Невероятно пламенный
Шрифт:
Сеппо помахал рукой, не оборачиваясь. С наушниками в ушах и подчёркнуто кривоногой походкой мальчишки побрели в сторону станции электрички. Я осторожно осмотрелась, но Леандер уже проверил нет ли дети поблизости. Никого. Кроме двух старых бомжей на скамейке рядом с туалетным домиком, в парке никого не было и уже становилось темно.
– Не будь всегда такой навязчивой, - заблеял Леандер.
– Я не навязчивая!
– Нет, навязчивая. Я говорю тебе, у него в тридцать лет на спине будет шерсть. Не позже чем через пять лет она начнёт расти. И когда-нибудь волосы будут выглядывать спереди из под воротника ... фу ...
– Почему меня должна интересовать спина Сеппо?
– ответила я холодно. По правде говоря, меня даже очень интересовала спина Сеппо. Всё в Сеппо интересовало меня. И это было хуже всего.
Леандер спрыгнул с дерева и потёр свои голые руки. Когда Леандер получил своё тело, он мог сам решать, как он будет выглядеть. Но на температуре своей кожи однако он сделал ошибку. Она была слишком высокой. У него можно сказать, была продолжительная высокая температура, что не особо беспокоило его. Но теперь, казалось, ему действительно было немного холодно. Кроме того он выглядел достаточно глупо. В середину зимы стоять в парке в ребристой майке и кожаной жилетке.
– Ты тоже не прямо таки модное совершенство, - сказала я, оглядывая его критически с головы до ног. Его джинсы были между тем порваны в нескольких местах, потому что у Леандера всё ещё были проблемы в правильном использовании своего тела, и он натыкался на стены и полочки. И он любил танцевать брейк-данс, что тоже не щадило штаны. В свою очередь брейк-данс он танцевал удивительно хорошо. Если играла музыка, то он никогда не спотыкался. Его майка выглядела немного неопрятной. А ботинки - меня удивляло, что он вообще мог ещё завязывать их.
– Тогда давай пойдём, походим по магазинам, - прошипел Леандер.
– Я говорил тебе бесчисленное количество раз, что хочу сходить в магазин. Мне нужно что-нибудь с длинными рукавами.
– Об этом тебе нужно было подумать немного раньше. Кроме того я ненавижу шопинг. Ты это точно знаешь, - ответила я и направилась в сторону Хемсхофа. Леандер как всегда был настолько близко от меня, что я могла чувствовать запах геля для душа на его коже и его тепло. Леандер любил купаться под душем. Мне приходилось каждый раз сидеть рядом, чтобы мои родители не заметили ничего необычного, и я тратила между тем большую часть моих карманных денег на гель для душа и шампунь. Теперь я должна ещё ему и одежду покупать - нет, это мне не нравилось.
– Пожалуйста, Люси, - заскулил он.
– Я мёрзну. Если мне холодно, то я не могу хорошо тебя защищать.
– А разве ты это когда-нибудь делал?
– Леандер бросил на меня ядовитый взгляд, а я как всегда смотрела ему немного дольше в глаза, чем он этого заслуживал. У меня так получалось из-за того, что у него были глаза как у Хаски. Один зелёный, другой голубой. Очень голубой. По-зимнему голубой.
– Мы не можем ходить по магазинам. Там ведь везде подростки и дети.
– Не рано утром, - возразил Леандер.
– Сейчас каникулы и утром все школьники дрыхнут.
Если мы встанем рано, тогда там будут только какие-нибудь бабульки. Блин, мне холодно!
– Он действительно замерзал.
Его зубы стучали, а его кожа покрылась отсвечивающими голубым цветом мурашками. Я сразу подумала о том, как он появился передо мной в первый раз: совершенно голый и прозрачно-голубой. Только потому, что я настоятельно попросила его об этом, он вообще сделал себе одежду. Видимо он думал, что она ему не нужна. А теперь - дополнительные пожелания. Но я знала Леадера. Он будет так долго капать мне на нервы, пока я не сдамся.
– Я подумаю об этом, - сказала я неохотно, когда мы дошли до остановки. Электричка была уже переполнена и почти все пассажиры держали на коленях толстые сумки. Свободных мест не было, так что мне пришлось держаться за одну из свисающих с поручня кожаных петель. Леандер быстро, как молния, подтянулся к потолку и свернулся калачиком на багажной полке. Она зловеще заскрипела, когда электричка тронулась. Но другого места для него больше не было. Риск был слишком велик, что он прикоснётся к кому-нибудь. Напряжённо он огляделся.
– Я справлюсь сама, - сказала я тихо и старалась, когда говорила открывать рот как можно меньше.
– Выходи на следующей остановке и лети домой!
У Леандера был очень хороший слух. Он несомненно меня услышал. К сожалению, у мужчины рядом со мной тоже был хороший слух. Вопросительно он обернулся. Я смотрела сквозь него и делала вид, будто ничего не было. С тех пор, как у Леандера появилось тело, это стало частью моей жизни, на меня иногда так смотрели, как будто у меня не все дома. Так же и мальчишки заметили, что я иногда смотрела туда, где ничего не было. И что я иногда улыбалась, без всякой на то причины. Или смотрела со злостью без видимого повода. Но им было всё равно. Я ведь была девчонкой, и мне было только 13 лет. Пффф. Ну и что, что только 13. Дэвид Белль хотел увидеть мой забег, и только мой. И он посчитал его "magnifique".
– Да я всех вас переплюну, - прорычала я, не обращая внимания на мужчину, который теперь обстоятельно меня разглядывал. Я наблюдала задумчиво за Леандером, как он над головами пассажиров одним махом выскользнул из двери, пробежал вниз по улице и после нескольких метров стал прозрачным, а зетом совсем невидимым.
Глава 2. Госпожа Метелица
Когда я пришла домой, то обнаружила свою комнату к моему великому удивлению пустой. Никакого Леандера сидящего на столе или облокотившегося на батарею, его излюбленное место, чтобы действовать мне на нервы. Стол он в основном использовал для того, чтобы сидеть на нём, когда размышлял или обижался на меня. Я приподняла на всякий случай одеяло, но под ним ничего не скрывалось, кроме моей пижамы и надкушенного яблока, которое Леандер вчера ночью назвал несъедобным, а потом сунул мне его в ноги. Теперь яблоко определённо было не съедобным. Я подобрала его с матраса и бросила в мусорное ведро.
В кухне пахло корицей и свежо подгоревшими пряниками. Они поджидали на огромной деревянной доске розовую глазурь, которую мама уже приготовила в миске. Она выглядела, как клей с комками. Но и в кухне Леандера не было. В последние дни он взял в привычку шататься по квартире без меня. Так как я была рада остаться на какое-то время одна, разрешала ему экскурсии. Единственное условие: ему нельзя было одному принимать душ, хотя я при этом теряла много времени. Сидела лицом к плиткам и ждала, когда монсеньор завершит свою гигиену. Когда он закрывался в ванной, мне нужно было быть там; иначе это могло показаться моим родителям странным.Не говоря уже о том, что случиться, если Леандер не закроется, а мои родители ворвутся туда...