Неугомонный эльф
Шрифт:
— Что дальше? — Фрозинтар прекрасно чуял след Карадора, но хотел знать, что тут за здания.
— Вот там и там — замки, — показал рыцарь. — А впереди как раз часовня.
Следы вели в ту сторону.
Часовня так плотно прилегала к скале, что вместо одной из стен был природный камень. Все часовни Покровителей строились по единому плану, разве что эту сверху донизу покрывал типичный для темных альфаров рисунок — сплошные геометрические узоры, в то время как эльфы предпочитали растительный орнамент и стилизованные изображения животных и птиц. Густая поросль плюща аркой опутывала приоткрытые двери.
— Карадор! — позвал Фрозинтар, выпрямляясь на пороге часовни. След неугомонного эльфа вел внутрь. — Ты здесь?
Слабое эхо метнулось под сводами, откуда-то издалека долетел слабый отклик. Он запутался в отголосках эха, и лишь тонкий слух драура смог разобрать, что это было его имя. Он переступил порог, увлекая за собой остальных.
— Вот это да! — не сдержался Асатор, проходя внутрь.
Рыцаря можно было понять. Весь пол в часовне был покрыт скелетами. Теперь стало ясно, куда делись погибшие защитники поместья-столицы и убитые орками мирные жители. Время и падальщики слизали плоть с костей, изуродовали даже кости, так что определить, кем при жизни были мертвецы, не представлялось возможным. Но все они лежали ровными рядами, причем эльфы были устроены отдельно от альфаров и элле, а детей расположили возле женщин. Весь пол был занят телами, оставался лишь узкий проход от дверей в сторону алтарного придела, где в пыли четко отпечатались следы сапог Карадора.
Асатор изменился в лице, останавливаясь и озираясь по сторонам.
— Здесь явно кто-то побывал до нас, — промолвил рыцарь.
— Орки? — предположил Льор. Юноша был напряжен как струна и сжимал рукояти боевых ножей так, что побелели костяшки пальцев.
— Вряд ли. Не стали бы темноволосые так обращаться с телами врагов. Это означало бы одно — уважение к павшим противникам. А орки и уважение — это… — Он покачал головой, отказываясь даже в мыслях допустить такое. — Это несовместимо!
— Орки бывают разными, — неожиданно заспорил Льор. — Я почти год прожил в орочьей семье. Вот. — Он оттянул ворот туники, показывая покрывавшие левое плечо ритуальные шрамы и татуировки. — Это значит, что я — младший приемный сын в клане Эль-Бран. Когда учился у мастера Эльфина, я несколько раз навещал свою названую мать… Но те, кто когда-то захватил мою родную семью и продал нас, — добавил он тише, — совсем другие.
Рыцарь только покачал головой, не зная, что ответить на это.
Фрозинтар сделал несколько шагов по узкому проходу, оставленному между рядами костяков. Наметанным глазом он замечал, что многие скелеты не просто уложены на полу и разделены по полу и виду — возле мужчин также лежало оружие, а рядом с некоторыми женщинами были найдены веретена, превратившаяся в войлок пряжа или посуда. Все говорило о том, что часовню превратили в один большой могильный склеп. Значит, эти тела были приготовлены для погребения по всем правилам — разве что ни сжечь их, ни пустить на плотах и лодках по рекам у добровольных могильщиков не получилось. Вряд ли они не сумели заготовить нужное количество дров — на склонах гор росли вековые сосны и ели, вполне годные для костра. Другой вопрос, что у тех, кто тут потрудился, могло не быть времени и сил и пришлось ограничиться массовым захоронением. Что ж, все лучше, чем оставить тела валяться под открытым небом без присмотра.
— Где они? — подумал вслух драур.
— Кто?
— Те, кто проводил погибших в последний путь. Как считаете, кто-нибудь мог уцелеть?
— Не знаю, — покачал головой Асатор. — Мраморный Остров уничтожен. Не осталось никого живого.
— Как это «никого»? А кто же тогда это сделал?
— Сам теряюсь в догадках. Но Наместник Дейтемир Коралловый и лорд Отрандир Обсидиановый уже после войны посылали на Остров отряды рыцарей в поисках уцелевших. Я также слышал, что лорд Наринар Янтарный поднимал в Совете вопрос о том, чтобы заново заселить эти земли, но его не поддержали. Тех, кто прежде жил на Мраморном Острове и уцелел после учиненной темноволосыми бойни, можно пересчитать по пальцам. — Рыцарь поднял восемь пальцев. — Я — девятый. Охотников присоединиться к нам не было и нет. Возможно, это сделали посланные кем-то из лордов отряды поисковиков. Мой лорд искал выживших сразу после войны. Он велел прочесать западную часть Мраморного Острова, но безрезультатно.
Фрозинтар кивнул, принимая это объяснение. Мелькнула мысль: а что он сам делал и где был в те годы? Ну это-то как раз не вопрос — в те годы он находился в Обители Видящих. Вспоминать то время, что он провел в лабораториях волшебниц в качестве подопытного животного, не хотелось.
— Карадор! — крикнул он, делая еще несколько шагов в сторону алтарного придела.
За алтарем в стене виднелась арка — темный провал вел куда-то под скалу. Справа и слева были устроены небольшие закутки — там, очевидно, когда-то здешние Видящие хранили магические приспособления, книги, амулеты и тому подобное. Обе двери, ведущие в них, были сломаны. Несомненно, неугомонный эльф успел сунуть нос в каждую из них в поисках сокровищ и приключений на свою задницу. Вот где его носит?
— Карадор! Ты где, твою мать? — гаркнул драур с такой силой, что где-то со звоном лопнуло и посыпалось на пол стекло витража.
В ответ в темном нутре подземелья послышался какой-то звук, похожий на изумленный возглас, топот ног, грохот, треск — и минуту спустя на свет выскочил перепачканный в пыли и паутине Карадор. Подлетев к Фрозинтару, он с разгону запрыгнул ему на шею, обхватив руками и ногами:
— Фрося!
— Тебя где носит? — Бывший наемник легко отодрал от себя неугомонного эльфа, придерживая за шиворот как щенка. — Ты что, не знаешь, что…
— Ой, Фрося, что я нашел! — всплеснул тот руками, даже не пытаясь потребовать, чтобы его поставили на пол. — Там, в могиле — ты!
— Что? — Пальцы разжались сами собой. — С чего ты взял?
— Пошли! — Карадор вцепился ему в локоть всеми десятью пальцами. — Сам увидишь!
Драур вскинул свободную руку ладонью вверх. Над сложенными «лодочкой» пальцами возник и затрепетал крылышками огонек-бабочка. Он первым полетел в темный провал подземелья, освещая мрачные своды и массивные колонны из черного мрамора.
— Старинные усыпальницы, — прошептал Асатор, присоединяясь к драуру и его спутнику.
Льор заколебался, прежде чем последовать за остальными — в Орочьих горах юноша бестрепетно шагал во тьму, но тогда рядом был названый брат Брехт, с которым не страшно ничего. А здесь орка не было.
Усыпальница представляла собой внушительных размеров зал, разделенный рядами темных колонн на несколько меньших. Гробницы были огромны — не менее трех ярдов в длину и полутора-двух в ширину и высоту, обильно украшенные лепниной и резьбой по камню. Каждый гроб представлял собой настоящее произведение искусства — на крышке был в полный рост со всем возможным тщанием вырезан портрет того, кто был там похоронен, а на боковых стенках изображались сцены из его жизни. Среди лепнины и орнамента виднелись ряды рун.
Карадор подвел своих спутников к тому месту, где рядом с массивным саркофагом в пыли валялся и дотлевал самодельный факел.
— Я тут ходил, смотрел… читал кое-что, — рассказывал он по дороге. — А потом смотрю — ты! Я прямо глазам не поверил!
— Этого не может быть, — проскрипел драур.
— Смотри сам! Все смотрите! — Эльф широким жестом указал на саркофаг.
В отличие от большинства изображенных тут и там мужчин этот не имел ни доспехов, ни оружия и был обряжен в балахон, который был более похож на наряды Видящих волшебниц — на груди на массивной цепи даже висел медальон с гербом. Кроме того, он был очень молод, на вид ровесник самого Карадора и отличался от своих соседей упрямым и решительным выражением лица. Лица, которое… — О Покровители! — Которое один в один было лицом драура, отличаясь от него разве что не такими резкими линиями носа, скул и бровей.