Невеста с Туманных островов
Шрифт:
Выпустив его руку, смахнула слезы и побежала вниз по течению.
– Рэна! Рэна!
Лаэрт вскочил, кричал вслед, но она не отзывалась. Даже не поворачивалась, пока не скрылась за высокими кустами и не пропала из виду.
Маг тяжело опустился на ствол дерева. Никогда прежде ему не приходила в голову мысль, что девушка может так отреагировать на признание. Поворот его просто ошеломил и лишил сил. Собраться с мыслями не получалось. Придумать разумное объяснение произошедшему - тоже.
Райнделл бездумно грел руки о лампу и не чувствовал ничего. Ни гнева, ни боли, ни даже удивления.
Сырость от ствола постепенно проникла под одежду и стала раздражать. Лаэрт встал, погасил уже ненужный светильник, положил его в сумку поверх рыбы и побрел к дому. Там он бесстрастно зашел на кухню, вывалил улов в большой таз и вышел.
Проходя по дорожке мимо кабинета Рэны, не удержался и заглянул внутрь. Девушка была там. Она сидела у стола, стоящего боком к окну, и плакала, уронив голову на руки. Перед Рэной крутился зоотроп - игрушка, придуманная в Хаймире. Только этот был магический, и над вращающимся цилиндром с картинками к далеким, затянутым туманом островам плыл объемный кораблик.
Лаэрт, слышавший всхлипывания девушки, отошел от окна и вернулся к себе во флигель. Ни утешать, ни узнавать, существует ли связь между ее поведением и магической игрушкой, у Райнделла не было ни малейшего желания.
На ужин он решил не идти, днем заглянул к Сорвису и сказал, что приготовит себе сам.
– Тогда и меня накорми, - хмуро ответил приятель.
– Рэна закрылась у себя. Сказала, что заболела.
Маг промолчал, отвел глаза.
– Мне нужно о чем-то знать?
– внимательно рассматривая его, спросил хозяин.
– Только о том, что я признался ей, а она попросила прощения и убежала, - бесцветно ответил Лаэрт.
– Вряд ли это можно назвать болезнью. Она просто не хочет меня видеть.
– Я был уверен, что ты ей нравишься, - задумчиво пробормотал приятель.
– Странно...
Он потер подбородок, нахмурился. Лаэрт молчал.
– Я видел, вы рыбу принесли, - прервал паузу Сорвис.
– Пойдем, приготовим. Жаль будет, если пропадет по жаре.
Магистр удивленно улыбнулся, услышав такое приземленное и практичное предложение.
– Ты странно утешаешь друга с разбитым сердцем, - хмыкнул он.
– Во-первых, страдать на пустой желудок лекари не советуют, - усмехнулся часовщик.
– Во-вторых, продукт жаль. В-третьих, выпустишь пар, пока будешь рыбу чистить.
– У меня нет пара, - пожал плечами Лаэрт.
– От тебя убежала девушка, в которую ты влюбился, и ты не злишься?
– недоверчиво уточнил собеседник. Райнделл отрицательно покачал головой.
– Бездушным человеком с каменным сердцем никто тебя не назовет. Значит, временное спокойствие говорит только об одном. Когда волна гнева придет, она будет разрушительной. А я не хочу, чтобы ты наломал дров. Так что иди чистить рыбу. Хоть немного погасишь.
В кастрюльке побулькивала молодая картошка, в духовке доходила форель на луковой подушке и под сметано-сырным соусом. Шла вторая бутылка белого вина, раскрепощавшая точно настолько, чтобы разговор был в равной степени откровенным и осмысленным.
– Смешно, в самом
– Я ведь влюбился, как мальчишка. Никогда прежде такого не испытывал...
– Это заметно, - кивнул Сорвис, пыхнув трубкой.
– Может, для нее это было слишком быстрое развитие событий? Ты же видишь, она девушка замкнутая, тихая. С людьми общается мало. За год, что здесь провела, ни с кем не сдружилась. Даже на рынок за продуктами я всегда сам хожу.
– Думаешь, я все же напугал ее поспешностью?
– ткнув вилкой картофелину, спросил маг.
Собеседник пожал плечами и не ответил.
– Она голодная, наверно, - нарушил затянувшееся молчание Лаэрт.
– Наверно, - согласился Сорвис, бросив взгляд в сторону лестницы на второй этаж.
– Отнеси ей ужин, - положив на тарелку кусок рыбы и несколько молодых картофелинок, велел маг.
– И передай, что я даже не сержусь на нее. Не стоит портить последние дни запертой дверью. Мы оба этого не заслуживаем. И передай еще, что если она не захочет разговаривать о случившемся, я тоже не стану.
– Но как ты предполагаешь дальше с ней общаться?
– удивился хозяин.
– Вежливо, спокойно и так же по-дружески, как и до того, - пожал плечами алхимик.
– Я не стану устраивать скандал, если ты об этом. Попроси ее подумать. Надеюсь, она сможет поддерживать общение на таком уровне оставшиеся два дня.
– Смотрю на тебя и понять не могу, - часовщик хмурился и вглядывался в лицо друга.
– Это такая игра, коварный план соблазнения? Или ты в самом деле настолько влюбился, что способен простить ей даже такую выходку?
– У меня нет плана, - покачал головой Лаэрт.
– Ты отнеси тарелку наверх. Остынет ведь.
– Удивительная штука жизнь, - пробормотал Реваль, вставая.
– Кто бы мог подумать, что тебя так зацепит? На вид сердцеед сердцеедом...
Магистр не стал возражать.
Третья распитая бутылка не прошла даром. Едва добравшись до постели, алхимик заснул, а на утро отсчитывал капли от головной боли. Но думал, что попойка того стоила, ведь хоть этой ночью магу не снилась черноглазая красавица.
К немалому удивлению Лаэрта, на следующий день Рэна вышла из своих комнат, приготовила завтрак и даже не ушла, когда в столовую вошел гость. Утреннее приветствие прозвучало тихо, как дождевые капли в высокой траве. Но прозвучало, что Лаэрт считал добрым знаком.
Разговор за столом не ладился, неловкие попытки Сорвиса обсудить скорый отъезд мага казались вымученными, слова - казенными и протокольными. За завтраком Рэна не поднимала глаз на мужчин и была необычайно тиха. Райнделл думал, что новая встреча с девушкой разбудит хоть какие-то чувства и не ошибся. Правда, вместо раздражения и злости, которых откровенно побаивался часовщик, вид смущенной, глядящей чуть исподлобья девушки пробудил в маге нежность. Лаэрт боролся вовсе не с желанием выяснить отношения, отчитать и укорить. Ему хотелось обнять Рэну, прижать к себе, вновь хоть на минуту почувствовать чарующий запах ее духов и тепло тела. Он рад был бы сказать, что будет терпелив, поймет, примет любую причину. Только чтобы она не отталкивала его.