Невидимый мир
Шрифт:
Он помолчал.
– - Стало быть. вам нечего стыдиться! Вы можете любить Марка всем сердцем и просить о том, чтобы Господь наполнил любовью к нему и ваши почки. Но высшее и главное в человеке - это ведь сердце.
Ивик покрутила головой. Как-то странно все получалось у этого хойта.
– - Как-то странно получается, - честно сказала она, - все-таки можно любить двух мужчин сразу?
Аллин засмеялся.
– - А то! Можно хоть десять! Просто как мужа - только одного! И пока есть на свете люди разных полов, их любовь взаимная почти всегда будет хотя бы отчасти окрашена эросом. Но это же просто способ любить...
Ивик подумала. Ей казалось, что надо сейчас быстро-быстро вспомнить и изложить все свои проблемы - чтобы не осталось недоговоренного. Потому что в другом месте она такого не услышит.
– Знаете, у меня сложно все с этим. Ведь тут еще в чем дело... У меня как бы два существа внутри. На работе... я на Триме работаю... там я один человек, нормальный, сильный, и так же я чувствую себя, когда пишу. А дома другой... дома я становлюсь женщиной. И вот тот человек, который на работе - он любит Кельма... А когда я женщина...
– она умолкла.
– - Так вы же и есть женщина!
– ответил Аллин, - не так, что вы с мужем женщина, а на работе гэйн. Творите как женщина, наша сексуальность - это огромная сила к творчеству Это я вам как бывший гэйн и скажу. Общайтесь как женщина, это ваша сила и ваше достоинство. Оно должно помогать вам, а не мешать. Вот посмотрите на святую Деву. Она всегда женщина, она любит как женщина, действует как женщина, скорбит ак женщина - и в этом ее сила и ее величие, ведь человеку нужно двое родителей, и Господь в ней даровал нам то, чего так не хватало ветхозаветным людям...
Ивик посмотрела на монаха. Это опять был тот камень преткновения, который всегда не давал ей приблизиться к Церкви. Святая Дева? Ей ведь не приходилось стрелять, бить в нос кулаком, падать в грязь или снег, выслеживать противника... да и виртуальных образов она не создавала. Быть женщиной, как Святая Дева - просто занимаясь детьми и хозяйством - Ивик не отказалась бы, но ведь это было никак невозможно. А что такое - тогда - женщина? Если женственность ее не заключается в определенном роде занятий и определенной общественной роли?
И все же Аллин был прав. Потому ведь она и полюбила Кельма, что она и гэйной-то была - женщиной. И писала книги она тоже - как женщина.
Монах вдруг сказал задумчиво.
– - И все-таки, Ивенна, будьте осторожны. Путь этот - принятия любви, от Бога пришедшей и к Богу возвращаемой - он очень узкий и болезненный, очень опасный, потому что много дает, и дьяволу это не по нраву, он всегда претендует на самое лучшее в нас. Тут очень много силы нужно, а откуда нам силу взять? Силы у нас своей нет, только та, которую Он нам дает. Тут без Христа ни шагу, без постоянных обращений к Нему, без молитвы, даже если она кажется пустой - это опять-таки молитва сердца.
И она была осторожна, и у нее все получалось. Все было так, как сказал Аллин. На прощание он велел ей ежедневно читать Евангелие и несколько молитв, и она это делала - так, на всякий случай. Ивик только надеялась, что со временем чувство это ослабнет - но оно не слабело. Но и не мешало ей, скорее, наоборот. И отношениям с Марком это ничем не мешало, помогало скорее. И в целом... Ивик иногда казалось, что она и жить-то начала по-настоящему лишь тогда, когда полюбила Кельма. Он пронизывал ее жизнь. Не давал расслабиться. Ей казалось, она начинает понимать, как это монахи живут всю жизнь в одиночестве и любят одного Христа. Но Христос - Он все-таки в мире невидимом, и это не так просто, это надо обладать особым даром, чтобы вот так постоянно его чувствовать. А Кельм... его незримое присутствие наполняло ее бодростью и энергией. Ей было легче жить только оттого, что такой вот человек есть на свете. И все, что она делала - она делала для него.
Хотя он, конечно, никогда не узнает об этом.
Или узнает?
Ивик не думала об этом всерьез. Какая, в сущности, разница? Как будет - так и ладно. Бог все решит, и Бог сделает все наилучшим образом.
Закрывая глаза, Ивик думала о Кельме. Или - как многие гэйны - о том, что сочиняла. Мелт, который пытался выбить очередную экспедицию на Север, который любил девушку-гэйну, очень одинокую, и очень хотел попасть на Белую Землю и забрать туда эту девушку... Мелт был похож на Кельма. Разницы особой не было, думать о Кельме или о нем. Или о ком-то, кого Ивик совсем не знала, но втайне от самой себя любила всю жизнь. Закрыв глаза, Ивик плыла в потоке образов, безмолвно говорила с Мелтом - или с Кельмом, или еще с кем-то неведомым ей. И видела - ветви под тяжестью снега, пляшущую в воздухе метель, ватную, как бывает на севере, тишину... Жаль только, что плыть в этом потоке удавалось недолго. Образы мешались перед глазами, и вот уже мимо прошла Женя, глядя с грустным упреком, а Ивик была у себя дома в Дейтросе, на кухне, и Миари вбежала, крича "Мама, мама!"... потом все смешалось - Ивик спала.
Ей снился удивительно яркий, необычный сон. Из тех, что запоминаются на всю жизнь.
Ивик была в Медиане. Говорят же, что во время сна облачное тело и в самом деле то ли частично отделяется, то ли просто воспринимает Медиану особым образом. Но теперь Ивик не думала об этом - вокруг была знакомая серая равнина. Прямо по равнине к ней приближались две фигуры. Они были в сером камуфляже, так могут быть одеты и дарайцы, они не подавали сигналов, но Ивик почему-то знала, что это гэйны, это свои.
Мужчина и женщина, приблизительно ее возраста.
– - Меня зовут Рейта, - сказала женщина, когда они оказались рядом с Ивик. И тогда она поняла, кто это.
– - Иль Шанти!
– - Да, - печально сказал мужчина, - я Кларен.
Ивик не знала, что сказать. Все трое оказались сидящими - не на земле, а на низеньких креслах, видимо, сотворенных незаметно Рейтой. Ивик была потрясена. Она видела лица неясно, но знала, что это действительно знакомые с детства герои - Рейта и Кларен иль Шанти.
Те, что уничтожили Дейтрос.
Их признали героями. Их имена и лица знает в Дейтросе каждый ребенок. Но только позже дети узнают, что случилось с Рейтой и Клареном. Рейта вскоре покончила с собой, Кларен стал инвалидом и часто лечился в психиатрической больнице.
Ивик часто думала об этом. Рейта и Кларен перенаправили взрыв темпорального винта, который должен был уничтожить Землю. Направили на единственный возможный другой объект, находившийся рядом - Дейтрос. Старый Дейтрос с двумя миллиардами жителей. Пространственно-временные характеристики изменились, старый Дейтрос исчез бесследно. Был начисто уничтожен. Рейта и Кларен утверждали, что пытались переместиться туда, чтобы погибнуть вместе со своим миром - но было поздно...