Невеста-вдова
Шрифт:
На пару мгновений все вокруг вдруг осветилось, и свет шел у меня из-за спины – дверь веранды открылась и закрылась.
Кто-то, так же как и я, решил покинуть застолье, и я подумала, что Сергей все-таки не бросит меня тут одну.
– Сигаретки не найдется? – услышала я сзади и обернулась.
Передо мной стоял Ваня.
Я протянула ему пачку.
– Спасибо. Ох, как тут классно. В доме все-таки будет жарковато, – заметил он.
– Согласна. Ничего, потом привыкнем.
– А вы сюда надолго? – спросил Ваня.
– Мы еще не решили.
– Как это так? –
У нас не было обратных билетов. Сергей не стал их покупать заранее.
«Не застрянем, – объяснил он еще дома. – Что-то мне подсказывает, что проблем с этим не будет».
– Да, мы не стали брать билеты в оба конца, – ответила я. – Как-нибудь выберемся.
– О, это вы зря, – покачал он головой. – В сезон частенько траблы с такими делами.
– С какими делами?
– С билетами.
– На дворе двадцать первый век, – напомнила я.
Несмотря на полумрак, я заметила усмешку на лице парня.
– Вы ведь Таня? – прищурился он. – Я просто имена не сразу запоминаю.
– Понимаю вас. Да, я Таня.
– Так вот, Татьяна. Алка не просто так про Египет трещит. И не только потому, что там все было офигенно. На самом деле у нее это нервное. Поездка запомнилась нам всем еще по другой причине. Отец решил не улетать в назначенный день. По какой-то причине он был уверен в том, что никаких проблем с возвращением у них не будет. Захочет – и сядет в самолет в любое время, а если задержится, то отель пойдет навстречу и не станет выгонять на улицу. За энную сумму, разумеется. На крайняк можно будет снять другой номер. И, главное, все будут только рады ему помочь. Вот прямо спят и видят. И все пойдут навстречу. А если не захотят, то он считал, что они захотят захотеть. Понимаете?
– Захотят захотеть? – перебила я его. – Отличное выражение.
– Отец впервые выбрался за границу. Это был его дебют как путешественника. Богатого и ни черта не знающего границ. Жаль, что вы не видели, какой широкий веер он умеет делать пальцами.
Я не была готова к таким откровениям, но у Вани, как видно, наболело. И все-таки я решила остудить его:
– Мы не настолько хорошо знакомы, чтобы обсуждать твоего папу за его спиной, – сказала я.
В ответ на это Ваня чуть не покатился со смеху.
– Неужели вы еще не поняли, что он за человек? – с сарказмом в голосе произнес он.
– Нет, не поняла.
– Да все вы уже увидели, – отрезал он. – Осталось убедиться до конца. Но я вас уверяю…
Дверь веранды распахнулась, и в ярко освещенном проеме показалась Анна Тимофеевна.
Увидев нас, поманила рукой.
– Я горячее принесла. Идите в дом.
Ваня погасил сигарету о землю.
– Окурок выбросьте в мусорное ведро, пожалуйста, – попросила хозяйка. – Оно возле калитки.
Ваня послушно отправил окурок в указанное место. Мы медленно двинулись в сторону дома.
Анна Тимофеевна оставила входную дверь открытой, и мы шли по яркой дорожке света, как по Млечному Пути. Но за шаг до ступенек крыльца Ваня взял меня под локоть.
– Не слушайте меня, – прерывающимся голосом попросил он. – Я зол на отца, на то есть причины. Но
Он обогнул меня и первым зашел в дом.
Совершенно обескураженная, я обернулась на звук мотора за спиной. По дороге медленно проплыла маршрутка, и пассажиров в ней было битком.
Мы лежали рядом и держались за руки. Сергей устало провел рукой по лбу.
– Это было так прекрасно, но временами я думал, что умру, – сказал он. – Мой желудочно-кишечный тракт к такому не готов. Я совсем забыл, что тетя Аня если уж кормит, то кормит как на убой.
– Я только однажды пила сливовое вино, – сказала я. – И видела очень много шикарно накрытых столов. В отелях, в ресторанах. На приемах и юбилеях. Клиенты иногда брали меня с собой на всякие мероприятия, но на работе я стараюсь не есть. Однако так много, как сегодня, не ела, кажется, никогда.
– Мясо было божественно, – закатил глаза Сергей.
– С аджикой, – добавила я.
– И с ткемали. А купаты тебе как?
– Шикарно!
– Плюс пять кило, если такое будет продолжаться до самого конца нашего отдыха, – подвел итог Сережа. – А как тебе наши соседи?
– Обычные люди, – пожала я плечами, решив не рассказывать ему про наш разговор с сыном Ильи.
– Хм… я бы не сказал.
– Почему это?
Сергей посмотрел на наручные часы.
– Когда вы с Ваней ушли, то Илья кое-что рассказал о себе. Илья Георгиевич Шейнин – владелец сети автомоек в Тарасове. Плюс имеет несколько автомастерских. Хочет открыть магазин продажи подержанных тачек, ведет переговоры с американскими владельцами автомагазинов. Торгует запчастями. Предлагает тюнинговые услуги. Мужик-то наш, оказывается, довольно неплохо обеспечен.
– Никогда не слышала о нем.
– Знаешь, о чем без остановки говорила Алла? Они в Египте были раз десять за последние полтора года. Казалось бы, что тут такого, если позволяет достаток? Мотайся себе по курортам каждые выходные, отдыхай, швыряй деньги направо и налево. Но они не только хотят там отдыхать. Они подбирают квартирку в Хургаде, и Алла расписывала мне варианты, которые им предлагали. Назвала и цену. Тань, это огромные деньги.
– Почему же они не поехали туда снова, а решили отдохнуть на Черном море? – удивилась я. – Да еще и на съемной хате.
Сергей встал с кровати, подошел к окну, открыл его. Сев на подоконник, закурил.
– Капризы, Тань. Надоели ему роскошь и лакеи. Но знаешь, если бы он и его Аллусик как бы между прочим не расхваливали себя, я бы ни за что не догадался, что сижу за одним столом с миллионером.
– Я бы тоже не сказала, – согласилась я. – На вид прост, как два рубля.
– Ну это только на вид, наверное. Мы его знаем совсем ничего.
Через открытое окно в комнату влетела большая ночная бабочка. Сергей подождал, пока она сядет на стену, сполз с подоконника и накрыл бабочку ладонью. Через секунду он выпустил ее в окно, сопроводив сей акт словами: «Лети, душа моя».