Невеста чудовища
Шрифт:
В жилах Гелсарта текла малая часть крови демонов, так, во всяком случае, с гордостью говорила его мать. Эта самая гордость превращала его в НЕ человека, давала право смотреть на остальных людей, как на пищу. И Гелсарт был хищником, способным пожрать всех вокруг.
А капля крови древней расы делала девчонку особенной. Могло бы послужить объяснением.
Но было еще далекое смазанное воспоминание и ощущение, от которого он теперь не мог отвязаться. Ощущение, что он когда уже видел это и упустил. К тому же три предсказания от Салимского Оракула. Три раза посещал его странствующий жрец, чтобы сообщить ему нечто о его сыне. И ни разу Гелсарт, взбешенный беспардонной наглостью жреца, вторгавшегося прямо в его покои, не дослушал предсказания до конца.
Возможно, он был неправ. Сейчас он бы лучше владел ситуацией.
Усилием воли отбросив раздражение и досаду, властитель сосредоточился на главном.
Итак, мальчишка задумал обмануть его?
Гелсарт снова расхохотался.
Он скорее удавит Зэйна в стенах Лабиринта, чем упустит то, что послала ему судьба.
***
Стоит только принять какое-то решение, и жизнь сразу выстраивается в стройную цепочку событий, которых раньше вроде бы и не предполагалось. Это оттого, что судьба показывает новый путь. Если выбор неверный, то путь этот все равно приведет в тупик, но если выбрать правильно...
***
Вчера Зэйн решил для себя, что девушка никогда не узнает, кто он на самом деле. Ее не коснутся последствия его проклятой ошибки. Он станет ей другом, братом, будет рядом всегда, чтобы она не страдала от одиночества и тоски. Зэйн был уверен, что убережет ее и сможет сделать счастливой.
А страшный неуклюжий ящер будет появляться время от времени. Приносить еду в корзинке, вращать глазами, шипеть. Все равно она его не боится.
И у Гелсарта, как бы он не бесился, просто не будет повода забрать девушку. Пока обещание не нарушено, Зэйн оставался в своем праве. Геста ЕГО жена, а когда проводить консумацию, только ему решать.
План казался идеальным.
***
Этой ночью он почти не спал, лежал с открытыми глазами, пока по ощущениям не наступило утро. Хотелось прийти к ней. Увидеть, как загораются изнутри ее невероятные чистые и одновременно мудрые глаза. Ему хватит этой радости, этого глотка жизни. Потому что всего остального он себя сам лишил.
Однако первым должен был в любом случае появиться ящер.
И в этом тоже был элемент игры.
Забежать к ней с утра в образе чудовища, попытаться угадать, в каком девушка настроении. Главное, чтобы она не заметила, его нетерпения. А потом подождать, когда она выберется на прогулку.
Почти дождался, он уже слышал, как цокают каблучки ее туфелек по каменным плитам пола. И тут его осенила гениальная мысль.
***
Удивительным образом пригодилась премудрость дворцового этикета, которую по приказу царицы Фелисы вдалбливала ей воспитательница. Сейчас Геста нередко вспоминала эту пожилую даму с благодарностью. Потому что когда твой день поделен на множество обязательных действий, это дисциплинирует, а привычка к тому, чтобы, все делалось безупречно, придает действию некий смысл.
Первые два-три дня она держалась на сильном возбуждении, однако постепенно начал наваливаться откат. Ибо осознать, что она оказалась замурована в подземной тюрьме с чудовищем, пусть не страшным и даже по-своему заботливым, было по-настоящему страшно. Что отныне жизнь ее будет проходить тут, и ей больше никогда не увидеть солнца.
Подступало отчаяние.
Тогда простые повседневные дела обрели вдруг ценность. А сколько радости подарил засохший мох, который ей удалось оживить. Настоящее чудо, среди мертвого подземелья - цветы, как маленький подарок судьбы.
И вдруг в этой странной полужизни появился ОН.
Мужчина смутил ее и перевернул все в душе. Потому что был живой, настоящий, и с ним можно было разговаривать. Но он исчез так же внезапно, а Геста все терзалась мыслью, что обидела его, сказала или сделала что-то не так. Да и вообще, с какой стати ему тратить на нее свое время? Это же очевидно.
Девушка шла, опустив голову, погруженная в свои мысли, и только в последний момент отреагировала на звук. Вскинула глаза, да так и застыла, чувствуя, что сердце бешено колотится и подскакивает куда-то к горлу, а в груди диковинным цветком расцветает невероятная радость. ОН!
Когда осознала, что совершенно неприлично пялится на мужчину, ее стало заливать румянцем. А и глаза-то трудно отвести. Что ж она такая глупая и неловкая...
В первый момент мужчина показался ей хмурым, запыхавшимся и каким-то растерянным. Как будто бежал куда-то, наткнулся на нее и теперь не знал, что ему делать. То ли здороваться, то ли бежать дальше. И вдруг на его хмуром лице возникло подобие улыбки. Мужчина немного скованно повел плечом, сделал шаг в ее сторону и поздоровался:
– Привет, Геста.
И что-то такое промелькнуло во взгляде, будто в его отливающих золотом глазах зажегся свет. Кажется, он тоже был рад ее видеть? Стараясь не выдать охватившего ее волнения, девушка пробормотала:
– Привет, Яз.
Он шевельнулся, а Геста наконец оторвала взгляд от его глаз и с удивлением увидела, что он держал в руках. Книгу! Настоящую, в кожаном переплете и с застежками. Ей приходилось видеть книги у наставника Лесарта и во дворце у царицы Фелисы. Страницы у них были из очень тонко выделанной телячьей кожи, и на каждой тексты и красивые рисунки, сделанные от руки. Геста знала, что такие книги стоят целое состояние, у нее глаза на лоб полезли.
А мужчина, до того смотревший на нее странным взглядом, словно очнулся. Провел рукой по лбу и протянул ей книгу.
– Это тебе.
– Мне?
– Да, - кивнул он, потемнев лицом.
– Подарок.
Подарок?
– Но...
– заставила себя выговорить потрясенная Геста.
– Это же так дорого!
Мужчина неожиданно усмехнулся, словно сбросил оцепенение, и проговорил:
– Пустяки, у меня таких много.
– Да? Ой... Ну, спасибо! Даже не знаю, что сказать...
– растерялась Геста, разглядывая доставшееся сокровище.