Невеста Короля Воронов
Шрифт:
— Изабель, — со слезами, звенящими в ее голосе, выкрикнула девушка, — моя несчастная маленькая сестра, Седьмая Дочь, безумная Изабель умерла! Вы убили ее! Вы признались мне в этом, едва переступив порог этой комнаты! Вы нашептывали мне это с ненавистью, спрашивая, почему я ослушалась вашего приказа и не умерла! Но она умерла! Она легла в ванную, полную холодной воды, и покорно захлебнулась там — ровно так, как вы ей велели это сделать!
В голосе ее послышалась такая боль и такое отвращение, что Влад понял — девушка честна с ним. Забывшись в любви, утонувшая в ласках, она позабыла, что он — убийца; но сейчас воспоминание об этом больно резануло ее душу, и она содрогалась от омерзения,
— И потому ты решила лечь под меня, чтобы воспользоваться моментом и стать королевой вместо нее? — ядовито спросил Влад, изо всех сил пытаясь не замечать, какие муки причиняют ей его безжалостные, полные презрения слова, и девушка от гнева даже топнула ногой, позабавив его еще больше.
— Да как вы смеете! — выпалила она, багровея до корней волос.
— Для девственницы это действительно очень смелый и дерзкий поступок, — поддакнул Влад, и девушка закрыла руками пылающее лицо.
— Нет, нет, нет! — выкрикнула она в отчаянии. — Я никогда не посмела бы обмануть вас… и никогда не осмелилась бы занять ее место, но…
— Но ты его заняла, — с нехорошим прищуром заметил Влад. — Что ты скажешь на это? Очередную ложь? Как интересно послушать.
— Я не знала, что это вы сделали, — шепнула девушка, захлебываясь рыданиями. — Не знала, что такова была ваша воля — лишить жизни ту, что итак не жила и не ведала радости
— Не смей взывать к моей жалости. У тебя все равно ничего не выйдет, — холодно проговорил Влад, и девушка снова топнула ногой, горячась. — Ответь на мой вопрос. Как вышло, что ты легла со мной в постель?
— Взывать к жалости?! — выкрикнула она с горечью. — У меня нет заблуждений по поводу вас и того, что вы из себя представляете! Вы — жестокий монстр, у вас нет сердца ничего человеческого! Бесполезно взывать к тому, кто глух!
— Странный способ выторговать жизнь отца, — зло процедил Влад, чувствуя прилив стыда. Он только что ласкал эту женщину, ласкал осторожно, стараясь доставить ей удовольствие. Пожалуй, можно сказать, что он был с нею очень нежен и приложил все свое умение, чтобы сгладить ее боль от первой в ее жизни ночи с мужчиной. И получить в обмен на это хлесткие, полные ненависти слова было все равно, что заработать пощечину. Целый град унизительных оплеух. — Оскорбляя того, кого посмела еще и обмануть. Не забывай, с кем ты разговариваешь. Я могу велеть повесить тебя на площади за одну твою дерзость. И за обман — в обмане ты призналась.
— Я невольно совершила его, — дерзко ответила Изабель, отирая слезы. — Не знаю, что за сила перенесла меня в тело несчастной Изабель, не я выбрала этот путь. Да только я пришла в себя в той самой ванной, в которой окончилась ее жизнь! Я — старшая дочь Среднего Ворона, Анна. Слуги твердили мне, что вы разгневаетесь и жестоко покараете отца, если не получите желаемого — Седьмую Дочь, — и я… решилась на этот поступок. Защищая свою семью. Только ради этого.
Влад прищурился, его глаза превратились в две тонкие щелки; он все еще с недоверием смотрел на плачущую девушку, но уже не называл ее лгуньей.
— Вот как, — произнес он отчасти задумчиво, рассматривая обнаженную прелестницу. — Значит, эта красота все же была предназначена мне?
Девушка не ответила; теперь, когда она во всем призналась, напряжение схлынуло, боевой запал угас, и она со стыдом прикрылась, переминаясь с ноги на ногу, испытывая одно лишь желание — прикрыться, спрятаться, чтобы зеленые глаза мужчины не рассматривали ее, обнаженную, беззащитную, так беззастенчиво и любопытно.
— Прошу, — тихо, дрожащим голосом, полным ужаса, промолвила девушка, покорно склонив голову, — пощадите моего отца. Он ни в чем не виновен; теперь вы знаете все, и в вашей воле казнить меня, но отца пощадите… Вы получили от меня то… — ее голос даже задрожал от мучительного стыда, слезы снова закапали из темных глаз, девушка не вынесла — согнулась, словно несмываемый позор пригнул ее ниже к земле. — То, что предназначалось одному лишь мужу. Для меня эта жертва намного… ценнее, чем жизнь. И ради этого… ради нее… я прошу у вас о снисхождении: пощадите отца.
Влад снова почувствовал робкое прикосновение магии, словно чья-то слабая несмелая рука тронула его. Все мысли, все чувства девушки, растворенные в магическом прикосновении, были как на ладони, и Влад точно мог сказать, когда она лукавит, а когда говорит правду. Сейчас магия, исходящая от ее прекрасного, хрупкого тела, была полна страха, боли и стыда, и Владу стало нестерпимо жаль ее, эту совсем юную девушку, маленькую и напуганную, которая попыталась исправить все ценой своей чести…
— Что ж, — холодно проговорил Влад, тщательно скрывая то теплое чувство по отношению к девушке, что проросло в его душе, — пожалуй, я удовлетворю вашу просьбу. Обещаю — отец ваш останется невредим.
— Благодарю вас, Ваше Величество, — еле слышно прошептала она, содрогаясь от беззвучных рыданий. — Могу ли я просить вас еще об одной милости?..
Казалось, что теперь, когда главное, чего она желала, было получено, весь боевой настрой ее иссяк, она лишилась сил, и покорно опустилась к ногам короля на колени.
— Умоляю, — дрожащим голосом произнесла она, — сжальтесь. Пощадите меня. Я всего лишь хотела спасти отца от вашего гнева. Простите мне мою дерзость! Я хотела занять место Изабель и служить вам вместо нее, лишь бы вы только не покарали отца. Я не знала… Теперь, когда вы все знаете, я прошу только о пощаде и о том, чтобы вы оставили меня… ну, я же отдала вам все, что могла, пощадите…
Рыдания прервали ее слова, она закрыла лицо и вся сжалась в комочек, такая испуганная, крохотная и слабая.
— Боюсь, это невозможно, — холодно ответил Влад, и девушка в ужасе вскрикнула и подняла на него перепуганные глаза.
— Невозможно? — повторила она голосом, полным животного ужаса. — Но вы Король!.. В Вашей власти все, казнить и миловать!..
— В моей власти все, — холодно перебил ее Влад, — кроме данных клятв и обещаний. Я не нарушаю своих слов. А слово я дал, — он отвернулся от скулящей в ужасе девушки, чтобы не видеть ее отчаяния. — Я не могу оставить тебя теперь. И не потому, что не хочу; я подписал договор с твоим отцом, он вручил тебя мне. Ты — уже моя жена; брак наш освящен Друидами. Именно поэтому я здесь, с тобой.
— Нет! — прошептала девушка. Вся кровь отлила от ее лица, так, что побелели прекрасные губы и темные глаза на белоснежном личике выглядели черными бездонными провалами. — Этого не может быть, нет! Я не хочу!
Ее голос сорвался в крик, она подскочила на ноги, снова обретя силы сражаться и пыл. Стать женой убийцы, кричало все ее существо, принадлежать тому, кто уничтожил кроткую Изабель! Это невозможно, нет, невозможно!
— Но не было же свадьбы! — выпалила она, позабыв даже прикрыть грудь. Глаза ее горели безумной надеждой на то, что все, что она слышит — неправда, бред. Ее разум цеплялся за любую возможность оспорить и расторгнуть навязываемый ей брак. — И я не давала своего согласия! И… и… священник не слушал наши клятвы… и… мы не обменивались кольцами!