Never Back Down 2

Menestrelia

Низко надвинув капюшон на голову и посасывая карамельку, я шла и думала, что жизнь не такая уж плохая штука. Так что развешивать нюни и ждать начала конца — преступление по отношению к жизни. Сейчас мы живы, мои друзья здоровы, враги далеко, а до свадьбы аж четыре месяца! Жить бы и радоваться! А я тут слюни развесила по началу. Хотя… то была вполне адекватная реакция. А теперь просто жить. Да, хороший план. Хорош даже на несколько десятилетий вперёд. Жалко, что у меня их нет. Просто жить. Да. Хороший план.

Я услышала торопливые шаги, нагоняющие меня. Первой мыслью было, что это кто-то

спешит в замок поскорее отогреться. Вот только я никак не ожидала, что второй мыслью будет: «Твою ж мать!», ибо преследователь с громким «Уаа!» сбил меня с ног. Чья-то рука вцепилась в капюшон моего пальто, потянула назад, в то время, как длинные ноги заехали мне по лодыжкам, так что я плюхнулась прямо на что-то мягкое и живое. А дорога как раз шла под наклоном, так что я ещё и на неизвестном неуклюжем проехалась, как на саночках. Он орал, а я смеялась. Сугроб затормозил наше скольжение футов через пятнадцать. Если бы его руки не вцепились в мои плечи, я бы впечаталась в сугроб головой. Однако и так я понимала, что устраивать покатушки верхом на незнакомце — не самая светлая мысль.

Я расхохоталась и скатилась с импровизированных саней, стряхивая снег с пальто. Постанывая и потирая отбитый зад, Ремус поднялся с земли. Я снова рассмеялась, до того смешно это выглядело. Люпин поморщился, махнул рукой и тоже засмеялся.

— Давно я так не катался, — фыркнул он, стряхивая со штанов снег. — По правде сказать, никогда, наверное.

— Тогда с дебютом! Ты зачем меня так догонял? Окликнул бы, я бы обернулась, остановилась.

— Ну что ты! Пропустить такую поездку?

Мы снова засмеялись. Я хохотала от избытка чувств, а Рем явно просто был доволен ситуацией.

— Так зачем догонял-то? — отсмеявшись, спросила я.

Парень, молча, протянул мне две шоколадки.

— Я видел, что ты выходила из «Сладкого Королевства», но про шоколад как-то забыла, — смущённо сказал он. — А я решил: «непорядок» и бросился исправлять твою оплошность. А потом просто поскользнулся на ледяной дорожке, ну и дальше ты сама знаешь.

— Ну, я не забыла про шоколад, просто там было слишком много людей.

— А манящие чары использовать не пробовала? — хитро прищурился аврор.

Я только хлопнула себя по лбу ладонью. Надо же, как просто! Мы неторопливо продолжили идти по дорожкам Хогсмида.

— В любом случае, спасибо, — поблагодарила я.

— Тебя ребята обыскались.

— Ну, пусть. Что со мной случится-то? В Хогсмиде-то?

— Много чего, — хмыкнул Ремус. — Перечислять не берусь — список длинный. Но тут от простого падения в сугроб до нападения огнедышащих сумчатых летучих ежей.

— О, ты помнишь эту чудную формулировку Сириуса? — рассмеялась я. — Давно же это было, да?

— Да, мы тогда Джима на первое свидание собирали. Вот уж приключение было. Постой, ты разве не в замок?

— Нет, хочу немного прогуляться. А ты торопишься?

— Да нет, просто ворота могут закрыть.

— Ну, проберусь через «Сладкое Королевство», уж не впервой, — пожала я плечами.

— Тоже мне, староста, — фыркнул Ремус.

— Какая есть.

Мы неспешно прошлись по улицам деревеньки, после чего, всё так же неспешно покинули её. Вспомнили ту эпопею со свиданиями

Джеймса, вспомнили, как сами на эти свидания бегали, как Сириус отчаянно ухлёстывал за Марлин. На душе было легко и спокойно. Падал снег. На языке таял шоколад. Пресловутые кошки, раздирающие душу, обернулись тихо мурлыкающими котятами. Того гляди, сама замурлычу. Пару раз я едва не оступилась, так что пришлось взять Ремуса под руку. В конечном итоге, ноги сами вывели нас на то местечко у ручья, где мы любили бывать, когда встречались. Взмахом волшебной палочки Ремус отчистил занесённую снегом скамеечку, сел на неё и пригласительным жестом предложил присоединиться.

— Так что, ты не будешь меня утешать? — Насмешливо спросила я, покачивая ногами. Столько лет прошло, а мои ноги по-прежнему не доставали до земли, когда я сидела на этой скамейке.

— А надо? — Спросил он. — Нет, если хочешь, то я могу. Но я же вижу, что тебе не нужно.

— Неужто? — Я изогнула бровь.

— Ну… да. — Ремус расстегнул куртку и вытащил из внутреннего кармана две маленькие бутылочки сливочного пива. Как только не разбились, пока мы катались? — Я знаю тебя, Марс. Знаю, когда ты нуждаешься в утешении, а когда нет. Знаю, когда ты в порядке, а когда нет. Даже когда ты этого не знаешь.

— И? Сейчас я, по-твоему, в порядке? — Усмехнулась я, сжимая в руках тёплую бутылочку.

— Ну, не совсем, конечно, но не настолько, чтобы реветь мне в жилетку, — пожал плечами Ремус. — Я вижу, что ты легко переживаешь то, что произошло, что бы то ни было. Конечно, это немного не нормально, я не одобряю того фатализма, который ты нам загоняла полчаса назад, но ты в порядке, а это главное.

— Спасибо, Рем, — улыбнулась я, пихнув его в плечо. — Ты настоящий друг. Мне этого не хватало.

— Понимаю.

У меня язык чесался рассказать Ремусу о том, что произошло. Просто рассказать и узнать, что он думает об этой ситуации. Наверняка осудит меня за то, что я повела себя, как истеричка, и испортила всё. А ещё осудит за злые слова, которые мы с Эдом друг другу наговорили. И будет прав, тут нечего говорить.

— Марс, — окликнул меня Ремус. — О чём задумалась?

— Задумалась?

— Ты соскребла этикетку с бутылки, так и не прикоснувшись к напитку. А ещё ты уже минуту молчишь.

— Да… просто… да, задумалась.

— О чём?

— Об Эде.

— У вас какой-то разлад, да? — Спросил он и мигом спохватился: — Ты не говори, если не хочешь. Лезу не в своё дело.

— Да нет, просто… наговорили друг другу разного. Неприятного. Собственно, из-за этого мы и завершили наше «путешествие».

— Поругались, значит? — Вздохнул Ремус. После он положил ладонь на мою макушку, как обычно поступают какие-нибудь дедули или дяди, готовые научить мудрости непутёвых внуков и племянников. — Это же не повод с ним не разговаривать. Сколько раз мы друг другу говорили всяких глупостей? Вот именно, много. Но мы были вместе, потому что нас связывало крепкое чувство, так ведь? Так же и у вас с Эдом. Что бы он ни сказал, он тебя любит, это видно. А ещё видно, что он нуждается в тебе не меньше, чем ты нуждаешься в нём. Так что если вы расстанетесь, я назову тебя дурой и потащу мирить, так и знай!