Неудавшееся торжество в Боннингтон-холле
Шрифт:
Тодд, в сущности, очень походил на жену: у него были те же жизненные ценности, и в этом отношении они составляли вполне гармоничную пару. Однако Гейтли не обладал твёрдым характером и той острой интуицией, которая помогала Шейле всегда добиваться своей цели. Она безошибочно угадывала, когда нужно подольстить, когда мирно договориться, а когда идти напролом. Бесспорно, миссис Гейтли была движущей силой семьи, её мозговым центром: она поддерживала мужа, направляла его и почти всегда достигала желаемого результата. Шейла чрезвычайно гордилась тем, что могла, словно гроссмейстер, на
Джон Аддерли ценил деловые качества своей дочери и часто ставил её в пример слабовольному Эдвину, сыну от второго брака. Однако в глубине души прагматизм Шейлы, её холодная расчётливость, пугали его. Он часто думал, что, если бы у его дочери с Тоддом были дети, это бы изменило их жизненные ориентиры. Но внуков они ему не подарили, а возраст Шейлы – ей было сорок три года – оставлял мало надежды, что это когда-нибудь произойдёт.
И вот сейчас миссис Гейтли сидела напротив Эвелин, сверля её неприязненным взглядом.
– Не думаю, что приобретение фабрики по пошиву обуви было разумным поступком ваших родителей, – произнесла она тоном знающего эксперта. – Я уверена, что рано или поздно ведущие компании, такие как «Кларкс», «Трикерс», «Крокетт и Джонс» потеснят мелкие полукустарные фабрики. И чтобы выжить, вам потребуются большие денежные вложения на закупку современного оборудования, более качественного сырья и многого другого.
– Не стоит забывать, что Эвелин теперь не одна, – раздался уверенный голос Брэдвелла. – Вместе мы уж как-нибудь справимся.
– Что ж, если тебя устраивает перспектива бесконечного удерживания на плаву семейного бизнеса мисс Уайт, тогда всё в порядке, – отчеканила Шейла и пристально посмотрела на девушку.
Что в ней нашёл Роджер? Вся такая зажатая, напряжённая, явно чувствует себя не в своей тарелке. Да, она привлекательна, но не более того. Ничего особенного, всего-навсего простоватая миловидность. Солидного состояния не унаследовала. Разве она пара кузену? Он хорош собой, умён, образован, твёрдо стоит на ногах. Впрочем, чего от него можно было ждать? Роджер настоящий идиот, если из-за этой мисс Уайт не захотел породниться с семейством Крофтонов! Что ж, он делает ставку на любовь – пусть женится и пожинает плоды своего упрямства.
Вслух же Шейла произнесла с нескрываемым сарказмом:
– Надеюсь, мне когда-нибудь посчастливится приобрести обувь вашей фабрики.
– Уверяю, она тебя не разочарует! – тут же парировал Брэдвелл.
Доктор Норвуд, седовласый пожилой мужчина с лохматыми, словно наклеенными белыми бровями, который доселе хранил молчание, аппетитно поедая говядину по-веллингтонски, вдруг оторвался от тарелки:
– Мисс Уайт, мы знаем, что ваши родители, к сожалению, ушли в мир иной. Но ведь у вас наверняка есть близкие родственники?
Девушка распрямилась и, повернув голову в сторону доктора, ответила:
– Да, конечно. У меня есть кузина – дочь сестры моего отца. Она с семьёй живёт в Лестере, но мы с ней видимся не часто.
Эвелин на минуту остановилась, затем продолжила:
– Ещё у меня есть дядя, муж моей покойной тёти по материнской линии. Они с тётей ещё в молодости уехали в Канаду
Проглотив очередной кусок говядины и запив его вином, доктор Норвуд не спеша произнёс:
– Я вижу, вы не охотно поддерживаете отношения с родственниками. Что ж, это вполне в духе времени.
Мисс Уайт посмотрела на Норвуда: во всём её облике сквозила трогательная беззащитность, а во взгляде читались усталость и мольба. Казалось, глаза девушки просили не терзать её вопросами и несправедливыми замечаниями. И в эту минуту раздался спокойный голос Майкла Райли:
– Позвольте с вами не согласиться. Мисс Уайт лишь сказала, что редко общается с родственниками. Однако из этого вовсе не следует, что она не желает поддерживать с ними отношения.
Эвелин мысленно поблагодарила Майкла за то, что он так резонно ответил доктору, избавив её от необходимости что-либо ему объяснять.
Джон Аддерли, не отличавшийся в этот вечер многословием, неожиданно поддержал Райли:
– Я думаю, когда люди живут вдалеке друг от друга, родственные связи между ними поневоле ослабевают. Взять хотя бы всех нас: мы собираемся вместе не чаще двух раз в году, и вовсе не потому, что так уж плохо относимся друг к другу. Просто мы разбросаны по разным городам. Что же говорить о дяде, который живёт в Канаде?
Дебора Спаркл, средняя сестра Аддерли, последние лет пятнадцать была туговата на ухо и поэтому, не расслышав слов брата, громко заговорила совсем о противоположном:
– Вот именно! Невзирая на расстояние, которое отделяет нас друг от друга, мы помним о кровных узах и дорожим ими! Я думаю, так поступают все интеллигентные люди.
Присутствующие, уже давно привыкшие к неуместным репликам Деборы, не стали поправлять пожилую леди. Миссис Спаркл была законченной эгоисткой и, несмотря на возраст, частенько вела себя как капризный ребёнок, искренне считающий, что весь мир должен крутиться вокруг него. Дебора с молодых лет была избалована любовью и заботой мужа, который обожал жену и старался оградить её от всех неприятностей внешнего мира. Она предъявляла высокие требования к другим людям и ей часто казалось, что все вокруг делают всё неправильно. Однако миссис Спаркл никогда не признавала собственных ошибок и не переносила критики в свой адрес. Она могла обидеться из-за сущего пустяка или раздуть до невероятных размеров проблему из ничего. К сожалению, смерть мужа ничуть её не изменила.
– В последнее время ты совершенно забыл про всех нас: я почти полгода не могла до тебя дозвониться! – обращаясь к Роджеру, почти выкрикнула она недовольным скрипучим голосом. – До знакомства с этой юной леди ты никогда не пренебрегал родственными связями и каждый месяц бывал у меня. А сейчас напрочь забыл свою тётю! Ещё бы, у тебя появился объект поинтереснее меня.
– Ну что вы, тётя Дебора! Вы явно преувеличиваете. Я и раньше никогда не навещал вас так часто, как вы говорите, а в последнее время просто был загружен делами. Так что в этом нет никакой вины Эвелин: мы и знакомы-то с ней всего три месяца!