Неугомонный эльф
Шрифт:
— Четверо детей, значит? — фыркнул Карадор. — Перестали бояться, что проявится дурная кровь?
— Она и проявилась, — как ни в чем не бывало, кивнул Асатор. — У младшей из девочек перед самой войной проснулся Дар Видящей. Но, насколько я знаю, в Орден ее отправить так и не успели.
— А у вас, — набравшись смелости, Льор подобрался ближе, заглядывая в лицо рыцаря снизу вверх, — кто-нибудь был? Ну братья или сестры?
— Брат, — помолчав, ответил тот. — Он был пажом у лорда Наместника.
— Извините…
Рыцарь мотнул головой, показывая, что извинения приняты.
— Что вы намерены делать?
Фрозинтар даже вздрогнул, когда сообразил, что Асатор обращается к нему.
— А что еще можно сделать? — проворчал он. — Мы, кажется, куда-то собирались ехать? Что стоим? Кого ждем?
И, не дожидаясь, что ему ответят, драур решительно направился к выходу.
Глава 7
Спустя почти четыре часа после того, как пятеро всадников пересекли старый мост и повернули коней к выходу из долины, через тот же мост проехала еще одна группа всадников — три человека, шесть эльфов и двое альфаров. Спускался вечер, на дне долины уже сгущался полумрак. Пройдет совсем немного времени, и, не успев начать путешествие, им придется останавливаться на ночлег.
— И дернули вас гоблины начать шарить по карманам мертвецов! — ворчал Танир на людей. — Пока всех не обыскали, с места не тронулись. Они были почти у нас в руках, мы их уже нагоняли! Я сам видел сверху эту девчонку! И упустил из-за вашей жадности!
Цыря, на ощупь проверяющий, не вывалились ли из-за пазухи драгоценности, ответил с кривой усмешкой:
— Считайте, что это — наша плата за труды. Сами ж говорили — все, что найдем, наше.
Эльф вздохнул, стискивая зубы. «Охотник» был прав. Он действительно давал такое обещание, но в надежде, что его не придется выполнять. На территории Золотого Острова расплодилось много странных и опасных тварей, и Танир всерьез рассчитывал, что эти монстры прикончат его «охрану» и платить людям не придется. Ну, может, одному-двум, кто получит долю всех остальных и будет рад-радешенек, что жив остался. Кто же знал, что девчонка сможет осушить родник, оставив своего работодателя с носом. Нет, от женщин одни неприятности! Вон еще одна на его шею навязалась…
Эльф покосился на леди Мидарель. Та держалась поодаль с достоинством знатной дамы, которая лишь в силу обстоятельств согласна терпеть рядом присутствие простонародья. Но, почувствовав на себе взгляд сородича, пришпорила своего скакуна, равняясь с ним.
— А скажите, — начала она задумчиво, — убийство той девочки, альфары… оно было необходимо?
Чтобы активировать запечатанный Портал, Таниру пришлось прирезать «подаренную» накануне девственницу. И то выпущенной энергии едва-едва хватило на переход.
— Да, миледи, — ответил он, напуская на себя важный вид, — это же магия. Здесь без жертвоприношений не обойтись.
— Ах, как интересно! — Леди Мидарель загорелась и придвинулась еще ближе, почти наезжая своим скакуном на коня собеседника. — И вот с помощью магии можно совершить все, что угодно?
— Все, миледи. Нужно только знать, как это сделать.
— И вы знаете?
— Знаю, — выпятил грудь эльф.
— Тогда, — эльфийка перешла на заговорщический шепот, — вы можете сделать так, чтобы Карадор в меня влюбился без памяти?
— Заколдовать, вы имеете в виду?
— Да! — жарко прошептала леди Мидарель. — С помощью магии можно заставить влюбиться?
— А вы, леди, сомневаетесь в чувствах своего супруга?
— Я хочу, чтобы он постоянно был возле меня. Чтобы он никогда не смог меня покинуть. Чтобы перестал даже смотреть на других женщин! Я хочу, чтобы он принадлежал только мне, душой и телом. И не только потому, что мы несколько минут постояли возле алтаря Покровителей, а еще и… Ну вы понимаете?
— Понимаю, — с еще более важным видом кивнул Танир, выслушав этот страстный монолог. — И сделаю все, что в моих силах.
— Вы душка, милорд! — взвизгнула леди Мидарель.
Милордом Танира, незнатного эльфа, чей отец был рядовым рыцарем, не называл еще никто. Он гордо приосанился и бросил на знатную даму властный взгляд.
Костерок похрустывал ветками, чем-то напоминая Карадора — тот столь же целеустремленно и вдумчиво обычно уничтожал колбасу. Для ночного зрения драура, который мог свободно ориентироваться даже в самом темном подземелье, его свет был совершенно лишним, но Фрозинтар словно оцепенел. Обхватив колени руками, он сидел в одиночестве у ночного костра и задумчиво смотрел на огонь. Примерно час тому назад Асатор предложил его сменить, но бывший наемник только цыкнул на рыцаря, отослав спать.
Спать не хотелось. Он вообще не спал, коли на то пошло. Драур не нуждался в сне, отдыхе, пище и воде, как обычные живые существа. Его тело не знало усталости, не чувствовало жары и холода, боли и прикосновений. Оно было неуязвимо и практически бессмертно.
И именно из-за этого Фрозинтар сейчас ненавидел себя сильнее, чем когда бы то ни было.
Пока вокруг было движение и хоть какая-то жизнь, он еще мог отвлечься, но стоило остаться в одиночестве, как боль и тоска навалились с такой силой, что хоть волком вой. Седона… маленькая отважная девочка… Он дважды сломал ей жизнь — сначала просто сделав источником жизненных сил, а потом второй раз — вчера ночью. Ну что ему стоило отпустить ее к сородичам? Захотел, чтобы девушка всегда была при нем? Так получи теперь угрызения совести. Сейчас она была бы счастлива с влюбленным в нее мужем. А он…
До сегодняшнего дня у Фрозинтара еще оставались какие-то надежды. Он врал, с самого начала врал хозяину, что ему некуда пойти. Врал потому, что знал — где-то есть дом, откуда много тысяч лет тому назад он уехал, чтобы поступить в Академию Магии в Альмраале. На окраине огромной страны эльфов стоял в ущелье замок — тогда еще один-одинешенек, все прочие появились намного позже. Замок, где жили его родные. Замок, где до сих пор живут его потомки. Где — он был убежден — его до сих пор ждет жена.
На самом деле все оказалось намного сложнее. Тариэль вышла замуж и скончалась при родах, и лишь по чистой случайности случилось так, что ставший ему другом Карадор оказался ее праправнуком. А замок и его родня… сегодня днем он наконец побывал там и увидел, что осталось от родного дома.
Много лет тому назад эта земля еще не звалась Мраморным Островом — у области было другое имя, вычеркнутое из истории, когда рухнула большая страна, разбитая орочьими талгатами, и вместо нее образовались четырнадцать Островов Радужного Архипелага. За сотню лет, которые миновали со времени его «пробуждения», Фрозинтар не успел узнать подробно историю родной страны — ему все время было некогда. Кстати, он и на Серебряном Острове в тот год оказался потому, что направлялся на родину, — хоть издали посмотреть на замок, где много тысяч лет тому назад появился на свет. Его, так и не оправданного преступника — вернее, существо, в которое он превратился под действием наказания, — не пустили бы на порог. Но он мог жить где-то поблизости, затаившись в пещере и хотя бы издали наблюдать за жизнью тех, в чьих жилах текла та же кровь…