Неудавшийся апостол
Шрифт:
Подхватив один из томагавков, что лежал у моих ног, я метнул его в великана, который имел неосторожность выйти на открытое пространство. Благодаря магии жрицы, мое тело обрело необычайные свойства, топор без труда вошел в череп врага и тот упал на спину. В кратчайшие сроки бой превратился в бойню, я ощутил на себе истинное воздействие змееглазой, одарившее меня таким могуществом, что я уже не смог бы избавиться от жажды к нему. Настоящий наркотик. Еще двое великанов попытались докричаться до меня ментальным путем, но я попросту отбросил их угрозы и мольбы. Я стал смертью, которая превращает в прах каждого, кого коснется. Как-будто между делом, я лишал жизни каждого, кто оказался в зоне досягаемости моего тесака. Дар древнего и благословение жрицы Культа Змеи превратили меня в настоящую
Племя чернокожих обязано дойти до убежища, оно обязано построить там настоящий город, способный противостоять любым угрозам для того, чтобы я сумел понять самое важное — сколько мне нужно сделать шагов для того, чтобы вернуться домой. А остальное неважно. Працивилизации? Что о них известно в мое время? Шестеренки и кувшины, найденные в залежах угля, датируемых многими тысячами лет до нашей эры. Все это не имеет никакого смысла для народа, занятого потреблением. Все эти технологии и таланты будут утрачены, понимание мира исчезнет. Мы просто будем вечно есть собственные пальцы, не имея ни единого шанса выбраться из выгребной ямы. Так почему я должен кого-то жалеть сейчас, если в моем мире они уже давным давно вымерли?
Тесак захлебывался кровью, он рубил и кромсал. Четыре трупа великанов лежали в практически вымершем городе. Индейцы разбежались по джунглям. Наверняка от них не останется ничего полезного, голодные джунгли знают свое дело. Зато теперь я мог беспрепятственно двинуться дальше, к переправе через реку и далее к главной шахте. Поклявшись самому себе вернуть утраченные вещи, я повел народ дальше. Нам нужно было свершить слишком много великих дел, прежде чем расплата явится в лице древнего или армии обезумевших от злобы пурана.
Мог ли я себе представить, что однажды поведу целый народ по полутьме катакомб? мог ли помыслить, что в этом странном мире працивилизаций найду способ вернуться назад? Конечно же нет, но вот теперь все сложилось так, что я получил призрачный шанс. И терять я его не собирался…
Конец третьей главы...
Глава 4. Финал
I
Неладное стало происходить уже по ту сторону реки. Далеко на горизонте виднелись очертания еще одного спутника, который присоединится к двум предыдущим, но с другой стороны горизонт стремительно чернел. Больше сотни людей столпилось у подножия срезанной пирамиды, готовые в любой момент нырнуть в спасительные катакомбы древних. Мы все ждали, чем это может обернуться? Вполне возможно, что джунгли накроет самая страшная буря, которую можно представить, но я был внизу, в гротескных расщелинах. Их черные пасти могут проглотить целое море, даже не заметив этого. Так что я просто смотрел вдаль, чувствуя неясное волнение и восторг, граничащий со страхом. Еще пара минут и можно будет нырнуть в полутьму пирамиды, где нас к цели проведет прямая, как стрела, центральная шахта.
Словно случайно, по правую сторону от меня появилась жрица, ее теплая ладонь легла на мое плечо, встревоженный взгляд был направлен вдаль. Я чувствовал влечение к ней, странное и необъяснимое. Не банальное похотливое желание, но стремление показать свою силу при любом удобном случае. Она это явно чувствовала, но стремилась использовать в своих целях. По крайней мере так казалось до тех пор, пока в голове не всплывала жестокая расправа над пурана. Если ее гипноз на меня теперь не действует, то как объяснить произошедшее? Скорее всего, не сумев взять мой разум лоб в лоб, она нашла другой путь, более изощренный. Но есть ли в этом смысл, учитывая, что несколько недель, если не месяцев я был на грани смерти от голода и жажды, при этом заточенный в полный мрак? Нет, тогда я убивал из чистой мести за все то, что они причинили мне. Так что этот вариант отметается, как нелогичный.
Тогда как все это работает? Она оставила на мне свою метку, множество дней держа меня в своей хижине, как будто добровольно. На самом деле, насколько я смог понять из ее слов, из меня каждый день вытягивалось все, что я только знал. Она ведь сама сказала: “Ты много рассказывал о своем времени”. Но я этого не помню, а значит, был под гипнозом. Вроде бы ничего страшного, но очень уж неприятно. Хорошо, что теперь я защищен от непрошеного вмешательства в собственный разум.
Ослепительно яркая молния расколола небосклон надвое. Спустя пару секунд оглушительный раскат грома сотряс землю под ногами, дикари испуганно зашептались, инстинктивно прижимаясь друг к другу. Это был сигнал о том, что пора бы нам всем найти убежище. “Как там мои дикие соплеменники?” — встревоженно подумал я, спускаясь вниз, по огромным ступеням. Следом за мной шли остальные. Шли потому, что ни на шаг от меня не отставая, за мной следовала змееглазая жрица. Здесь, внизу, не было даже намека на шум бури. Все тот же мягкий полумрак, слабые потоки теплого ветра, мрачная тишина.
Учитывая то, что мы все натворили, я в любую минуту ожидал нападения великанов. Не могли они оставить такое событие без внимания. Если только не были слишком увлечены созданием нового спутника для нашей планеты. Интересно, с какой целью все это совершалось? Если в мое время известен только один — Луна, то куда делись все остальные?
Продовольствия нам хватило только на два дня, на третий пришлось выбираться наружу, чего я очень не хотел, поскольку точно знал о том, что мы окажемся в поселении индейцев. Сначала шел я, за мной Крыс. Наша задача была простой — разведать обстановку и напасть сразу же, как только выдастся удачный момент. Никто не надеялся, что племя краснокожих поделится с нами своим продовольствием, так что другого выхода не было. Почти сразу нам на глаза попался большой навес, под которым индейцы складывали продовольствие, правда, сейчас он почти пустовал, так как на горизонте чернели тучи. Проследив за длинной цепочкой, я понял, куда нам следует направляться.
Оставив внизу только тех, кто не мог участвовать в сражении, мы дружной гурьбой вырвались на поверхность, не устраивая особого кровопролития. Всех, кто попадался нам на пути, старались отталкивать в сторону, в случае же сопротивления, применяли более жесткие методы. Лишь когда мы достигли пирамиды, используемой в качестве склада, только тогда нам оказали организованный отпор. Но чернокожих воинов было больше полусотни, против двух дюжин врагов, вооруженных копьями и духовыми трубками.
Первая наша волна понесла потери, около пяти воинов осталось лежать на земле, но сойдясь в рукопашной, в тот же миг задавили противника, не дав ему ни единого шанса. Далее, нагрузив как можно больше тюков с хлебом, сушеными фруктами, вяленым мясом и многим другим, мы тут же скрылись в подземельях, под грозовые вспышки и грохот наступающей бури. Нас не встречали восторженными криками, вся эта странная кампания больше напоминала стремительный бег к краю обрыва. Рано или поздно мы сорвемся вниз.
О том, чтобы получить свои вещи я уже не думал. Колеса Цикла вновь набирали оборот, вырабатывая энергию для еще одного спутника Земли. Уже на пятый день они носились с такой скоростью, что путь по главной шахте превратился в сущее мучение. Чернокожее племя двигалось настолько медленно, что я начал сомневаться в успешности миссии. Как продержаться еще один день? Выход наружу точно не имеет смысла, так как там бушует буря иного рода. Вполне возможно, что она окажется более беспощадной к кучке маленьких людей, рискнувших оказаться под открытым небом.
Под конец, когда мы достигли заветной пирамиды, треть племени пришлось нести на руках. Удивительную стойкость проявили соплеменники Крыса, каждый из них тащил за собой по два человека.
Наверху, как и ожидалось, бушевал тропический ливень. Почти сплошной поток воды обрушился с небес, лишая всякой видимости. Где-то тут, в десятке метров прятались от непогоды мои подопечные. Я не был уверен, что мои строительные навыки позволили создать действительно надежное убежище. По-крайней мере, не для таких ситуаций. Но что делать сейчас? Пытаться найти их? Так как козырька для печной трубы я не соорудил, то хижина вполне могла превратиться в бассейн. А это очень плохо.