Невеста с Туманных островов
Шрифт:
Слушая мелодичный голос Рэны, наблюдая за грациозными, будто текучими движениями собеседницы, Лаэрт подумал, что предчувствие его не обмануло. Встреча действительно была очень необычной. Не только из-за того, что Рэна оказалась иностранкой, но и потому, что в ней и в часовщике Райнделл ощущал магию. Легкий флер, будто они держали в доме какой-то довольно сильный артефакт и часто им пользовались. Это дразнило любопытство не меньше, чем красивая чужеземка, но время вопросов определенно еще не настало.
Отпуск шел по плану. Раннее вставание, долгие прогулки, сбор трав и кореньев. На чердаке флигеля
Уже через неделю знакомства Лаэрт понял, что эта девушка вскружила ему голову, совершенно ничего для этого не предпринимая. Умная, красивая, обаятельная и улыбчивая чужестранка занимала всего его мысли. Он буквально заставлял себя уходить из дома, заниматься делами. В ином случае он дни проводил бы рядом с Рэной. Вместе с ней готовил бы, занимался садом и домашней живностью. Сидел бы подлее нее и неотрывно смотрел, как она, чуть хмурясь, раздумывает над наиболее удачным построением фразы переводимого текста.
Ужасней всего было то, что девушка никак не проявляла интереса к магистру. Совершенно. Их отношения не стали даже приятельскими.
Прежде Лаэрт на недостаток дамского внимания не жаловался. Напротив, высокому, стройному и вполне привлекательному внешне тридцатилетнему мужчине частенько приходилось проверять еду и питье на приворотные зелья. Некоторые студентки не ограничивались одними лишь вздохами по преподавателю.
Через три недели, когда Рэна стала появляться и во снах, оставаясь в реальности такой же холодной и отстраненной, как в первый день знакомства, Лаэрт решился поговорить с приятелем.
– Сорвис, - наполнив бокалы вином, начал маг.
– Я раньше не спрашивал... Но почему Рэна уехала из Хаймира? Там ведь ее родина, семья, знакомые. Все привычное...
Часовщик, набив трубку, вольготно откинулся в кресле на веранде флигеля, положил ноги на подставку.
– По правде говоря, не знаю точно, - отпив вина, признался он.
– Мы не говорим об этом.
– Почему?
– удивился маг и предположил: - Не хотите бередить сердечные раны?
Сорвис хмыкнул:
– Не знаю, есть ли там сердечные раны того характера, на который ты намекаешь. Об этом я тоже не спрашивал. Мы больше живем настоящим и немного, совсем немного будущим.
– Тогда в чем может быть дело? Почему она уехала?
Хозяин медленно, со вкусом затянулся, выпустил пухлое колечко дыма. Лаэрт отпил вина. Терпкий аромат табака щекотал обоняние, оттенял запах напитка, придавал ему по-своему приятную горечь.
– Я даже не догадываюсь, - признался часовщик.
– После разговоров о Хаймире она грустная несколько дней. Бывает, плачет. Я думаю, она хотела бы вернуться, но по какой-то причине не решается.
Он опустошил бокал, взял с тарелки кусочек сыра. Воцарившуюся тишину нарушало стрекотание сверчков, сгущающиеся сумерки разгонял свет разноцветной лампы.
– Ты прости мне такое замечание, но, по-моему, вы не слишком близки, - осторожно сказал Лаэрт, вновь наполнив бокалы.
– Ты прав, - выдохнув еще одно колечко, признал Сорвис.
– Не близки. Она милая, с ней легко. Жить с ней под одной крышей приятно. Но мы живем
Он усмехнулся:
– Сам знаю, что странное определение, но так все и есть. Рэна явно не хочет сближения. Порой мне кажется, она боится привязаться к кому-то. Боится, что кто-то привяжется к ней.
– И ты не пробовал выяснить, в чем причина?
Сорвис покачал головой.
– Нет. Пробовал в самом начале, а потом решил, что лучше позволить ей жить, как ей удобно. Иначе она просто уедет.
Разговор натолкнул Лаэрта на множество мыслей, главной из которых стало решение начать ухаживать за понравившейся девушкой. Раз уж у нее нет романтических чувств к двоюродному брату или к кому-нибудь еще.
Райнделл зашел в ювелирную лавку ближайшего городка и обрадовался, увидев там множество изделий с речным жемчугом. Магистр не мог объяснить, почему был в этом так уверен, но просто знал, что именно речной жемчуг понравится Рэне, не носившей украшений вообще. Лаэрт собирался купить пять подарков на оставшиеся пять недель. Присмотрел браслет, нитку, филигранный кулон, подходящие к нему брошь и серьги. Потом магу пришла в голову непривычная мысль — девушка ведь могла и не принять украшения. До знакомства с Рэной даже сама идея, что женщина могла отказать, Лаэртом не рассматривалась.
Хмурясь, сложив руки на груди, он невидящим взглядом смотрел на витрину с множеством чудесных вещей и не мог решить, что же выбрать.
– Я могу чем-нибудь вам помочь?
– окликнула его хозяйка. Она улыбалась и забавно наклоняла голову к правому плечу. Лаэрт обратил внимание на ее длинную сережку, оказавшуюся из-за позы красиво оттененной темными волосами.
– Благодарю, вы уже помогли, - просиял он.
– Упакуйте мне, пожалуйста, вот эти серьги.
Лаэрт припомнить не мог, когда последний раз так сильно волновался. Сердце колотилось, пальцы были неприятно холодными. Он то и дело повторял себе, что Рэна — не толпа сумеречных тварей и бояться нет причин. Но уговоры действовали слабо. Магистр чувствовал себя уязвимым и растерянным.
Он увидел Рэну еще с улицы в окно кухни. Стоял и смотрел на девушку, даже не представляя, с чего начать разговор. Не подозревая, что за ней наблюдают, Рэна спокойным, текучим движением связывала в пучок ароматные травы для супа.
«Предложить помочь с готовкой,» - блеснула спасительная мысль, и Лаэрт, ведомый ею, отважно пошел к дому.
– Мм, - вдохнув наполнявшие кухню запахи, протянул маг.
– У тебя тут очень вкусно пахнет. Чем-нибудь помочь?
– Не откажусь, - улыбнулась девушка, даже не догадываясь, какой обворожительной казалась стоящему в дверях мужчине.
– Помешивай вот этот соус, пожалуйста. Он не должен пристать. А я пока займусь мясом.
– Как продвигается твой перевод?
– полюбопытствовал Лаэрт.
– Трудней, чем я изначально ожидала, - признала она.
– Все же это научный трактат, много специфических терминов. Но в целом неплохо. Успею в срок.
Она щедро высыпала из мешочка в левую ладонь какие-то сушеные травки и, набирая правой рукой щепотки, посыпала каждый продолговатый кусочек мяса. Девушка напомнила Лаэрту старинную картину, изображающую одну из известнейших чародеек за работой, и маг не удержался от замечания.