Неутоленность
Шрифт:
– А понятно…
Дождавшись некоторого уравновешенного состояния, напарники предстали пред всем честным собранием со скорбно-отрешёнными минами на лице. Затянувшееся молчание прервал сам «Череп»:
– Так, всё понятно! Праздник продолжается, уважаемые?
Притихшее собрание с интересом наблюдало за началом захватывающей дуэли, но было жестоко обмануто. Виктор вздохнул всей грудью. Со скорбной интонацией в голосе он выбросил на выдохе, как последние в жизни слова, фразу:
– Если кому-то изрубленный покойник в полиэтилене праздник, то сто
– Чё ты за херню тут несёшь? – мгновенно вскинулся «прапор» Алексей. – Лучше скажи, когда это вы успели нажраться?!
Бригадир молчал, ожидая ответа на вопрос шустрого сварного. Виктор заскрёб рукой на груди под ватником. Обратив взгляд к Макарычу, закачал головой:
– Степан Макарыч, звоните в отделение милиции. Пусть высылают наряд туда, где мы вчера пробивали засор, в двести пятьдесят шестом, во втором корпусе. Под конец, после пробивки, мы стали убирать остатки с пола и наткнулись в углу на части тела в мешке, в углу приткнут был. Вчера было поздно. Мы решили сегодня еще раз проверить, что там. Там кошмар! Сами мы не стали сообщать в милицию, решили, что это должно сделать начальство…
Макарыч потёр подбородок и саркастически осведомился:
– Где, говоришь, лежит этот мешок?
– Прямо в пятом подъезде, в соседнем с выпуском отсеке.
– Так! У кого есть заявки, за работу! А вы сидите здесь, я сейчас приду, – и, вскочив из-за стола, скрылся за дверью.
Никто даже и не помыслил разойтись в такой момент. Насев плотной группой на мучимых свирепым похмельем мужиков, коллектив всего ДЕЗ’а потрошил их на предмет захватывающей информации. Вернувшийся Макарыч вместе с Харицкой разогнали всех по рабочим местам.
– Что там у вас случилось? – без предисловий недовольно спросила она. – До глюков, что ли, напились? Какая ещё расчленёнка в мешках?!
– Да вы что, Юлия Семёновна! – разом вскричали оскорблённые напарники. – Сами сейчас увидите этот глюк! Но вам точно сначала нужно вызвать оперов. Им мало не покажется!
После сделанных звонков в милицию Виктор повёл начальство к месту события. Сославшись на кошмарность зрелища и свой слабый желудок на этот счёт, Стас наотрез отказался идти с ними. Кое-как промучившись до конца рабочего дня, он вечером позвонил напарнику. Виктор было загундосил что-то в трубку, но Стас, уловив недовольные интонации в его голосе, спросил:
– Чего ты там мямлишь? Были менты? Чего они сказали?
– Чего сказали?.. – пробурчал Виктор в ответ. – Тебе что, а меня всего задёргали, – что да как?! Кучу идиотских вопросов задавали и продержали меня до четырёх часов в ментовке. Человек пять их спрашивали черт знает о чём! О тебе тоже, между прочим, справлялись, – кто такой, давно ли тебя знаю. Я ответил, что пусть об этом спрашивают у начальства и у тебя самого. Мы только напарники по работе и всё… Сам понимаешь, у меня здесь прописки пока нет. Живу-то я у жены…
– Да ладно, не заморачивайся. Что надо будет, сам скажу.
– Вот-вот, повесточку завтра утром тебе отдам. На полдесятого в районное отделение поедешь. Сказали, чтобы паспорт взял с собой.
– Во блин, нашли на свою голову подарочек! Они-то что говорят?
– Да по ориентировке у
Ночью Стасу плохо спалось. Он лежал на кровати с открытыми глазами и смотрел, как на противоположной стене комнаты, освещенной молочно-призрачным светом уличного фонаря, метались тени. Их было много. Они скрывались среди хаоса пляшущих по пестрым обоям пятен ветвей, таились в густоте узоров от тюлевых занавесей и лишь услужливым воображением угадывались в самых тёмных углах комнаты. И ото всех них, где слегка намеченным абрисом, а где едва видным светлым ореолом, тянулась к нему тонкая полудетская ручка с изломом боли в желтовато-прозрачных пальчиках.
Он вышел на кухню и, не зажигая света, встал у окна. Ночь шла по городу полновластно и неспешно. С чёрных, сплошь проткнутых тонкими спицами мерцающего света небес, она, достигая земли, растворялась в свете фонарей и отблесках морозного наста. Необъяснимое спокойствие царило вокруг. Даже лёгкие порывы ветра только подчёркивали это царское величие спящей природы. Стас подумал, что сегодня даже аварийных вызовов быть не должно, так гипнотически, с такой силой эта ночь покоила всё в себе…
Глава 2
Молодой опер небрежным жестом откинул паспорт на столешницу и спросил:
– Причина вашей смены работы, как вы говорите, был поиск служебной квартиры?
– Угу, – односложно ответил Стас. После получасовых пристрастных выяснений всех его квартирных перипетий он решил погасить пылкое рвение молодого опера односложным мычанием в ответ на все его вопросы.
Опер воззрился на Стаса:
– Понятно. И всё же хотелось бы уточнить одну деталь. Вы по профессии не являетесь слесарем-сантехником. Что вас заставило так резко сменить род занятий. Это и по деньгам не очень чтобы… и, вообще, – резкий поворот в жизни.
Стасу пришлось пояснить несколько пространным эллипсисом.
– Квартира нужна, а мы с женой за следующие сто сорок лет вряд ли сможем купить её на наши заработки.
Увидев на молодом симпатичном лице опера-лейтенанта заметно проявившееся недоумение, пояснил:
– Мы подсчитали, сколько времени нам потребуется, чтобы заработать на квартиру, если не есть, не пить и ни за что не платить.
– Хм, – осклабившись, принял шутку Стаса опер. – А по прямой вашей специальности не легче было бы решить ваши проблемы? Наверняка заработки там побольше?
– Это если пробиться на верхние этажи моей профессии, – грустно сказал Стас. – А так лучше и не рыпаться. Всё равно в подмастерьях останешься. Я своё время упустил… по обстоятельствам, а теперь всё бесполезно, – и возраст не тот, и волосатая лапа для меня вряд ли теперь найдется…
Опер понимающе вскинул брови и вздохнул:
– М-да! Ну, что ж, давайте по существу. Вы работаете с вашим напарником со дня приёма на работу?
– Верно, скоро месяц будет.
– Опишите мне его, что он за человек по привычкам, характеру, ну и что в нем, может, необычное есть?