Невеста наоборот. Синдром первого свидания
Шрифт:
– Хватит, Ангелина, сегодня твои слезы не действуют на меня, - подтверждает Вилен мои худшие опасения.
– Я им больше не верю, как и тебе.
Берет меня за плечи, больно впиваясь пальцами, и отодвигает от себя. Отрывает, как пиявку присосавшуюся. Не хочу отстраняться, но сопротивляться грубой силе невозможно.
– Вилен, пожалуйста, - всхлипываю и не могу продолжить от боли, поражающей всю меня.
– Сегодня я понял, что добиться тебя ведь можно было в два счета, - больно стреляет словами. – Сказать твоей маме, кто я на самом деле, и она сама бы преподнесла
Его тон настолько ледяной, что впервые в жизни мне холодно до дрожи рядом с ним.
– Знаешь, да я ведь даже сейчас это могу сделать. При всех. Могу поспорить, Изольда Генриховна передаст тебя мне, как переходящее красное знамя, и глазом не моргнет, - Вилен продолжает резать меня без ножа, а я молчу, потому что отчасти он прав. – Да только, знаешь, на хрен мне жена такая?!
Отталкивает, а сам прячет руки в карманы. Будто сдерживается, боится сорваться. Чтобы не позволить себе… Что? Обнять меня? Или ударить?
– Вилен, нет, пожалуйста. Все совсем не так, - кричу сквозь рыдания. – Что мне сделать, чтобы ты простил меня? – цепляюсь руками в его рубашку, тяну на себя, да так, что трещат пуговицы. – Прости, Вилен!
– Куда же делась твоя гордость? – выдает ядовито. – С сыном дипломата можно побыть тряпкой?
– Я люблю тебя, – хнычу обреченно, хотя чувствую, что он мне не верит.
– Тебя, Вилен! Не сына дипломата!
– Любила бы, вот этого всего бы не допустила, - многозначительно указывает жестом в сторону дома, намекая на то, что произошло в его стенах только что.
– Не бросай меня, я не смогу, не выживу, - кричу в истерике. – Я буду делать все, как ты скажешь, пожалуйста. Все, что захочешь, - становлюсь но носочки, чтобы дотянуться и поцеловать Вилена.
Конечно же, он отворачивает лицо, отмахивается, как от назойливой навозной мухи. Касаюсь мокрыми от слез губами его подбородка, шеи, провожу носом по щеке. Прижимаюсь к мужчине, потому что чувствую, что теряю его. Уже потеряла.
– Слушай, ты не настолько хороша в постели, чтобы ради этого терпеть твои выходки и предательство, - специально цепляет меня грубостью, раздавить хочет, растоптать так, как я поступила с ним.
– Но знаешь, да, ты можешь сделать кое-что для меня, - произносит неожиданно, а я в надеждой устремляю на него затуманенный слезами взгляд. – Исчезни из моей жизни, сбеги и спрячься, у тебя это отлично получается.
Чересчур резко отталкивает меня. Так, что я отлетаю на несколько метров и с трудом умудряюсь сохранить равновесие.
Вилен рывком открывает дверь своей машины, скрывается в салоне и уже через секунду с ревом срывается с места. Уезжает навсегда.
Я знаю, что вижу его в последний раз. Уверена в этом. Он ведь смог вычеркнуть из жизни своих родителей, а мне и подавно не на что надеяться.
Оседаю прямо на покрытый вычурной плиткой тротуар и реву, спрятав лицо в ладони. Понимаю, что слезами делу не поможешь, но сейчас мне это нужно. Я раскололась пополам – и больше некому собрать меня.
Вытираю
Слышу визг тормозов. С надеждой всматриваюсь вдаль, ища глазами автомобиль Вилена.
Решил вернуться?
Но он, приостановившись на выезде со двора, тут же вновь повышает скорость. И скрывается на повороте.
Параллельно ощущаю знакомые холодные ладони на своих плечах, но у меня даже нет сил сопротивляться.
– Да не плачь ты, - нарочито бойко говорит Лев, поднимая меня на ноги и разворачивая к себе лицом. – Он же любит тебя, а значит, перебесится и вернется, никуда не денется.
Пытается улыбнуться приободряюще, успокоить меня, но я только сильнее захожусь плачем. Отрицательно качаю головой и глотаю слезы.
– Ты не понимаешь, - всхлипываю. – Я обещала не предавать его! Но предала, совсем как его мать, унизила при всех, - роняю голову Льву на грудь. – Он не простит никогда. Он уедет. Все кончено! Кончено! – сипло повторяю, продолжая плакать. – Как же глупо все разрушилось! – сокрушенно шепчу.
Делаю лихорадочный вдох и отстраняюсь от Льва. Вижу, что вслед за ним вышли и остальные. Ловлю на себе сочувственный взгляд отца Вилена и надменный – его матери. От ситуации в целом становится не по себе.
Не хочу встречаться глазами со своими родителями, потому что боюсь сорваться. Молча разворачиваюсь и, насколько могу, быстро и уверенно шагаю прочь. Кажется, не так далеко от этого жилого сектора есть стоянка такси – помню, что видела ее по дороге. Куда я поеду? Не знаю, решу по пути. Я больше не могу оставаться в этом городе…
– Так, я с тобой, - нагоняет меня Лев. – Ты в таком состоянии сейчас. Еще натворишь непоправимое…
– Если ты имеешь ввиду самоубийство, то я не собираюсь, - горько усмехаюсь. – Вроде бы…
Лев косится на меня настороженно, а я тяжело вздыхаю и укоризненно качаю головой. Смотрю на его осунувшееся, полное сомнений, грустное лицо – и решение приходит само собой.
– Так, Лев, поехали к Крис сейчас! – заявляю вдруг, а у него от неожиданности глаза как блюдца становятся. – Пусть хоть у кого-то из нас жизнь сложится, - хмыкаю и ускоряю шаг.
Глава 9
Долгая беседа с Крис завершилась весьма успешно. Как я и ожидала, объяснить все не составило труда. Оказывается, иногда нужно всего лишь открыть рот и поговорить. Как жаль, что я слишком поздно это поняла и не применила на практике с Виленом.
Однако хоть кому-то помогла новая старая «методика». Лев был прощен, а подруга сияла счастьем. Подумав, я решила не огорчать ее своими личными проблемами, связанными с Виленом. И Льву запретила говорить с ней об этом, а сама поспешила оставить влюбленных. Дальше пусть сами строят свое будущее и выгрызают счастье.