Невидимка и (сто) одна неприятность
Шрифт:
На самом деле причин для паники по сути не было. Никому и никогда не пришло бы в голову, что Даниэль Лагранж сам вдруг захотел сидеть рядом с Невидимкой. Для всех это выглядело как маленькое поражение в их противостоянии с Эриндейлом. Но я-то знала!
Он был так близко, что периодически мы соприкасались локтями. И настойчивый аромат, который не перебивали даже запахи пищи, упорно лез в ноздри. И тембр голоса отдавался внутри вибрацией, хотя я не разбирала ни слова. И пусть он даже не смотрел в мою сторону и уж тем более не заговаривал, мне все равно было панически дурно. И ужасно страшно, что кто-то заметит мое невменяемое состояние.
Но к счастью, все были слишком рады возвращению, чтобы обращать на меня внимание.
Хоть я и торопилась поскорее все заглотать и вылететь из столовой, Лагранж все равно закончил раньше. За секунду до того, как он поднялся, горячая рука накрыла мою ногу, вызвав миллиард противоречивых чувств, и мимолетно погладила под столешницей, оставив на коленях клочок бумаги.
Я. Его. Убью.
Отличная мысль кстати! И самой тогда умирать не придется!
Глава 10
“Через час возле статуи химеры на последнем этаже”.
Я сидела на кровати в своей комнате, забравшись на нее с ногами и подтянув колени к груди. Записка лежала напротив. Я медитировала на нее уже добрых минут двадцать, не в силах принять решение — идти или не идти.
Если я не пойду, это должно явно дать Лагранжу понять, что в предложении я не заинтересована. И тогда — возможно! — он отвалится. В конце концов, ну серьезно, не будет же он за мной таскаться, когда тут девицы пачками на шею вешаются?
При воспоминании о Мирей, внутри снова что-то премерзко заворочалось.
Ладно, посмотрим правде в глаза — мне неприятно видеть его с другими девушками.
Какой отсюда следует вывод?
Мне категорически не хотелось это признавать, если бы была возможность, я бы отбрыкалась от этого понимания руками и ногами, но серьезное решение надо принимать с учетом истинного положения вещей. Итак.
Он мне нравится.
Так, молодец, разочек произнесли это про себя и больше к этой теме никогда не возвращаемся! Дальше!
Какой отсюда следует вывод?..
Я побилась лбом о колени.
Идти?..
Но тогда он поймет, что он мне нравится!
Не идти?
С другой стороны, нехорошо. Он будет стоять там, ждать…
Идти?
Мне все равно не нужны никакие отношения!
Не идти?
А если призрак что-то вычудит опять на двоих, как я буду ему в глаза смотреть…
Идти?...
Не идти?
Идти?...
Когда через час я поднималась на последний этаж, откровенно говоря, я все еще на сто процентов не была уверена, что на середине лестницы не поверну обратно.
А когда я встретилась взглядом с подпирающим химеру Лагранжем…
“Не надо было идти…”
Дрогнули в улыбке мужские губы.
Я замерла на последней ступеньке, не зная, что делать дальше. Может, еще не поздно повернуться?..
Даниэль в два стремительных шага пересек разделяющее нас расстояние, и прежде, чем я успела что-то сообразить, меня уже сгребли в охапку, кажется, даже оторвали от пола, поднимая до уровня глаз. Я машинально вцепилась в широкие плечи, но почему-то не могла даже задушенно пискнуть, ошарашенная таким стремительным развитием событий.
— Как ты? — выдохнул Даниэль мне в губы, почти касаясь носом моего носа.
Как… я? Он про что вообще?
Голова шла кругом.
— Я беспокоился эти три дня.
Ах да…
Срыв Алисон. Подвал. Я несчастная безвинно осужденная и только-только выпущенная на волю.
Воля.
Мы, вообще-то, посреди коридора!
— Нормально все, — буркнула я, пытаясь скрыть смущение от того, что под его руками по моей коже бегут горячие приятные мурашки. — Пусти!
И попыталась вывернуться из объятий.
Не тут-то было. Этот чурбан тренированый, кажется, даже не ощутил моих трепыханий, все еще вглядываясь в мое лицо и ожидая куда более развернутого ответа.
— Пусти, увидит кто-нибудь! — повторила я, а потом сознательно и коварно применила подлый прием: — Даниэль!
Лагранж вздохнул и, боднув меня лбом напоследок, разжал объятия, позволяя стечь по нему вниз и коснуться ногами пола:
— Ладно, идем, — и, ухватив за руку, он потащил меня мимо закрытых классов.
— Куда? — спохватилась я, ощущая между лопатками неприятный холодок. Все казалось, что сейчас одна из дверей распахнется, как тогда, и явится мистер Рок, и мне конец.
— На чердак. И не дрожи, на этаже никого нет, я проверил.
На чердак? На тот самый чердак? Зачем — на чердак?..
— Просто случайно обнаружил, что печать, которую мы выбили, никто так и не поставил на место. А значит — за все это время там никого не было. Отличное место!
Ужасно хотелось зажмуриться. Нет, он все же ненормальный. Не надо, не надо было идти…
— Давай-давай, залезай.
Он подсадил меня на лестницу, магией откидывая крышку люка. И я обреченно и послушно залезла. А забравшись и подняв голову, так и застыла на месте, приоткрыв рот.
Чердак был похож на…
Не знаю на что, я не находила сравнения.
Разноцветные светящиеся шарики висели в воздухе, излучая теплый лучистый свет, пуская разноцветные блики по полу. Они медленно двигались, отчего цветной рисунок постоянно менялся, гипнотизировали, манили… а еще, они как будто были сделаны из меха — так и хотелось потрогать. Один, светло-голубой, завис буквально в нескольких сантиметрах от меня, и я, не удержавшись, протянула руку и коснулась пушистого светящегося бока. И ойкнула, когда шарик с тихим хлопком лопнул и осыпался на пол медленно тающими в воздухе блестками.