Невидимки
Шрифт:
– Вернемся, прибью тезку, – выплевывая очередную порцию песка в сердцах сказал Бочкарев. – Такое хламьё подсунул.
– Нам повезло, что вообще у них хоть какая-то машина оказалась, – философски заметил Морозов. – Нашу то они продали.
– А за это я его два раза прибью. – размазывая по лицу грязь пообещал Петр. – Слава посмотри сколько до Трифоли осталось.
Сидящий рядом с водителем Паромов достал планшет, и через минуту ответил: – Километров сто – сто двадцать.
– Плохо, – вздохнул Бочкарев. – Насколько я помню еще минимум километров на пятьдесят нет ни одного селения.
В
– Все, приехали, – устало вздохнул Громов выходя из машины. – Не выдержала американская лошадка Ливадийской жары.
– Ну вот одна проблема отпала. –Усмехнулся Морозов стряхивая с себя песок.
– Какая?
– Не нужно искать бензин.
– Зато появилась другая, – сладко потянулся Бочкарев, разминая затекшие суставы. – Наших запасов воды навряд ли хватит до ближайшего селения. Кстати Слава сколько там до него?
– Сейчас посмотрим – Паромов включил планшет, и тут же выругался. – Ипатьевская летопись! А! зарядка на нуле.
– Веселое у нас получается начало операции, – покачал головой Громов.
– Прям обхохочешься, – проворчал Бочкарев. – Ладно. Хватит ахать да охать. Берем свои манатки и вперед, заре на встречу.
Километров десять парни шли бодро перешучиваясь, и травя веселые байки. Потом, из-за духоты, их темп стал заметно падать.
– Все, господа, привал. – объявил Бочкарев.
– Отлично. – Морозов сбросил с плеч рюкзак, и присел на придорожный барханчик. – Ой горячо! – Тут же вскочил он.
– А то – рассмеялся Петр. – Это тебе не на пеньке у Волги сидеть. Здесь, брат, пустыня. Значит так. Если не хотите обжечься на землю стелите какую-нибудь вещь, желательно плотную. Вот, смотрите. – Он достал из своего рюкзака куртку, постелил её на песок, а потом сел на неё сам. Его примеру последовали остальные.
– Какие планы на будущее, командир? – Обратился Бочкарев к Паромову.
– Вот об этом я и хотел поговорить – Вячеслав повернулся так, чтобы видеть всех сидящих рядом. – Мне кажется здесь командиром должен быть не я.
– Почему? – удивились парни.
– Я ничего не знаю об этой стране, людях, ситуации, а среди нас есть человек, который всем этим владеет. Поэтому глупо было бы не воспользоваться его опытом. Петр угадай о ком я сейчас говорю.
– Обо мне конечно, но простите, вы же офицеры, а я всего лишь сержант.
– Где ты у нас видишь погоны? – с улыбкой спросил Громов. – Сейчас мы все находимся в одном звании –никаком, поэтому и командира себе выбираем в соответствии с ситуацией. Слава абсолютно прав. Ты здесь дома, ну а мы пришли к тебе в гости. Так что командуй. Саша ты как?
– Целиком и полностью. Тихо. – Морозов поднял вверх палец призывая всех к тишине. – Кажется я слышу шум мотора.
– Ага. – вскочил со своего места Петр. За ним поднялись и остальные. – Значит так. Арабский знаем только мы со Славой поэтому разговаривать с ними буду я, а Вячеслав вам переводить. Только шепотом. – Обернулся он к Паромову. – Всем быть на чеку. Все, приготовились.
Через минуту на дороге показался японский внедорожник с полностью срезанным верхом в котором сидело шестеро вооруженных, Ливадийских боевиков. Над машиной развивался повстанческий флаг. Заметив у дороги группу людей, они остановились, и на парней тут же уставились четыре автоматных ствола.
– Кто такие? – Спросил сидящий рядом с шофером, видимо командир.
– Свои из Польши. Прибыли к вам в помощь – ответил Бочкарев, протягивая документы. – До штаба подбросишь?
– Посмотрим, – уклончиво ответил ливадиец внимательно разглядывая паспорта. – А здесь что делаете? Место пустынное ни порта, ни аэродрома поблизости нет.
– Так мы же нелегально, через Египет. Машина сломалась милях в пятнадцати отсюда. Вот, добираемся своим ходом. Тебя как зовут-то, командир?
Вместо ответа ливадиец спрятал документы в нагрудной карман, и жестом указал место среди своих головорезов. «Полезайте сюда».
– Паспорта отдай.
– На базе получите, – отрезал он, и чуть слышно добавил. – Может быть.
Забравшись в машину, парни хотели сесть вместе, но боевики растасовали их между собой так, что каждый оказался между двумя повстанцами. Внедорожник тяжело заурчав двинулся в сторону Трифоли. Мозг Бочкарева работал в усиленном режиме. Оказаться на базе повстанцев это был самый худший вариант, который они продумывали. Там находились отнюдь не дураки, и всех прибывающих к ним в качестве наемников подвергали самой тщательной проверке. К тому же всегда под рукой были советники из НАТО, так что справки о них наведутся в течении максимум суток. А дальше будет все ясно. Поэтому на базу им никак нельзя. Петр поднял глаза, и заметил, что все трое пристально смотрят на него, он еще немного поколебался, взвешивая шансы, а затем медленно опустил веки давая сигнал к началу операции. Два ножа полоснули по горлам боевиков, еще два были выхвачены из ножен у пояса, и вонзились хозяевам в сердце. Сидевший у переднего борта Паромов подпрыгнул, и развернувшись в воздухе нанес смертельный удар носком тяжелого ботинка в затылок командиру повстанцев всадив, при этом, нож под левую лопатку водителю. Опустившись между двумя трупами, он перехватил руль, и нажал на тормоз.
– Молодец, чисто сработано. – похвалил его Морозов спрыгивая на асфальт. – Командир транспорт захвачен. Какие будут дальнейшие указания?
– Для начала спрячем тела.
Изъяв у повстанцев оружие и документы, парни разгребли песок и уложили в получившуюся яму убитых. Тщательно их засыпав, и уничтожив следы своего здесь пребывания ребята погрузились во внедорожник.
– Петь посмотри, что это. –Вячеслав протянул Бочкареву небольшую, пластиковую карту. Сидя у заднего борта они вдвоем разбирали захваченные у боевиков документы.
– О! Это же то, что я ищу. – Обрадовался Петя. – Пропуск через КПП. Сергей присобачь-ка его на лобовое стекло. С этой карточкой мы теперь в Трифоли без проблем въедем.
– Может не стоит её на стекло вешать? – Засомневался Громов.
– Почему?
– Эти же не вешали. Может у них не принято. Спалимся еще.
– Пожалуй ты прав, – немного подумав согласился Бочкарев. – Тогда спрячь её в карман, покажешь при въезде.
– Вот ты и покажешь, – возвращая пропуск ответил Громов. – Не я же с ними говорить буду.