Невидимка
Шрифт:
Через 10 секунд коридоры стали наполняться победоносными криками, сопровождаемыми топотом «стада слонов», как обычно ругались учителя. Ураган нарастал, с его приближением было разумнее и безопаснее прижаться к стенке, чтобы свободолюбивое детское племя не сбило с ног. Доставалось тем, кто наяву, что ж говорить о невидимых.
Когда первая волна пронеслась в сторону столовой и выхода на улицу, я начал подниматься против шерсти, чтобы не пропустить бесючую парочку. Я ещё не знал, какой будет моя всеобщая мстя. Дельных мыслей не возникало, вся надежда была на импровизацию.
Я почти преодолел третий пролёт, когда среди толпы на втором этаже взгляд выхватил мини-юбку. Юбка хорошо сидела на подкаченных полушариях и открывала стройные ноги. Не отводя взгляд, я развернулся, чтобы сделать шаг назад и посмотреть, кому именно принадлежит это тело.
Моё любопытство привело к падению Василисы. Уже потом я сообразил, что, разворачиваясь, случайно пнул её по щиколоткам. Главная школьная цаца не удержалась на тонюсеньких шпильках. Ахнув, она шлёпнулась на задницу, чье состояние контролировал штат наёмных работников, и покатилась вниз, как в детстве с горки.
Короткая кожаная юбка отлично скользила по старым ступенькам, приоткрыв ажурный верх чулок. Руки Лиса Вася согнула в локтях вверх, оттопырив наманикюренные пальцы. Ещё она предусмотрительно поджала острые носки туфель, чтобы к испорченной репутации не добавились обломки когтей и каблуков.
Второй этаж замер, наблюдая, как Василиса нелепо катится вниз. Следом за хозяйкой на каждую ступеньку плюхалась очередная дорогущая сумка. Я стоял вверху, зажав рот руками, чтобы не выдать своё присутствие неприлично громким смехом. Обтягивающую задницу я упустил, но это стоило получившегося шоу.
В первые ряды зрителей вышел Колька Смородинов. Его довольная улыбка растянулась до ушей. Ткнув пальцем в выпускницу, на хорошеньком лице которой застыл ужас, он приготовился заржать, как получил пендель. Я успел вовремя спуститься и вложил всю силу в удар.
От неожиданности Колька дёрнулся вперёд и смачно пустил газы. На его лице появилась та же гамма эмоций, как у Василисы – от растерянности до осознания ахтунга.
– Фуу, Смородина, – девчонки рядом театрально закрыли носы, – Да ты трендец не ягодами воняешь.
– Фууу! Фууу! – другие ученики также стали зажимать носы и размахивать руками, чтобы развеять ядовитое облако.
– Зашква-ар! – заорали мелкие.
Василиса поняла, что внимание переключилось на другого ученика, неловко поднялась и, крепко держась за перила, как старушки в гололёд, на негнущихся стала спускаться вниз. Дожидаться машины, чтобы чинно проплыть к отполированной дверке, она не стала. Богачка неуклюже зашагала пешком по старому асфальту к своей элитной новостройке.
Колька тоже быстро испарился, а потом и дух после него.
Я был доволен собой: надо ж было так бинго разыграть!
***
Поющий живот напомнил о приближении обеда. Я отправился в школьную столовку, где независимо от меню пахло пюрешкой, капустой, котлетами с подливой и свежей выпечкой.
На кухне главная повариха тётя Зина что-то записывала в тетрадь. Она меня не видела, но все же насторожилась, интуитивно почувствовав, что сейчас появятся неучтенные расходы.
Я по-хозяйски прошёлся по шкафам, нашёл тарелку, положил щедрую порцию плова, заграбастал два компота и выбрал самую здоровую плюшку, только вынутую из печи. Сложив обед на поднос, я отправился на второй этаж в кабинет химии, у которого лаборантская выходила на массивный козырёк крыльца школы.
Молоденькая химичка Ксения Алексеевна вздрогнула, когда скрипнула дверь. Но потом расслабилась, решив, что гуляет сквозняк. Ей оставалось сделать пару последних затяжек, прежде чем отправить окурок в банку за окном. Я вежливо подождал, когда она докурит, помашет перед окном, выгоняя табачный дым, возьмёт мятную конфетку, поправит причёску перед зеркалом.
Когда с заметанием следов было покончено, химичка гордо расправила плечи и вышла из кабинета, аккуратно прикрыв за собой дверь. Я с удовольствием наблюдал, как под пиджаком вздымалась грудь, под прямой юбкой до колена покачивались полноватые бедра, как гулко стучали высокие квадратные каблуки туфель с замочком на крепких ногах. Не женщина – мечта тестостерона.
Я протяжно вздохнул, глядя на закрывшуюся дверь, затем направился к окну. Стараясь не перевернуть поднос, вылез на козырёк.
Усевшись по-турецки, я приступил к трапезе, ощущая абсолютное счастье в своей свободе. В приближении «самого ответственного периода», когда синхронно дёргается глаз у учителей и учеников, я мог расслабиться, забить на дрессировку к экзаменам, и сопутствующую нервотрёпку. О таком только мечтать можно!
Я допивал второй компот под беззаботную визготню младшеклассников и думал о том, чем ещё заняться, пользуясь появившейся способностью. Ведь этот день надо прожить так, чтобы он запомнился на всю жизнь.
Высыпав изюм со дна стакана в рот, я чуть не подавился. Вот ведь балбес! Совсем забыл о встрече с Дашкой!
Дашка Александровская – цыпа из 10-го класса с внешностью доброй сказочной феи. У неё голубые глаза, пышные светлые волосы, чуть вздернутый носик, улыбка сердечком и такая же, сказочно-прекрасная фигура.
Дашка не была недотрогой, не вела себя как заносчивая хозяйка царских палатей, однако по негласному правилу к ней был особый подход. В старые времена за таких девушек сражались богатыри и рыцари. Из-за них совершали отчаянные поступки, чтобы добиться хоть какого-то знака внимания – заинтересованный взгляд, улыбку, обронённый платок как повод заговорить.
Лучшая Дашкина подружка – её одноклассница Танька Холмакова – была полной противоположностью. Вместе они были как ангел и бес – и по внешности, и по характеру. У Таньки чёрные короткие волосы, каждый день с разным стайлом. Чёрные брови, родинка возле красивых губ, обмазанных непременно тёмной помадой.
В отличие от неземной Александровской Холмакова была язвой до кончиков ногтей. Она везде видела подвох и злые умыслы, своим скепсисом отпугивала желающих с ней замутить. В итоге, несмотря на хорошенькую мордашку, оставалась свободной и невостребованной.