Неужели это я?
Шрифт:
— Можно, я закажу, ведь я знаю твои вкусы?
— нежно спросил Филипп, наклоняясь к Санди и пристально глядя ей в глаза, подчеркивая их особую близость.
— Неужели знаешь? — задумчиво переспросила она. — Впрочем, закажи.
Увидев, как нежно склоняется кавалер к даме, как настойчиво ей что-то шепчет, к их столику подошла цветочница с корзинкой, и Филипп тут же выбрал прелестный букет из мелких ветвистых роз.
Чудеса продолжаются, насмешливо подумала Санди, надо быть начеку, нас балуют не на шутку. Но букет приняла
Филипп почувствовал, что еще на шаг приблизился к успеху, и поспешил сделать следующий. Взяв руку Санди в свою, он прошептал:
— Зачем ты меня мучаешь, Ди? Нам же плохо — и тебе, и мне. Да, я виноват перед тобой, так прости меня, прости! Я не могу без тебя.
До тех пор пока Филипп держался за свою правоту, пока лгал, стараясь убедить, что ничего не произошло, обида Санди вставала между ними непреодолимой преградой. Но теперь, когда он искренне раскаивался и просил прощения, Санди убеждалась, что Филипп ее любит, и ее отходчивое сердце было готово простить.
Простить? И сразу же перед глазами возникла нежная парочка, бредущая по дорожке между сверкающих после дождя кустов. Поль, на помощь! — мысленно позвала Санди, и вдруг почувствовала, что в ней вновь проснулось то грозное веселье, которое когда-то помогло ей справиться с болью.
— А что поделывает мадемуазель Дюваль? — спросила она. — Ты по-прежнему следишь за ее профессиональными успехами?
И ее порадовала непринужденность, с какой Филипп ответил:
— Конечно, она играет сейчас в небольшом театре на Монпарнасе.
— Прямо сейчас? — уточнила Санди и мгновенно сообразила, почему Филипп в субботний вечер ужинает в одиночестве.
— Право, не знаю, — передернул он плечами, — так пристально даже я за ней не слежу.
Разговор о Марго был ему неприятен, он хотел поскорее переменить тему.
— Поехали! — предложила Санди, вскакивая.
— Куда? — не понял Филипп.
— На спектакль! Берем такси и едем! Успеем, по крайней мере, на второе действие. — И, посмотрев на опрокинутое лицо Филиппа, добавила, сжалившись: — Ты же знаешь, я работаю и с актерами. Мне очень интересно. Я не прощу себе, если проморгаю восходящую звезду.
— А как же ужин? — попытался сопротивляться Филипп. — Я умираю с голоду.
— Час продержишься на духовной пище, — отчеканила Санди, — потом поужинаем.
— Нет, я ни в чем не могу тебе отказать, — со вздохом покорился Филипп.
А что ему оставалось? Санди пребывала в особом настроении: серые глаза насмешливо искрятся, губы улыбаются, но за улыбкой таится гроза, придающая Санди ту победительную силу, перед которой невозможно устоять. Немного подумав, Филипп сообразил, что он, собственно, ничем не рискует: Марго при всем желании не разглядит их в темном зале, пусть даже совсем небольшом. А польза, зная Санди, может выйти огромная.
Спектакль ему нравился. Марго играла озорную настырную девчонку, и характерная роль удавалась ей гораздо лучше, чем вживание
Так ничего и не заказав, они покинули ресторан и через двадцать минут уже сидели в полутемном зале и смотрели на освещенную сцену, ожидая появления мадемуазель Дюваль.
Санди огляделась — зал почти полон, хотя сезон далеко не в разгаре, значит, спектакль пользуется успехом. Тем лучше. Она всегда ценила вкус Филиппа. А еще через полчаса она первой бурно захлопала.
Вспыхнул свет, и стало видно, что зал совсем маленький.
— Пойдем! Пойдем! — Санди потащила Филиппа к дверям, не дожидаясь выхода актеров на поклон.
Филипп более чем охотно последовал за ней. Ди умница! Какой такт! Выйдя на аплодисменты, Марго непременно бы заметила среди публики крупную рыжеволосую Санди и рядом с ней его, Филиппа. Зачем портить девочке радость от успеха? А успех есть. Настоящий.
— Ну, как тебе? — с законным удовлетворением спросил Филипп. — Здорово? Что я говорил?
Он едва поспевал за уверенно шагавшей вперед Санди, которая свернула в боковой коридорчик.
— Потрясающе! — на ходу одобрила она. — Сейчас мы от души поздравим молодую актрису. — И Санди уверенно постучала в дверь.
Филипп покрылся холодным потом.
— Войдите! — крикнул женский голос, и они вошли в гримерную, где сидела усталая и счастливая Маргарита Дюваль.
Увидев широко улыбающуюся Санди с букетом и маячащего за ее плечом Филиппа, актриса от неожиданности растерялась, но тут же справилась с собой и вооружилась радостной улыбкой.
— Вы великолепны! Это от нас с Филиппом, — сказала Санди, протягивая букет. Она сделала шаг назад и чуть ли не положила ему голову на плечо.
— Спасибо, спасибо, — благодарила Марго, пытаясь поймать взгляд Филиппа и выяснить, что сие означает, какого черта он устроил эту комедию?
А Санди уже протягивала свою визитку и была сама благожелательность.
— Будет необходимость, всегда рада помочь.
Филипп, выразительно глядя на Марго и всеми силами стараясь дать ей понять, что ради нее готов на любые жертвы, присоединился к поздравлениям, добавив:
— Я рад, что мадемуазель Тампл наконец нашла время приехать на ваш спектакль, Маргарита, и оценила вашу игру по достоинству. Вы можете рассчитывать на блестящее будущее! Однако не смеем вас больше утомлять. — И он мягко, но настойчиво вытолкал Санди из гримуборной.
— А теперь ужинать! — энергично объявила она. — Ты доставил мне необыкновенное удовольствие. Спасибо.
Филипп молчал. Он сам расставил эту западню, сам в нее попался. Завтра предстоит выяснение отношений с Марго, а он терпеть не мог скандалов. Но Санди, Санди! Кто бы мог подумать, что она способна на такой спектакль?! Молодец!