Невеста принца

Александер Виктория

– Неужели?

Она не обратила внимания на его иронический тон.

– Да. Впервые в жизни у нас появились новые платья и красивая карета, мы получили возможность выезжать в Лондон и починили крышу.

– Это существенно, – пробормотал Бомон.

– Я понимаю, вам все это кажется смешным…

– Ничуть. – Он откинулся на стуле и внимательно посмотрел на Джоселин. – Продолжайте.

– Вы дразните меня, но я все равно вас прощаю. – Она немного подумала. – У вас есть сестры?

– Нет, – настороженно ответил Рэнд. – А что?

– Если бы они у вас были, вам

было бы проще меня понять. – Она отодвинула тарелку, положила руки на стол и переплела пальцы. – Большей частью благополучие женщины зависит от мужчины. Мы мало что умеем, нам сложно зарабатывать на жизнь. Так устроен мир, но раньше меня это не особенно волновало. – Она сдвинула брови. – Конечно, моя старшая сестра Эмма рисует картины и продает их, но она живет в Париже, а французы сильно отличаются от нас во всем, что касается искусства. Кроме того, она замужем, и ей нет необходимости содержать себя самой. И Марианна пишет и этим зарабатывает деньги. Но Эмма и Марианна – редкие исключения. Единственная приемлемая для женщины возможность преуспеть в жизни – это удачный брак. Нельзя упрекать меня за то, что я искала выгодную партию.

– Понимаю, – медленно произнес Рэнд.

– В самом деле?

– Думаю, что да. Вы сосредоточили все свои помыслы на принце, а взамен получили виконта.

– Я надеялась, что вы поймете, – улыбнулась Джоселин. – Теперь вы знаете – дело не в том, что я такая уж мелочная. Я просто испытала разочарование, что было естественно в данных обстоятельствах.

– А обстоятельства сложились так, что вместо принца вам пришлось довольствоваться виконтом, – небрежно повторил он.

– Именно, – просияла Джоселин.

– А знаете что, Джоселин, – проговорил Рэнд неторопливо, – я ведь тоже считался неплохой партией.

– Ах, ничуть не сомневаюсь! – поспешно сказала она. – Ваш титул, хоть и не очень впечатляющий, тоже заслуживает уважения. Вы человек энергичный, предприимчивый и, можно сказать, привлекательный – я говорю о той атмосфере таинственности, которая вас окружает, все эти секретные дела. Кроме того, вы всегда готовы посмеяться, а я это ценю.

– Думаю, мое чувство юмора мне еще очень пригодится, – пробормотал Бомон.

– Конечно, да! Нам обоим оно понадобится. Иначе вся эта ситуация будет выглядеть совсем уж мрачной. – Девушка откинулась на стуле и внимательно вгляделась в Рэнда. – Надеюсь, я вас не обидела?

– Ни в малейшей мере, – сдержанно откликнулся он. – Так приятно, когда при тебе разбирают твои достоинства и недостатки.

– Я просто стараюсь быть честной. На самом деле я только делаю то, что предложил ваш дядя. Помните? Он сказал, что не должно быть секретов между мужем и женой. А кроме того, вы лучше других способны понять мое отношение к деньгам.

– Я?

– Конечно, Рэнд. – Джоселин доверительно понизила голос. – Днем я еще раз обошла замок одна. С одной стороны, он производит потрясающее впечатление, но с другой… Здесь всего горсточка слуг, их слишком мало для дома таких размеров, дома, который явно знавал лучшие дни. Держу пари, что у вас протекает крыша.

– Только во время сильного ливня.

– Так

я и думала! – Тут в голову Джоселин пришла еще одна мысль, и она вся подобралась. – Вы говорили, что замок принадлежит вашему дяде, а не вам?

– Да, – выжидательно подтвердил он.

– Значит, где-то у вас есть собственный дом? Там, где живет ваша матушка в промежутках между путешествиями… – Джоселин раскрыла глаза. – Которые требуют денег и…

Рэнд поднял руку, призывая ее успокоиться.

– У моей матери есть собственные небольшие средства, которые позволяют ей путешествовать. Да, у меня есть свое жилье. Это квартира в Лондоне и скромный загородный дом.

– До какой степени скромный? – с надеждой спросила Джоселин, рисуя в мыслях вместительный, хотя и не слишком шикарный особняк.

– Более чем скромный.

– Ну что же… – Воображаемый дом съежился до размеров сельского коттеджа. – Она пожала плечами. – Что есть, то и есть.

Рэнд сощурился.

– Мне странно, что вас все это вроде бы не слишком огорчает.

– Мне и самой странно, – рассмеялась Джоселин. – Но я и не ожидала от вас большего. – Она задумчиво посмотрела на него. – А вы, Рэнд? Чего ожидали вы?

– Что вы имеете в виду?

– Вы женились, чтобы защищать меня. Из чувства долга и чести. Я признаю, что этот поступок заслуживает восхищения, – поспешно добавила она. – Но раньше, когда вы думали о браке, о характере женщины, на которой могли бы жениться, такая, как я, вряд ли пришла бы вам на ум?

– Вероятно, нет, – осторожно отозвался он. – Но я и не собирался жениться в ближайшем будущем.

– Какой вы представляли свою жену?

– Ох, не знаю. С хорошим приданым, разумеется, – усмехнулся он. – Но оно у вас имеется.

– Об этом вам придется переговорить с моим братом после его возвращения, – пробормотала Джоселин.

До сих пор она ни разу не вспомнила о собственном приданом. А оно было весьма существенным, хотя Джоселин и не знала его точных размеров. Но ведь она не собиралась выходить замуж в нынешнем сезоне. Девушка подавила чувство досады, вызванное тем, что первое, о чем упомянул Рэнд, было приданое. Но она имела меньше всего прав упрекать его за то, что он затронул финансовую сторону брака.

– Хотя не это было главным. – Рэнд встал, подошел к шкафу и достал початую бутылку вина. – Наверное, когда я представлял себе женщину, на которой когда-нибудь женюсь, я надеялся, что она будет умной.

– Как странно! – Джоселин протянула ему свой бокал. – Большинство знакомых мне мужчин не придают ни малейшего значения умственным способностям женщины.

– Вы, конечно, судите по собственному богатому опыту. – Он наполнил ее бокал. – Это был ваш первый сезон, не так ли?

– Он был очень длинный и уже подходил к концу, – надменно пояснила Джоселин. – Кроме того, не требуется особой наблюдательности, чтобы прийти к такому заключению. – Она сделала глоток, не отрывая глаз от мужа. – Несмотря на ваше заявление, что вы желали бы видеть подругу жизни непременно умной, скажите, Рэнд, встречая женщину впервые, вы задумываетесь о том, умна она или нет?