Невеста посреди зимы
Шрифт:
— Поцелуй, — сказала Аня. — Я хочу поцелуй.
Даже будучи порывистым человеком, на сей раз Каэль не сдвинулся с места. Он смотрел на нее, словно не верил своим ушам.
— Мой поцелуй?
— Да.
— С чего тебе хотеть то, что ты едва вытерпишь? — прищурился Каэль.
Да, однажды Аня так и сказала.
— Я не хотела, потому что не знала тебя. Но теперь хочу, — он даже не шелохнулся, и ее храбрость ослабела. — Очень хочу, — шепотом добавила Аня.
Не сводя с нее взгляда, Каэль медленно выпрямился и, упершись
— Прикосновений моих рук ты тоже хочешь?
— Очень хочу, — порывисто выдохнула Аня.
— Мой рот на твоей груди? Мой язык у тебя между ног? — в глубине его глаз вспыхнул огонь.
— Да, — ахнула она. Грубые слова пробудили всепоглощающую потребность, от которой у Ани напрягся низ живота.
Каэль так крепко вцепился в подлокотники, что побелели его покрытые шрамами костяшки. Он будто готовился сорваться с места…или пытался усидеть на нем.
— И мой член глубоко в тебе? — прорычал Каэль. — Аня, этого ты тоже хочешь? Хочешь ли ты, чтобы я взял твое девственное лоно и наполнил тебя своим семенем?
Хотела и от желания лишилась дара речи. Аня сумела лишь кивнуть. У нее запылали щеки, и самая интимная часть тела так намокла, что влага начала скапливаться в развилке бедер.
Внезапно Каэль вскочил со скамьи, как отпущенная пружина, и широкими шагами промчался мимо Ани. Она в неверии обернулась посмотреть ему вслед. Селяне расступались перед ним, и в мгновение ока он добрался до двери.
Каэль ушел. Бросил ее.
Оставил пустоту в том месте, где раньше билось ее сердце.
Аня неверно истолковала его действия. Она думала, что Каэль расспрашивал ее, потому что хотел того же. На самом деле он лишь уточнял, многого ли Аня просила на Середины зимы. Похоже, подарок был настолько ужасен, что Каэль бежал со всех ног.
Аня Нежеланная.
Ослепленная слезами, она отвернулась, не в силах смотреть на пустой дверной проем. Не в силах терпеть. Неприятие всегда ранило, но раньше никогда не уничтожало ее изнутри. Теперь Аня была раздавлена. Каждый вдох напоминал нож, проворачивавшийся в ее груди и в осколках сердца, раскромсанного Мясником.
Сквозь опустошенность медленно просочился гомон. Последовавший за ним рев Каэля развеял остатки марева.
— Не сопротивляйся, ведьма! Убери свою палку, старуха, иначе, богами клянусь… — его прервали звуки ударов, и он разразился ругательствами, эхом разнесшимися по таверне.
Видение Ани было размытым из-за слез, и ей показалось, что на нее надвигалась гора с беснующейся вороной на вершине. Каэль нес ведьму. За ним бежала седовласая старуха — очевидно, ее сестра — лупившая его тростью по голове и плечам.
— Я пойду сама, — кисло скривила губы ведьма. — Незачем носить меня, как дитя малое.
— Ты ходишь недостаточно быстро, — окинув зал пылающим взглядом, Каэль посмотрел на Аню. — Только ты сегодня вечером можешь нас поженить …и мне очень нужно уложить свою невесту в постель.
Невесту.
Аня не выдержала, и слезы все-таки полились по ее щекам.
— У тебя даже нет алой ленты! — закричала сестра ведьмы, вновь ударив Каэля по плечу. — Без нее не скрепить брак.
Он повернулся к собравшейся толпе и снова перешел на крик.
— Мне нужна алая лента! Есть у кого-нибудь алая лента?
На его зов тут же откликнулись, но Аня так и не поняла, кто именно. В следующий миг Каэль уже стоял перед ней, и видела она только его. Он осторожно опустил старуху со своего плеча. В мгновение ока Каэль обхватил Анины щеки мозолистыми ладонями и большими пальцами стер ее слезы.
— Ты не рада? — тихо спросил он. — Это больше, чем ты просила, но если хочешь получить свой подарок, сначала нужно пожениться.
— Я плачу от счастья, — слабо рассмеялась Аня. — И подарки на Середину зимы дарят безо всяких условий.
— Так король дарит подарки на Середину зимы.
Снова рассмеявшись, она покачала головой. Кто-то принес алую ленту, которую Каэль забрал и передал ведьме.
— Просишь и ленту, и жену? — поддразнила Аня. — Так делает король? Самый обеспеченный человек просит подарков больше всех.
— Самый обеспеченный? — Каэль посмотрел на нее пылающими синими глазами. — Без тебя, Аня, у меня ничего нет.
От его ответа у нее перехватило дыхание. Пока она смотрела на Каэля, ее сердце становилось цельным и переполненным.
— Пожени нас, — велел он ведьме, не отводя взгляда от Ани. — Прямо здесь. Прямо сейчас.
— Возьмитесь за руки, — сверкнула глазами старуха.
Оба возвышались над ней, Каэль значительней, Аня меньше. Повернувшись к нему лицом, она протянула руку. Пускай его ладонь была гораздо больше, он соединил их руки палец к пальцу, и ведьма начала плести.
— Ты по-прежнему хочешь убить меня в нашей супружеской постели? — спросил Каэль поверх седовласой головы старухи.
— Нет, — усмехнулась Аня.
— Мне плевать, если сначала я тебя возьму. Сегодня ночью я поцелую тебя, Аня. Ни один дюйм твоей кожи не останется не целованным.
— Ты не должен давать обещаний, выполнить которые не сможешь, — цокнула языком ведьма, — особенно когда приносишь клятвы. Вы обязаны оставаться связанными до рассвета, так что сегодня ты много чего не сможешь сделать со своей невестой.
— И чего я не смогу? — сдвинув брови, Каэль мрачно посмотрел на нее.
— Вы должны избегать крапивника, — начала ведьма, — в этой позе у невесты перенапряжется плечо. Также стоит избегать кентавра. И волка…
— Нет, — категорично ответил Каэль. — Так я ее и возьму.
— Ты не сможешь.
— Это мы еще посмотрим, — он обратил пламенный взгляд к Ане.
Старуха предостерегающе посмотрела на него, но он не обратил на нее внимания. Снова цокнув языком, она подняла концы алой ленты, заплетенной, но еще не завязанной.