Неуловимые тени
Шрифт:
А во вторую секунду топнула ногой и грозно свела брови, перехватывая нескромный мужской взгляд:
– Юрий Григорьевич!
– Извини, – примирительно вскинул свободную руку Харченко и снова стал тем мягким озабоченным начальником, к которому она привыкла.
Он протянул ей бумагу:
– Мне приказ из главного управления прислали. Вот, прочти. Только сядь, а то еще упадешь.
Елена покорно села за стол, пробежала глазами документ, увидела свою фамилию и ухватила главное:
«…командировать в распоряжение следователя по особо важным делам полковника
– Тот самый Кулик, «важняк» по маньякам? – озадаченно уточнила она.
– Борис Евгеньевич Кулик, – кивнул Харченко, присаживаясь напротив Петелиной. – По праву считается лучшим специалистом по расследованию серийных убийств. На его счету немало громких дел. Не буду перечислять, ты сама слышала.
Еще бы. Не только слышала, но и не раз видела харизматичного уверенного в себе полковника в криминальных новостях по телевидению, комментирующего задержание очередного убийцы.
Елена придвинула ноутбук, вбила в строку поиска имя и должность Кулика. На экране появилась фотография высоколобого мужчины с прямым пронзительным взглядом. Выглядит, как киноактер, слегка за сорок, давно в звании полковника, явный претендент на генеральскую должность. Вот Харченко уже за пятьдесят, он много лет только мечтает написать какой-нибудь учебник, а по результатам расследований уже Кулика снято несколько настоящих фильмов. Пусть пока документальных, но, дайте срок, и до художественных дело дойдет.
– Сейчас Кулик ведет дело Живореза, – продолжил Харченко. – Основные случаи зафиксированы во Владимирской области, поэтому группа работает там. Завтра ты должна к ним присоединиться.
Петелина, разумеется, знала о серии жестоких убийств. Всем жертвам вкалывали обезболивающее, поэтому они были в сознании и могли видеть, как отсекают кисть их собственной руки, поэтому неизвестный маньяк фигурировал в деле под кличкой Живорез. Затем жертва умирала от потери крови, после того, как ей перерезали артерию на шее или бедре.
– Странно, Кулик мне даже не звонил, – задумчиво произнесла она, не зная, как отнестись к неожиданной командировке.
– У него много странностей. Говорят, именно поэтому ему удается понять психологию маньяков.
– Почему я? В Главном управлении хватает…
– …конкурентов, которые могут присвоить лавры победителя, – перебил ее Харченко. – Я думаю, Кулику нужен свежий взгляд толкового сыщика, не искушенного в аппаратных интригах.
– Ах, вот какой у меня недостаток.
– К тому же ты красивая женщина, а про Кулика ходят слухи… – начальник потупился.
Елена не стала уточнять, о чем умолчал Харченко. И так ясно – успешный отважный мужчина с внешностью киногероя имеет успех у женщин, и, скорее всего, этим пользуется.
Она недовольно оттолкнула бумагу:
– Даже не поинтересовались моим мнением – сразу приказ. А если я не согласна?
– Отказываешься? – ехидно спросил Харченко.
Елена поджала губы. Оба понимали, что участие в подобном расследовании – это прекрасный шанс проявить себя и продвинуться по службе. Одно дело работать в округе по местным делам, и совсем другое стать следователем федерального уровня.
– Я не отказываюсь, но мне комфортнее, когда рядом…
– Валеев? – За долгие годы Харченко научился читать по глазам ее мысли. Полковник решительно мотнул головой: – Даже не думай. Да он и не из нашего ведомства.
Оперуполномоченный Марат Валеев сопровождал Елену не только по службе, но и в личной жизни. Они несколько лет жили в гражданском браке и, зная характер Марата, Елена представила его ревность, когда он узнает, что ей предстоит день и ночь работать в другом городе вместе со знаменитым следователем. И дело не в том, что Кулик нравится женщинам. Марат не показывал виду, но страдал от того, что до сих пор он капитан полиции, младше жены по званию. А тут рядом с ней будет успешный полковник, который всего-то лет на пять старше Марата. Уязвленное честолюбие будет подогревать его ревность.
– Хорошо, – согласилась Петелина, упрямо склонив голову. – Но Миша-то Устинов из нашего ведомства. Я требую усилить им общую группу.
Речь шла об эксперте-криминалисте по прозвищу Головастик. Он работал не только качественно, но и быстро, что немаловажно для успешного расследования. Однако главным для Елены сейчас было другое. Она надеялась, что если группу войдет знакомый Марату человек, это сможет развеять его ревнивые домыслы.
Проницательный Харченко, помолчал, тяжело вздохнул: ох уж эти семейные нежности, – и согласился:
– Я согласую кандидатуру Устинова и выпишу ему командировку. Копию дела Живореза тебе передадут через канцелярию.
– А что с моими? – Елена прихлопнула ладонью стопку пухлых папок с уголовными делами.
– Об этом не беспокойся, распределю. – Уходя, полковник обернулся. В его голосе прозвучали нотки отеческого волнения: – Ты уж давай там, не посрами мою седую голову.
2
Остаток рабочего дня у следователя Петелиной ушел на передачу текущих дел коллегам. Не все были рады новой нагрузке: и без того зашиваются, а тут любимица Харченко улетает под крылышко крутому «важняку», спихивая на них серую рутину. И никто не верил, что не обошлось без протекции. Елена и не пыталась доказать обратное, начнешь оправдываться – дашь повод новым слухам, отчего вдруг симпатичная женщина понадобилась яркому мужчине?
Со стороны кажется, что звания на погонах уравнивают женщин с мужчинами, но форма лишь подчеркивает гендерное различие – майора в брюках и майора в юбке коллеги провожают разными взглядами. И ладно бы речь шла только о направлении взора. А скрытый скепсис в глазах? Мужчины-следователи никого не должны убеждать в своих способностях. Женщинам приходится это делать постоянно.
Помимо служебной суеты голова Петелиной была занята предстоящими семейными хлопотами. Как все успеть за остаток вечера? Купить продукты, приготовить еду на два-три дня, постирать самое необходимое, проинструктировать маму о расписании тренировок дочери, объясниться с Маратом, собраться самой, и урвать от сна пару часов на изучение дела Живореза.