neuchtennij factor
Шрифт:
– Алёна, мне не знакомы эти болезни, но даже чисто умозрительно, это можно проверить лишь на магически одарённом существе. Для обычных людей этот эксперимент либо бесполезен, либо смертелен... А что там про семейную жизнь было? – неожиданно оживился мой собеседник. – Это к твоим фантазиям о привязывании относится?
Вот не может он мне забыть „девок по округе наловить...“ когда я его недостатком порочных идей дразнила.
– А что тут такого? – защищалась я, сдерживая смешок. – Пришёл мужик домой, голова болит, ничего не хочет. А тут жена ему – типа, давай. Он
– Ага, – съязвил оборотень. – На фоне головной боли, слегка напутал мужик с заклинанием, поджарил благоверную и теперь безутешно ищет новую, не такую требовательную.
– Что за узость мышления, – посетовала я, сползая на шкуру.
Народу в зале стало ещё меньше, Мар с Мириэлем перешли в стадию рыданий в жилетку, а Зариэлю с Груном приходилось как следует целиться чтобы кое-как чокнуться друг с другом с третьей-четвёртой попытки. Сирена завела новый мотив: нечто пронзительное, на уровне ультразвука, но невероятно завораживающее. Я бездумно вглядывалась в мерцающую при свете факелов настенную мозаику из драгоценных камней.
Прямо новомодный трёхмерный кинотеатр: то проступит из глубины базальтовых стен летящая птица, то распустится огромный цветок, вот две змеи сплетаются, то ли в танце, то ли в схватке...
Перед глазами всё поплыло, а в теле появилось пренеприятное ощущение оцепенения. До этого спокойно сидевший рядом оборотень напрягся.
– Алёна! – голос прозвучал из ниоткуда и казался совершенно ничего не значащим.
– Приди в себя.
Он сильно встряхнул меня за плечи.
Мысли лениво плавали в густом киселе музыки.
– Что происходит? – мало-помалу смысл произнесённого пробился к отключённым синопсисам. Я с трудом шевелила губами. Сирена взяла ещё одну пронзительную ноту и всё моё тело охватил чувственный жар. Требовалось немедленно найти мужскую особь... хоть какую-нибудь...
О! А тут есть одна!
– Сирена подшутить решила, – процедил сквозь зубы Моррин, игнорируя мои вялые попытки повеситься ему на шею и начать расстёгивать ремень. Какая- то часть моего сознания отчаянно семафорила, призывая остановиться, но тщетно.
– Мар! – прорычал он на весь зал, подхватывая меня на руки: мои ноги годились в данный момент только для того, чтобы их раздвинуть. – Хватай обоих эльфов и быстро отсюда! Сейчас такое начнётся...
Моё затуманенное сознание непроизвольно выхватило из окружающей среды раздевающихся гномов.
Ура! Хоть кто-то сознательный... Моррин, зануда скучная, отпусти немедленно...
По-моему, я даже умудрилась его укусить от досады.
Сирена не прекращала пения.
Оборотень чуть ли не бегом покинул зал, следом галопировал Маркин, таща на себе вконец окосевших эльфов. Сзади донеслось возмущённое:
– Куда же ты, красавчик? И-ик!
Моррин не останавливался до тех пор, пока звуки пения вообще не затихли, петляя тесными коридорами, толкнул какую-то дверь, и мы ввалились в чьи-то пустые апартаменты.
– Вот ведь безмозглая
Где я, собственно? Жаркое наваждение отступило, оставив после себя леденящий ужас беспомощности и безволия: ещё пара минут – и я бы прыгала на всё, что, скажем так, двигается, а близстоящего оборотня вообще бы на фиг изнасиловала.
– Тут уже, – я помотала головой.
– Что за спешка?
– уронив на пол обоих братьев, Мар пытался отдышаться.
– Сирена, – пояснил Мор. – Учуяла Алёну и завела ритуальное песнопение.
– Ритуальное, говоришь? – разум наконец-то окончательно вернулся из загула домой. – Изгнание злостной импотенции из сплочённых гномьих рядов?
– Плодородия. И не только для гномов. Для людей такой ритуал тоже проводят. – Моррин уселся в соседнее кресло. – Магия сирен действует на гномов и людей одинаково. Так что то, что сейчас там происходит нам видеть не надо. Гномы эльфам такого не простят.
Потом, поколебавшись, добавил:
– А если бы мы этих двоих там оставили, то эльфы гномам такого тоже бы не простили... потом. Околдованным же всё равно, какого пола попадается особь.
Маркин закашлялся.
Я встала на вновьобретённые конечности.
– Кошмар какой! Ведь всё же понимаешь, только сделать ничего не можешь. После такого утопиться впору.
Воррок-старший смотрел куда-то в сторону.
– Ну что? Давай всё выкладывай как есть.
– И топятся, – неохотно сообщил он. – В ритуале в любом случае несколько человек должны участвовать. Некоторые с ума сходят, а некоторые – в ближайший омут потом прыгают.
Мар непонимающе почесал в затылке.
– С чего это она вдохновилась? До самой длинной ночи ещё далеко.
Мор досадливо дёрнул плечом.
– Говорю же, Алёну она учуяла, – и специально для меня пояснил: - Сирены – существа неразумные, но, коль скоро люди необходимы при ритуалах, то они считают их чем-то вроде предмета, который нужно немедленно использовать по назначению вне зависимости от времени года или дня и ночи. А вообще, ритуал проводят в конце осени во время самой длинной ночи в году. Приводят пару десятков человек, сирена их завораживает. В результате – ритуал совершён, гномы с чистой совестью могут сказать, что сами они ничего такого и не хотели, а сирена получает свою долю выброшенной энергии. Как позитивной, так и негативной. А что после всего кто-то там топиться пошёл...
– Так она что-то вроде вампира? – уточнила я.
– Они и так родственники, – поморщился Маркин.
– А на вас её чары не действуют? – по спине дружной колонной маршировали крупные мурашки.
– Нет, – улыбнулся тот. – Нас вообще магией трудно пронять. Ну что, будем искать наши апартаменты?
– Вот ещё! – фыркнул Мор. – Хозяин наверняка занят до утра. Займём эти.
Мы благополучно уместились впятером на широченной, но короткой кровати, причём эльфов пришлось перекладывать вручную с пола, где оба отключились сразу после того, как Мар их туда бросил, а общие ноги, включая мои торчали от бёдер наружу. На редкость неудобно было.