Невероятные приключения Владимира Кипяткова
Шрифт:
Козявкин протянул руку, приложил ладонь к зеркально-гладкой поверхности "матрешки". Через несколько секунд "матрешка" с тихим жужжанием и металлическим постукиванием начала быстро менять форму, трансформируясь в робота. Когда Козявкин убрал руку, перед ним стоял робот-андроид, поблескивающий яркими голубыми глазами.
– Привет, хозяин, - полился из прорези в нижней части плоского лица андроида механический мужской голос.
– Я - робот-помощник модели РП 467 с дополнительными функциями. Мой серийный номер - пять, семь, два, восемь...
– Я буду звать тебя просто Арни, -
– Слушай меня, красавчик голубоглазый! Во-первых, смени голос на более приятный. Во-вторых, окажи мне медицинскую помощь. В-третьих, принеси нам что-нибудь поесть и попить, но немного, так как скоро прилетим. А в-четветых, запомни лица всех живых организмов, находящихся в данный момент в салоне этого корабля. Отныне каждый из нас - твой хозяин. Вопросы есть?
– Вопросов нет, - робот сверкнул глазами. Теперь его голос был мягким и бархатистым, как у диктора с телевидения. Робот обошел всех своих новых хозяев, вглядываясь в их лица, и скрылся в глубине корабля. Через несколько секунд он вернулся с баночкой в руках, протянул её Казимиру со словами: - Я просканировал ваше тело. У вас незначительные ушибы. Вотрите эту мазь в те места, которые болят, и всё пройдет.
– Спасибо, - Козявкин вырвал баночку из металлической руки, нетерпеливо открыл её и принялся намазывать мазь на нос. Сначала он кривился и шипел от боли, когда прикасался к носу, но очень быстро начал втирать мазь более уверенно, растирая нос пальцами. Когда от носа он перешел к глазу, Владимир спросил, кивнув на робота:
– А почему ты назвал его Арни?
– Потому, что железный... Ай!
– Но "Железный Арни" было прозвищем Арнольда Шварценеггера, известного актера с Земли. Ты что, смотрел фильмы с его участием?
– Я не знаю никакого Шарцернергера, - ответил Козявкин, расстегивая рваный халат.
– Но на Зенле "Железным Арни" называли Арнольда Иванишкина, который был самым сильным кулачным бойцом. Его никто не мог побить, пока он не ослеп на один глаз. С искусственным глазом он уже не дрался. Боялся, наверное.
– У меня на стене в комнате когда-то висело его машинописное изображение с подписью, - Оля закатила глаза и вздохнула.
– Ах, какое это было время!
Робот снова скрылся с глаз, а Казимир расстегнул некогда белую, а сейчас - покрытую маслянистыми разводами и пятнами крови, рубашку и принялся намазывать мазью грудь и живот.
Арни появился через считанные секунды. В руках он держал поднос, на котором стояли глубокие тарелки и прозрачные бокалы с розовым напитком. В тарелках лежали крекеры. Тут же из пола перед каждым креслом выросли столики с небольшими углублениями на крышках. Одно было под тарелку, второе, соответственно, под стакан.
Раздав гостинцы пассажирам, робот сказал:
– Всем приятного аппетита. Я специально не принес горячие блюда, так как знаю, что скоро мы прибудем в пункт назначения. Крекеры высокопитательные, и я уверен, что их вам вполне хватит, чтобы утолить голод.
"Как в самолёте, - подумал Владимир, ставя перед собой тарелку и стакан.
– И стюард есть. Интересно, а кресло меняет своё положение с вертикального на горизонтальное?"
Едва такая мысль пришла ему в голову, спинка кресла стала опускаться, а сиденье под ягодицами вдруг стало увеличиваться в длину. Ноги тут же вытянулись, а столик оказался сбоку. Само кресло при этом стало отодвигаться назад, чтобы Кипятков не уперся пятками в кресло Ольги. Было мягко, удобно, но не вовремя.
– Нет! Не надо!
– Владимир заерзал, вцепившись в подлокотники.
– Сделайся прежним!
Оля обернулась и засмеялась. К ней присоединились Аня и Казимир. Кресло принимало первоначальный вид под их дружный смех, как назло, долго.
Семён натянул перчатку на руку, выключил автопилот.
Корабль начал снижение. Кипятков доел крекеры и выпил розовое пойло с привкусом земляники. Громко рыгнув, Владимир поставил пустой бокал на столик. Крышка стола тут же исчезла вместе с посудой.
Панель управления вдруг тревожно запищала.
– Только не говорите мне, что у нас заканчивается топливо!
– Владимир посмотрел вниз. Высота была небольшой, но и её хватило бы, чтобы разбиться в лепешку.
– У нас проблема, - гном ткнул пальцем в экран. Видишь зеленое пятно? Это портал. Видишь два силуэта, заключенные в мигающие рамки? Это корабли троллей...
С уст Кипяткова сорвались ругательства в адрес троллей, их матерей и всей "долбаной" планеты под названием Зенля. А как тут не материться, если душой он уже был на Земле, а тут возникло ещё одно препятствие на пути? И, если быть точным - целых два!
– Включим режим невидимости!
– предложил Сёма.
– Не стоит зря тратить энергию.
– Голос Коли был, на удивление, спокойным, словно он постоянно попадал в подобные переделки, причем, по нескольку раз за день.
– Во-первых, они нас уже засекли, а во-вторых, у них есть тепловизоры.
– Может, совершим посадку?
– предложил Кипятков.
– До портала ведь идти - всего ничего. Я не думаю, что вы планируете пролететь через портал на корабле...
– Планируем, - не оборачиваясь, гном кивнул головой.
Корабль, на котором летели все, кто хотел бежать с Зенли, подлетел так близко к кораблям троллей, что уже отчетливо были видны их очертания - пушки, антенны, иллюминаторы и турбины, - и туман за ними, похожий на большой ком плесени, которая шевелилась.
В тумане вдруг вспыхнули два желтых огня, и из него на большой скорости вылетел черный внедорожник с включенными фарами. Не снижая скорости, он пролетел под кораблями троллей, расстояние между которыми было не больше пяти метров, и помчался по разбитой дороге - единственному напоминанию о том, что раньше здесь жили люди.
Вид внедорожника наполнил душу Владимира приятным теплом. Его лицо растянулось в улыбке, а на глазах выступили слезы. Раньше он никогда бы не подумал, что можно истосковаться по обычным машинам. Оказывается, можно. Ещё как можно!
Земля рядом. Совсем, мать её, рядом!
Днища гигантских куколок бабочек - того, что из себя являли корабли троллей, - окрасились ярким светом. Это заработали их пушки. Внедорожник тут же разнесло на горящие куски железа. От него осталась лишь объятая пламенем рама.