Невеста рока. Книга первая
Шрифт:
Мистер Лопес распорядился, чтобы утром доверенные слуги пригнали карету. Кучер, знающий местонахождение нужного дома, будет их проводником, за что его щедро наградят и отправят обратно в Лондон. Миссис Клак останется в карете мистера Лопеса, спрячется там и будет ждать до тех пор, пока Лопес не позовет ее. Это на случай, если сэр Гарри вдруг появится с другой стороны озера, когда приедут незваные гости.
Гарри в это великолепное утро отправился, как он часто это делал, поохотиться на диких уток и немного подышать свежим воздухом.
Его бросило в дрожь от дурного предчувствия, когда он увидел незнакомую карету, остановившуюся возле дядюшкиного дома. Он предчувствовал, что убежище Фауны будет обнаружено. Кто же эти нежданные гости? Молодой человек постоял несколько секунд, нахмурившись. В одной руке он держал охотничье ружье, а в другой — ягдташ с убитыми птицами. Он выглядел превосходно и ощущал это; никогда он не чувствовал себя лучше, чем после почти недельного отдыха и тишины на деревенском воздухе. Да, такие восхитительные ночи после ночей разгула и пьянства, к которым он так привык. А еще каждый день, проведенный вместе с Фауной! Он все больше и больше убеждался, что его чувства к ней — не просто увлечение, а страсть, настоящая, искренняя, беспредельная. Фауна произвела в его жизни и чувствах необратимые перемены.
Миссис Клак заметила его и в волнении прошептала Лопесу, что это и есть сэр Гарри. Значит, она права, добавила она. Должно быть, Роддни похитил девчонку и привез сюда.
Маленькие глазки Лопеса сузились еще больше. Он выпрыгнул из кареты и приблизился к молодому аристократу, на всякий случай держа руку в кармане камзола. Учтиво поклонившись, он насмешливо спросил:
— Я обращаюсь к сэру Гарри Роддни?
Гарри вежливо наклонил голову.
— Да, это я, сэр, — надменно ответил он, краем глаза разглядывая взмыленных лошадей и заляпанную грязью карету. Ему не понравились ни карета, ни прибывшие в ней люди. Его сердце забилось от волнения. Наверное, Генриетта напала на след Фауны. Все его существо взбунтовалось против того, что Фауну может ожидать жизнь в неволе и несчастье. Ее, такую юную и нежную, ту, которая стала его возлюбленной!
Его опасения подтвердились, когда он услышал Лопеса:
— Полагаю, сэр, вы завладели некоей особой женского пола, которая является собственностью ее светлости леди Памфри. И увезли вышеуказанную особу в это убежище, не так ли, сэр?
Кровь бросилась Гарри в виски, а внутри все похолодело. «Ах, Фауна, Фауна! — думал он. — Я не отдам тебя им. Я не позволю им забрать тебя у меня!» Он инстинктивно отбросил убитых птиц и вскинул ружье. Однако испанец оказался проворнее. Тишину сельской местности прорезал гулкий выстрел. Гарри Роддни, не издав ни звука, рухнул на землю. Из раны на голове заструилась кровь.
Лопес спрятал пистолет и позвал своих людей. Это были угрюмые чернобровые португальцы с побитыми оспой лицами. Они служили Лопесу уже много лет, неплохо зарабатывая у него. Лопес приказал им оттащить тело сэра Гарри в кусты. Перед этим Лопес снял с пальца молодого человека перстень-печатку, украшенную огромным ониксом с выгравированным на нем гербом рода Роддни, и положил перстень в карман. Из окна кареты высунулась миссис Клак.
— Бог с вами, мистер Лопес, это же убийство! — залепетала она.
Лопес бегло осмотрел раненого, затем, разорвав льняной носовой платок, который вытащил из его кармана, приложил его к ране и перевязал ему голову шарфом, снятым с шеи бесчувственного сэра Гарри.
— Рана не смертельна, но несколько часов он будет без сознания. А вот нам надо поторапливаться. — С этими словами он сел в карету и приказал своим людям подъехать к главному подъезду дома.
Миссис Клак вытирала вспотевшее лицо, глаза ее бегали из стороны в сторону от страха.
— Я полагала, что вы не зайдете так далеко, — пробормотала она.
— Положитесь на меня, — резко перебил ее Лопес, а затем быстро посвятил ее в свои планы.
Из окна библиотеки Фауна видела карету, которую подкатили к дверям взмыленные лошади. Перед тем она услышала выстрел и вообразила, что это ее возлюбленный подстрелил дикую утку. Однако она в ужасе разглядывала карету, как и Гарри, почувствовав опасность. Ведь это была первая незнакомая карета, появившаяся в имении Пилларз за шесть дней ее пребывания здесь.
Совсем недавно она напевала что-то, пробуя подыгрывать себе на спинете. Теперь она часто пела, ибо наслаждалась жизнью и почти все вечера музицировала вместе с Гарри. Он научил ее петь несколько арий из Моцарта. Влюбленные напоминали супружескую пару, которая только что сочеталась браком. Они все крепче привязывались друг к другу.
Неужели такая любовь могла быть грехом? Об этом и спросила Фауна у Гарри прошлой ночью. В течение недели, проведенной с ним наедине, она еще полнее постигла смысл жизни и любви. У нее полностью исчезло чувство страха, они вся светилась радостью и счастьем. Прошлые ужасы быстро забывались. В Гарри она нашла превосходного товарища и несравненного любовника. Он был ее учителем, а она — его примерной ученицей. И не раз он говорил ей, что она самая очаровательная ученица в мире.
Все случившееся с ними, поначалу омраченное трудностями и сомнениями, теперь превратилось в идиллию и стало для обоих периодом неповторимого счастья и блаженства. Они как бы дополняли друг друга, соединились в единое целое. Казалось, не будет конца веселым шуткам, которым они все время радовались, находясь в своем уединенном убежище, отрезанные от остального мира. Они прогуливались по имению, беседовали или читали, сливались в страстных объятиях и каждую ночь открывали друг в друге все новые и новые восхитительные качества. Но хотя Фауна считала, что все это ниспослано ей Всевышним и жила только этими счастливыми мгновениями, Гарри все же постоянно ощущал смутную тревогу.
— Такая любовь, как у нас, не могла бы быть грехом, дитя мое, если бы мы были язычниками и жили только вдвоем на всем белом свете, — отвечал он. — Но существует религия. Даже ты знаешь об этом от своих соплеменников, живущих в далекой Африке. И меня воспитывали как добропорядочного христианина. Я еще ни разу не задумывался о браке. И иногда я гляжу на тебя и думаю: почему бы тебе не стать моей законной женой?
Сердце Фауны заколотилось от безумной радости. Она бросилась в его объятия, прижалась губами к его рту, но тут же отпрянула и покачала головой.
— Брак не существует для Фауны, невольницы, — проговорила она тихо.
Он обнял ее еще сильнее и прошептал сквозь нежное покрывало ее роскошных волос:
— Ты и вправду раба, но раба любви, моя милая, любви, моя милая, любимая Фауна. И ты необыкновенно подходишь мне… ты мне ровня, и я даже представить себе не могу тебя в неволе.
Гарри тревожился о ее будущем и о том, как лучше поступить для их же обоюдного блага. Верный Винсент, который привозил им еду и одежду, сообщил, что весь Лондон переполнен слухами насчет сбежавшей невольницы — он разговаривал с лакеями леди Генриетты и маркизы Растинторп. Также пришло письмо от мистера Уилберсона, который настоятельно просил Гарри поторопиться принять какое-нибудь решение по поводу поездки в Индию. Все серьезней становилась угроза войны с Францией. Англия готовила флот, и поэтому неимоверно возросли все цены. В то время как английская молодежь бездельничала и проводила время в праздности, более солидные люди вставали на разумный путь. И, когда Гарри разговаривал со своей возлюбленной, в нем все больше и больше укреплялось желание измениться, сосредоточиться на делах и политике. Странно, но Фауна не расслабляла его, а напротив — усиливала его честолюбие. Прежде любовные связи только утомляли и истощали его. В объятиях Фауны его физические и умственные силы расцвели как никогда, налились новой мощью.