разливочных цехов выплеснут жидкие реки тысячеградусного металла не в термостойкие приемники ванн и форм, а прямо на бетон и оборудование внутри здания. Он успел установить последовательную программу автоматического включения, когда вернулся Самум.