Невеста рока. Книга первая
Шрифт:
— Однако он влюблен в нашу дочь и прилагает все усилия, чтобы видеться с ней, — вздохнула Елена.
И снова Гарри рассмеялся от простоты и веселости своего нрава, что так нравилось в нем Елене.
— Да какой мужчина не падет на колени перед нашей Флер? Пусть теперь падает Сен-Шевиот. Она все равно не будет ему принадлежать.
— А тебе бы этого хотелось?
Гарри потянул себя за мочку уха.
— Н-нет, — наконец выговорил он. — Мне бы этого не хотелось. Он, как ты говоришь… слишком земной и, наверное, слишком стар для нее. Пусть она выйдет замуж
Елена согласилась с этим и больше не беспокоила себя мыслями о хозяине Кадлингтонского замка. Но когда она заговорила о нем с кузиной Долли, этой мелкой сплетницей, та пролила больше света на знаменитого барона — и весьма сомнительного света.
— Поговаривают, что совсем недавно девушка благородных кровей утопилась из-за того, что он бросил ее, — сказала Долли. — Правда, как романтично? Мне бы так хотелось познакомиться с ним поближе! Он так красив и так порочен! А еще говорят, что в его замке есть башня с привидениями. В ней когда-то было совершено преступление. — Долли хихикнула. Такие сведения вовсе не могли внушить Елене симпатии к лорду Сен-Шевиоту.
Наконец, дочитав последний абзац письма Долли, Елена открыла дверь и позвала дочь:
— Флер! Ты можешь заглянуть ко мне на минутку?
Кэтрин, услышав голос леди Роддни, поднялась и сказала, что ей пора уходить. Мама выслала за ней двухместную карету с мисс Спенсер, ее провожатой, и ей надо идти, карета ждет.
— Приходи ко мне завтра, дорогая Кэти, и мы закончим наше рукоделие, — проговорила Флер, целуя подругу в щеку.
В будуаре матери Флер с любовью посмотрела на ее красивое, такое родное лицо. Это лицо носило на себе следы глубоких переживаний, однако мать никогда не рассказывала о них дочери, а Флер никогда не задавала вопросов. Она могла лишь смутно догадываться, что мать претерпела сильнейшие страдания в прошлом. Как-то отец сказал ей:
«Будь всегда добра к маме, моя милая Флер, ибо ей пришлось пережить трагедию, которой тебе не понять из-за твоей молодости. Но она прошла через все суровые испытания блестяще и добилась триумфа. Теперь мы с тобой должны сделать все, чтобы она никогда больше не пролила слез».
Елена, взяв дочь за руку, начала читать ей письмо от Долли:
Дорогая Елена, наверное, вам будет интересно узнать, что вчера мы с Арчибальдом верхом отправились в Роу и нам встретился сам неотразимый Сен-Шевиот. Он стал еще красивее, был одет в черный камзол для верховой езды и белые панталоны. Он заговорил о вашей малютке Флер…
Елена перестала читать и пытливо взглянула на дочь. Лицо девушки залила краска. Елена продолжала:
Действительно, он находит ее настолько очаровательной, что взволнованно ожидает новой встречи с ней и просил меня склонить ее приехать к нам провести какое-то время с моими девочками. Тогда, если вы мне позволите, я представлю ее ко двору, при условии, конечно, что его величеству будет угодно устраивать дворцовые приемы в будущем сезоне…
Флер внимательно слушала, пока мать не дочитала письмо, затем высвободилась из ее рук и задумчиво коснулась глянцевитых листьев невысокой пальмы, стоявшей в углу.
— Ну, дорогая, что ты на это скажешь? — осведомилась Елена.
— Все будет так, как вам угодно, мама. А что касается моего дня рождения, если папа хочет, чтобы барон танцевал со мной, то пусть милорд приходит.
В это мгновение со стороны подъездной дорожки послышался цокот копыт. Мать с дочерью обменялись радостными взглядами.
— Вернулся твой отец, — проговорила Елена.
Они спустились по широкой лестнице в вестибюль, который намного расширили с тех пор, когда Елена (тогда она была Фауной и на год младше своей дочери) в первый раз появилась в нем. Гарри Роддни стремительно вошел в дом, поцеловал любимую жену, а потом дочь.
— Как ты, дорогая? — спросил он, касаясь ее светлых волнистых волос, падающих на плечи.
Флер с непосредственностью, присущей юности, сразу же заговорила о беспокоящей ее проблеме:
— Мы хотели кое-что спросить у вас, папа.
— О чем именно, дорогая?
— Вам все расскажет мама.
— Это касается предполагаемых гостей на балу в честь дня рождения Флер, — ответила Елена.
— Ах да! — воскликнул Гарри. — Это будет великий день, когда Флер наконец станет царицей мира! — И он с шутливой галантностью поклонился дочери.
Флер звонко рассмеялась.
— Не думаю, что я когда-нибудь стану ею, папа, да и, честно говоря, мне бы хотелось никогда в жизни не покидать вас, маму и наш дом.
— Тогда давайте поговорим о гостях на твоем балу, — проговорил Гарри.
Елена, видя нерешительность дочери, сказала за нее:
— Ей бы хотелось поговорить о лорде Сен-Шевиоте, Гарри. Она не уверена, что желает увидеть его еще раз. Ей он не нравится.
Гарри Роддни, который, как правило, высказывался о людях несколько уклончиво, дотронулся до кончика носа и задумался.
— Сен-Шевиот… ах да… Значит, он приглашен на день рождения Флер?
— Еще нет. А все остальные приглашения уже отосланы, — ответила Елена. — Однако, дорогой, вы гостили у барона в замке и уже несколько раз говорили, что вам бы хотелось, чтобы я ответила на его гостеприимство и как-нибудь пригласила отужинать с нами.
Гарри налил себе вишневой настойки и отпил маленький глоток. Затем нежно улыбнулся жене и сказал:
— Ну, так дело за вами, мой ангел. Что бы вы хотели сделать в связи с этим?
Но Елена очень хорошо знала мужа. Гарри не всегда был тактичен, к тому же довольно забывчив. Она положила руку ему на плечо и кокетливо заглянула в его глаза.
— Вы совершенно уверены, что, когда в последний раз ходили с Сен-Шевиотом на петушиные бои, не говорили о дне рождения Флер и не намекали ему, чтобы он присутствовал на нем? Ну, как, Гарри?