Невероятно прекрасна
Шрифт:
Он направился в каюту, чтобы запустить двигатели, и, быстро уходя, услышал, как отец сказал: — Я не могу представить, где он этого понабрался.
Смех Беки разносился над морем, как колокольный звон в церкви, призывая верующих к поклонению.
* * *
Вернувшись в автобус, Бека и Чуи уставились на сияющую сферу на столе между ними. Она пульсировала и сияла, как будто в нее попал осколок солнца, и выглядела так великолепно, что трудно было поверить, что ее содержимое предлагает смерть вместо жизни.
— Значит, это все, — задумчиво произнес Чуи. — Миссия выполнена.
— В значительной степени, — ответила Бека, пытаясь собраться с духом. — Все, что мне нужно сделать, это отнести ее в Иноземье, доложить Королеве, а потом пойти и сказать Боудикке и Гуртеирну, что они могут спокойно вернуться домой. Потом жизнь вернется в нормальное русло.
— Отлично, — сказал Чуи.
— Да. Отлично. — Она вздохнула.
— Значит, больше никаких долгих дней на яхте с Маркусом и его отцом, — добавил Чуи. — Ты, должно быть, испытываешь огромное облегчение. — Она никак не могла решить, саркастичен он или нет. С драконами трудно судить наверняка.
— Ага. Определенно. — Она думала о том, что больше не будет дней, наполненных здоровенными рыбаками и шутливыми спорами. Не надо больше дразнить Кенни его веснушками или слушать, как Чико в подробностях хвастается своей большой семьей в Мексике. Соленый бриз больше не будет развивать ее волосы, пока она сидит на носу рядом с Маркусом и рассказывает ему смешные истории о рыбе, которая летала, чтобы рассмешить ее. Никто не видел, как в лучах полуденного Солнца карие глаза превращаются из карих в зеленые, а затем в янтарные, когда они натягивали сети, чистили арматуру или сидели в шлюпке, ожидая, пока они снова поднимутся на борт «Хитрый змей».
Нет, она не собиралась забывать ничего из этого.
— Я думаю, нам пора отправляться, — резко сказала Бека. — В конце концов, Баба Яга должна путешествовать. Какой смысл жить в автобусе, если вы всегда остаетесь на одном месте?
— Но я думал, что ты ненавидишь частые переезды, — сказал Чуи, на его мохнатой морде было озадаченное выражение. — Ты была в восторге, когда Бренна, наконец, поселила нас здесь на некоторое время. И Бабы Яги путешествует, когда они получают магический призыв, который говорит им, что они нужны где-то. Ты почувствовала вибрацию и не сказала мне?
— Нет, — ответила Бека. — Никакой вибрации. Я просто подумала, что было бы неплохо сменить обстановку. — Она не знала, сможет ли остаться здесь без Маркуса. Как только его отец уйдет — так или иначе — Маркус тоже исчезнет. Он с самого начала говорил ей, что никогда не собирался оставаться здесь навсегда. Как только отец перестанет в нем нуждаться, он покинет бухту.
Однако она не собиралась объяснять все это Чуи. Потому что это звучало безумно даже для нее. Кто же знал, что в любви так мало смысла? Неудивительно, что Люди написали все эти грустные песни о ней. С этого момента она будет встречаться только с паранормальными созданиями, и ходить на бессмысленные свидания. Так гораздо проще.
— Пойду, переоденусь и отправлюсь к Королеве, — сказала она, вскакивая из-за стола. — Я не смогу расслабиться, пока не закончу свой обязательный
— В чешуе нет ничего предосудительного, — крикнул ей вслед Чуи, когда она направилась в спальню. — И не забудь прихватить с собой Сферу Смерти — от этой штуки у меня мурашки по коже.
* * *
Бека вздохнула с облегчением, ступая назад в автобус через шкаф, который скрывал дверной проем между миром людей и Иноземьем. Крошечные фиолетовые искорки закружились вокруг ее ног, когда она пересекла границу, и пронзительные смешки, похожие на серебристые колокольчики ветра, последовали за ней на мгновение, прежде чем исчезнуть вдали. Она закрыла за собой дверь и прислонилась к ней спиной. Она испытывала величайшее уважение к Королеве Иноземья — но, черт возьми, она была очень пугающей дамой.
Тем не менее, Королева и ее супруг, казалось, были вполне довольны отчетом Беки и ее решением проблемы. Королева даже пригласила ее на полдник — многочасовой ритуал, в котором участвовали десятки потрясающе красивых придворных дам в прозрачных платьях, экзотические чайные смеси, поданные в искусно украшенных драгоценными камнями золотых чайниках и разлитые в фарфоровые чашки, такие изящные, что сквозь них можно было видеть, и изысканные пирожные, такие легкие, что иногда они просто порхали.
Бека наслаждалась всем этим зрелищем, радуясь редким одобрением Королевы, но, в конце концов, она была счастлива вернуться домой, ничего не сломав и не пролив ярко-малинового варенья на свое белое кружевное платье с низким вырезом, ниспадающими рукавами и крошечными вышитыми цветами. Если не считать небольшого казуса с парой перемещающихся тканевых розовых бутонов, забывших в пьянящей атмосфере Иноземья, она прошла через все это довольно сносно.
Теперь она планировала повесить свой богато украшенный меч, снять этот прекрасный, но непрактичный наряд, надеть джинсы и налить себе бокал вина. Бека выпила столько чая, что хватило бы на месяц.
Напевая какую-то навязчивую, но запоминающуюся мелодию, которую придворные музыканты играли во время чаепития, Бека вышла в главную часть автобуса, чтобы положить меч из чистого серебра обратно на пустую стойку, прежде чем переодеться. Всегда заботься о своем оружии в первую очередь, даже если оно никогда не использовалось для чего-то более смертоносного, чем посещение костюмированного бала, так ее учили.
— Эй, Бека, посмотри, кто здесь, — весело сказал Чуи, входя в гостиную. — Это Маркус.
Она уронила меч на пол с мелодичным лязгом. Наклонившись, чтобы поднять его, она надеялась, что тусклый свет скроет ее пылающие щеки. Пока ее не было, шторм разразился не на шутку, и небо за окном стало почти таким же темным, как ночью. Внутри автобуса лишь несколько ламп горели теплым светом от ярости порывистого ветра и проливного дождя.
Маркус развалился на диване, потягивая пиво и выглядя слишком по-домашнему, чтобы Бека могла успокоиться. Его волосы были влажными от дождя, а помятая темно-зеленая рубашка, которую он носил, подчеркивала зелень в его глазах, которые блестели, когда он видел ее.