Неудавшийся апостол

Соловьев Станислав

Я утешал себя тем, что когда пурана получат нужную им информацию, они простят меня и вылечат. Или я сделаю это сам. Главное сделать то, о чем меня попросили. Вся планета сотрясалась от страшных ударов, атмосферу, один за другим, прошивали осколки метеорита и разрушенной луны. А я уже торопился по запутанным тропам плоскостей, к очередному проходу.

Шаг — и все стихло. Я прислушался, но не услышал ничего, кроме звенящей тишины. По главной шахте медленно катилось Колесо Цикла, я спешил наружу, чтобы запечатлеть в своей памяти очередную фантастическую картину. На сей раз, куда бы я не посмотрел, всюду была лишь красная пустыня. Одинокая серебряная луна скользила по небосклону. И больше ничего. По всему вышло, что каждый из приближающихся метеоритов имел собственный состав, ведь иначе, как объяснить такие разные ландшафты? Или это все — результат падения на землю именно спутников.

Кажется,

я потратил около месяца на все эти переходы, возвращался назад, заходил далеко вперед. Самым сложным было найти еду и воду, мир всякий раз удивлял меня своим внешним видом. Иногда часть главной шахты оказывалась замурованной в горы, а иной раз и того хуже. Например, так случилось в самый последний раз, когда я уже выполнил все, что от меня требовалось, но в слепом порыве любопытства, бежал вперед во времени.

Уже через несколько минут моего пребывания в той точке, которая отмеряла больше миллиона лет от моего изначального нахождения, я ощутил неладное. Огромное давление, от которого я едва не терял сознание. Из комнаты вела все та же лестница, вверху, кажется, все было в порядке. Но когда я стоял на последней ступени, то не увидел привычной мне шахты. Она была погружена во тьму, что неудивительно, ведь я находился под водой. Какие-то странные законы не позволяли океану заполнить мой жалкий отнорок, но испытывать это чудо я не стал, поспешно бросившись назад. Но еще на полпути услышал нехороший шум — все таки вода пробилась сквозь невидимый барьер.

Проклиная свою немощь, я прыгал по ступеням, ноги вот-вот должны были подогнуться от очередного столкновения с камнем, боль заставляла кричать. В конце концов я проиграл эту неравную гонку, меня подхватили холодные потоки, выбросив в комнату порталов. Отчаянно хватаясь за все, что попадалось под руку, я забрался на какой-то куб, в конце концов меня попросту занесло в какой-то из проходов. Какой?

Я сидел на полу, мокрый и дрожащий от страха. Это было действительно жутко: оказаться в самых потаенных карманах океанских вод. Проклиная все на свете, я поднялся наверх. Сама собой явилась мысль — а если я вернусь в то прошлое, где другой я еще бродит в компании дикарей? Смогу ли предупредить себя о грозящей опасности? Или, скажем, в тот год, когда мне предложили заключить странный контракт за такие деньги, которых хватит на то, чтобы исцелить дочерей-близнецов от рака мозга, на то, чтобы купить поместье в благодатных землях Родины, в окружении многочисленных родственников. И прожить там счастливую жизнь, хоть и без меня. Нет, ничего изменить я не хотел бы, даже свое плачевное состояние.

Снаружи было тепло, веяло морским воздухом. Впрочем, я не был этому удивлен, поскольку еще в главной шахте увидел, что от нее остался жалкий обрезок в несколько сотен метров. Дальше — обрыв. Оказалось, что сейчас я находился на выпирающем участке скального берега, далеко внизу, под ногами, пенные волны плескались о камень. “Какой это год?” — спросил я у себя, не надеясь на ответ. Если спустя сто тысяч лет все это превратится в ледяные пустыни… Подняв глаза к небу, я увидел три спутника. Луна, Фата и Леля, как называли их историки из альтернативной ветки. Так что же выходит? Материки образовались раньше, чем начался переполох с падением метеоритов? В очередной раз оставшись без ответа, я спустился вниз. Теперь ситуация выглядела не совсем хорошо. Я элементарно не знал, куда мне двигаться теперь. Вперед или назад? А что, если я попал в то прошлое, в котором еще не образовалась Пангея? Да и вообще, даже сверхматерик, которым я нарек это место, является лишь моим предположением.

Потом, хлопнув себя по лбу, я все- таки догадался, что раз все три спутника целы и они есть, то совершенно очевидно, что я попал именно в будущее. Повеселев от этой мысли, я нашел нужный проход и смело шагнул в густую тьму, очутившись на пороге комнаты порталов. Вновь началась чехарда с попытками попасть пальцем в небо. Но сколько бы я не пытался попасть в то время, когда нашу планету прикроет собой Луна, я не сумел. И на самой пирамидке в моей сумке было всего три грани. Как всегда, сначала здорово поломав голову, я находил простейшее решение. Скорее всего, так сказался на мне “дар” пурана. Вернувшись, я задал им вопрос, почему бы им самим не воспользоваться Суматохой Фигур, чтобы решить свои проблемы, но ответом меня не удостоили.

Когда я вернул им пирамиду, благоразумно оставив “астролябий” у себя, великаны поднялись, направившись прочь из пирамиды. Больше их ничего не интересовало, а на мои возмущения, они даже не обратили внимания. Я умирал, стремительно и страшно, я хотел исцелиться от всей этой заразы, но что получил взамен на проделанную работу?

Только в последний момент один из великанов

обернулся и сказал: “Ты должен умереть потому, что овладел слишком многим, это может помешать всем нам. Ключ можешь оставить себе, умри там, где хочешь”. И сколько я не кричал, не требовал, они оказались непреклонны, да и как успеть за трехметровыми гигантами, с такими больными ногами? В конце концов я отстал. Несколько минут я боролся с желанием закричать от разрывающего меня отчаяния, но потом сумел собраться с мыслями У меня было много самых необычных способностей, неужели ни одна из них не способна помочь в такой ситуации? Из доступных вариантов было идти в город, к Шпилю, либо вновь заявиться к Древнему. Но что мне это даст? И вообще, сколько у меня осталось времени на исцеление? По внутренним ощущениям — не больше недели. Зной джунглей раскалил мои язвы до такой степени, что я почти бегом припустил в спасительную прохладу пирамиды. Все, кто встречался на моем пути, тут же разбегались в разные стороны. Выглядел я настолько плохо, что чувствовал сладковатую вонь гниющего трупа. Так пахло от меня. И потому я брел по катакомбам, к заветной платформе, которая опустит меня так низко, как только можно.

Сырые стены скользили вверх, прохладные потоки воздуха омывали мои язвы, я даже позволил себе лечь на каменную плиту, наблюдая за тем, как светлый круг над моей головой уменьшается с каждой минутой. Мне было очень плохо, но подступающее облегчение вызвало непроизвольную улыбку. Я приближался к тем местам, где когда-то давно, много-много дней назад удивлялся большому количеству бурных рек. Их искрящиеся воды манили меня, как мираж заблудшего бедуина. Если мне суждено прожить так мало, то стоит ли тянуть время? Не будет ли величайшим счастьем лечь в ледяные потоки? И пусть меня несет туда, в непроглядные глубины панциря этой огромной черепахи, которую мы называем своим домом.

Очень сожалея о том, что на поверхности я не подобрал себе хоть что-то, на что бы я мог опираться, я брел по мрачным подземельям, наполненным шумом воды. Сотни каналов соединяли один край пропасти с другим, от непроглядной черноты наверху и до тонкой полоски света над головой. Но лишь к нескольким я мог подобраться по широким каменным тропам.

Когда водяной поток кипел у самых моих ног, я почувствовал холодные брызги на своем лице. Теперь осталось только сделать последний рывок: свесив ноги, скатиться по гладкому краю котлована и навсегда остаться здесь. Бесконечно циркулируя вместе с течениями подземной системы охлаждения, пока гротескный механизм не треснет по швам в эру формирования материков.

Воды в реке оказалось не много, примерно до пояса. Она была настолько холодной, что я почувствовал, что коченею, уже через несколько минут, к тому же, вокруг царила непроглядная тьма. Меня несло с огромной скоростью сначала вниз, потом вверх, мотало из стороны в сторону, но я ,стоически стиснув зубы, просто ждал, когда умру. У всех этих страданий был один плюс — язвы, что распространились по всему телу, словно исчезли. Их обволокло холодом, мое сознание очистилось от всего, что мучило до этого. Точнее сказать, я вообще ни о чем не мог думать, кроме того, что мне чертовски холодно. Первоначальная идея красиво утонуть показалась мне идиотской, плюс ко всему, исправить как-то свою ситуацию я уже не мог. Так что я просто плыл, пока меня не выбросило, как пробку от шампанского, в огромный бассейн. Титанических размеров круглый зал, в который стекались сотни водных потоков. По всей его высоте, окольцовывая спиралью, шла лестница. Кое-как подплыв к ней, я забрался на первую ступень. Меня трясло, трясло так, что зубы могли рассыпаться в мелкую крошку.

Радовало, что здесь было светло. И не так холодно, поскольку вместе с холодными, сюда стекались горячие источники, от того вода была значительно теплее.

Просидев так несколько минут, я двинулся наверх. Путь предстоял долгий, а желудок уже подавал признаки жизни, требуя поесть. Язвы никуда не делись, начав саднить уже через полчаса.

Еще через час я уже едва мог двигаться, ноги гудели, став ватными. Но до того места, где чернел длинный полукруглый проем, идти предстояло столько же. Несколько вялых попыток показали, что идти уже не получится. Остается только одно — сигануть вниз и утопиться. Либо переждать какое-то время, в надежде, что это поможет. Тяжело привалившись к ступени, каждая из которых приходилось мне по пояс, я закрыл глаза. Как-то все это было странно. Весь этот пережитый мною опыт. Три посвящения в секреты Древних, а в итоге — яд. Меня использовали и выбросили. Как бы я не старался, чтобы не делал, этот мир был столь же беспощаден, как и тот, который я оставил далеко… Впереди. Тревожная полудрема, которую прерывали нарывающие язвы, продлилась недолго. Я просто не смог терпеть эту боль и двинулся дальше.