Невидимая связь (Шелковые слова) (др. перевод)
Шрифт:
Она взглянула в сторону окна, выходившего на передние газоны больницы. Заходящее солнце золотило зимний пейзаж.
– Когда мать умерла, я поняла, что осталась совершенно одна на свете, а это, поверь, очень страшно. Мне вдруг захотелось найти отца или узнать, что с ним случилось. Но я решила тогда и не изменила своего мнения, что если бы он хотел меня с самого начала, то постарался бы остаться ненадолго. Узнать и полюбить своего ребенка. Завязать какие-то отношения. Возможно, он из тех людей, с которыми лучше не общаться совсем. А если в его уходе виновата мать, если он был просто очень несчастен,
Она отвернулась от окна и взглянула в блестящие глаза Дика.
– Спасибо за то, что предложил, но, думаю, отныне моей семьей будут Тодд и Манди.
– И я?
Она взглянула на большой бриллиант на левой руке.
– Ты вынудил меня стать твоей женой. Я всегда считала, что такие свадьбы устраиваются исключительно ради бедной невесты.
– Я тоже. Но в этом случае у невесты искаженное представление о ситуации.
Лейни так и не поняла, что она чувствует относительно своего нового положения в качестве миссис Дик Сарджент. А ведь она клялась, что никогда не станет «миссис». Клялась никогда не любить. Но полюбила. И смертельно этого страшилась.
Но сейчас эмоции были такими хрупкими, что не вынесли бы пристального изучения, и поэтому она сменила тему, вытянув руку с кольцом и рассматривая сверкающие грани солитера «маркиза».
– Кольцо чересчур броское!
– Да просто вульгарное. Я пытался произвести на тебя впечатление.
– Вскружить голову?
– Что-то в этом роде.
– Черта с два! Вскружить голову – это тонкий прием. Взрыв, извержение вулкана, напор, сокрушающий все на своем пути, – вот это больше в твоем стиле.
– Так я принадлежу к сильным мира сего, способным свернуть горы?
– Определенно!
Дик широко улыбнулся.
– Зато я из тех, кто добивается быстрых результатов, верно?
Она улыбнулась в ответ, и Дик подумал, что жена еще никогда не была прекраснее, чем в эту минуту.
– Ты не слишком устала, чтобы вытерпеть поцелуй?
– Ты целовал меня несколько минут назад.
– Нет, не так. Я имею в виду НАСТОЯЩИЙ поцелуй.
Он припал к ее губам. И хотя старался передать всю нежность, которую чувствовал, владевшая им страсть вырвалась на свободу, а язык ритмично проникал в рот. Дик обнял Лейни и прижал к груди. Она сжала его плечи и крепко держала, отдаваясь власти поцелуя.
– Извините, – раздался сзади ледяной голос.
Они оторвались друг от друга и наткнулись на взгляд сестры Перкинс, до того брезгливый, словно та взирала на разлитое судно.
– Сейчас мы принесем детей. Если вы остаетесь, мистер Сарджент, придется надеть халат и маску.
Дик с широкой улыбкой, призванной взбесить сестру, объявил, что остается.
По сравнению с ее домом даже психушка выглядела бы оазисом спокойствия.
Здесь было невыносимо тесно. Дик приобрел второй комплект детских вещей и мебели, не обращая внимания на то, что далеко не все могло поместиться во второй спальне. Один сундучок пришлось поставить в коридоре. Дик срочно заказал в «Сворсе» второго медведя, издающего внутриутробные звуки.
И на что им две панды?!
– Ты права. Но зато Тодд получит бейсбольную перчатку, а Манди – балетные туфельки.
Слава богу, за малые услуги…
Лейни уговорила Дика отдать цветы другим пациентам, чтобы не везти домой. Он послушался. Но устроил из их спальни настоящий тропический сад. И теперь Лейни с трудом отыскивала кровать среди цветов, стопок одноразовых пеленок, коробок с ватными шариками и влажными салфетками, плетеных корзин с одеялами, банок с детским тальком и вазелином, тюбиков и мази для лечения опрелостей, пузырьков с антисептическим раствором и коробок со все еще не развернутыми подарками.
Третий день выдался на редкость тяжелым. Миссис Томас несколько раз делала перестановки в спальне, пытаясь выкроить побольше пространства. Детская была безнадежно тесна. Приходилось протискиваться между мебелью, чтобы добраться до детей.
Весь день гости шли толпой, в основном учительницы из школы Лейни. У нее сложилось отчетливое впечатление, что они идут не посмотреть на близнецов, а пожирать глазами Дика. Кокетничали, выставляли себя напоказ, жеманничали, глупо ухмылялись и делали непристойные намеки на мужскую силу Дика. Лейни хотелось вскочить с кровати, надавать им пощечин и потребовать держать руки подальше от ее мужа. Потом ей захотелось врезать Дику по голове за то, что они истекали слюной, а он на это улыбался, как Чеширский кот! И хотя они бросали алчные взгляды на ее кольцо, никто не обращал внимания на саму Лейни!
Она ненавидела себя за эти недостойные эмоции. За то, что поддалась жалости к себе и рыдала громче малышей, но именно это она и сделала, когда Дик, проводив последнюю гостью, вошел в спальню.
– Лейни! – встревожился он, поспешив к кровати. – В чем дело?
– Во всем! – выпалила она. – Во всем! У меня голова раскалывается. Но все слишком заняты, чтобы принести мне аспирин, а у меня сил нет, чтобы встать и взять самой. Ты либо висишь на телефоне, либо любезничаешь с этими стервятницами, которые постоянно ищут новую жертву, а потом бегут разводиться! Миссис Томас спрятала все мои вещи! Я не могу найти лосьон для рук. И я по-прежнему толстая, – проныла она умирающим голосом и зарылась лицом в подушку.
Дик подошел к двери и крикнул в коридор:
– Миссис Томас, присмотрите с часик за Тоддом и Манди. И не зовите меня к телефону. Дверь спальни должна оставаться закрытой при любых обстоятельствах, исключая пожар и наводнение.
Он захлопнул дверь и вернулся к кровати.
– Убирайся, – пробормотала Лейни, когда его колено вдавилось в матрац. – Ой, что ты делаешь?!
Он подхватил ее на руки и понес к качалке, которую переставили в спальню.
– Моя сестра предупреждала насчет послеродовой депрессии.
– Ты рассказал родным обо мне? О нас?!
От удивления она даже не стала возражать, когда он устроился в качалке и усадил ее себе на колени.
– Неужели воображала, что я не поделюсь с ними такими новостями?! Они в полном восторге. Им не терпится поскорее увидеть тебя и малышей. А теперь расслабься. Голова болит?
– Немного.
– Здесь?
Он медленно погладил ее висок.
– Угу.
– Замерзла?
Лейни зевнула и прижалась к нему, положив ладонь на то место, где билось его сердце.