Невидимый партнер
Шрифт:
В любой ситуации сначала нужно хорошенько поворочать мозгами, которыми наградил тебя Господь.
По теории вероятности в тюрьме и за ее стенами должны происходить разные события, в том числе и неприятные для врага. У кого-то из офицеров, прямо под портупеей, могут случиться колики. Или какому-нибудь охраннику повезет слететь с лестницы, ведущей на сторожевую вышку, и сломать ногу. Кто-то может потерять деньги, штаны или голову.
Где-то поблизости может рухнуть мост, или сойти с рельсов поезд (или то, что у них ездит по рельсам), или разбиться
И тогда, сумей Лайминг доказать, что автор большинства этих напастей – именно он, у него сразу появятся козыри.
Главное – так все обставить, чтобы они не смогли его разоблачить и отомстить ему, бросив в камеру пыток.
Секрет идеальной стратегии в том, чтобы найти такой способ убедить врага в своих кознях, при котором он уверится в собственном бессилии противостоять им. Если это выгорит, что само по себе большой вопрос, неприятель должен прийти к логическому выводу, что единственный способ избавиться от постоянной напасти – это избавиться от самого Лайминга, причем живого и невредимого. Здесь возникает слишком много вопросов, но если бы ему удалось накрепко связать причину и следствие, то им, дабы избавиться от следствия, пришлось бы устранить причину.
Достичь столь фантастического результата – колоссальная проблема, которая, будь он дома, привела бы его в полное смятение. Скорее всего, он просто объявил бы ее неразрешимой, несмотря на основную заповедь звездных войн, согласно которой неразрешенных ситуаций не бывает. Но здесь у него было Целых три месяца, чтобы придумать свой план, а суровая необходимость прекрасно стимулирует умственную деятельность.
Всего через десять минут для Лайминга пришло время пустить в ход заготовленную идею.
На этот раз никто не вламывался в камеру с обыском. Из проема открытой двери на него мрачно уставились трое охранников. Один из них проскрипел:
– Тебя срочно требует комендант. Амаш, фаплап.
Лайминг спокойно встал и вышел, бросив на ходу:
– Раз и навсегда запомните: я вам не фаппап, ясно?
Охранник в ответ грубо ткнул его в спину.
За письменным столом сидело трое. По бокам примостились два младших офицера, а в центре лениво развалился комендант. Это был огромный верзила. Глаза без век, прикрытые роговыми наростами, делали его взгляд холодным и пронзительным.
Пока комендант изучал пленника, Лайминга непринужденно расположился в удобном кресле. Тут же офицер, сидевший справа, рявкнул:
– Встать! Стоять смирно в присутствии коменданта!
Лайминг не торопился исполнять приказание. Комендант махнул рукой, отменяя приказ.
– Пусть сидит, – устало сказал он.
"Решил установить контакт и для начала сделал уступку", – подумал Лайминг.
Его заинтересовала стопка бумаг на столе. "Наверное, полный перечень моих прегрешений, – предположил он. – Что ж, время покажет. В любом случае, у меня есть про запас одна-другая уловка, которые можно пустить в ход против врага.
Было бы просто жаль не воспользоваться их полным невежеством в отношении землян. Правда в этом нет ничего удивительного: союзники ничего не знают о зангах, а занги почти или совсем ничего не знают о некоторых союзных расах, в том числе и о землянах. Общаясь со мной, они общаются с неизвестной величиной. А отныне эта величина удваивается, поскольку к ней добавлен X".
– Мне доложили, что вы уже освоили наш язык, – начал комендант.
– Отрицать бесполезно, – признался Лайминг.
– Вот и отлично. Теперь расскажите нам о себе, по возможности подробно.
– В беседе с майором Клавизом я все подробно рассказывал.
– То, что вы говорили раньше, меня не волнует. Вы будете отвечать на мои вопросы сейчас, и я рекомендую вам говорить правду. – Комендант начинал терять терпение.
Разложив на столе официальный бланк, он поднял перо и начал допрос по всей форме:
– Наименование родной планеты?
– Земля.
Комендант записал транслитерацию на своем языке и продолжал:
– Наименование расы?
– Землянин.
– Наименование вида?
– Хомо носипаца, – сказал Лайминг, сохраняя на лице выражение полнейшей серьезности. Почему бы ему не назваться вместо человека разумного, человеком-творцом? Тем более, что в данной ситуации он действительно занят творческим процессом.
Записав название, комендант с сомнением осведомился:
– А что это значит?
– Человек, странствующий в космосе, – ответил Лайминг.
– Г-м, – ответ произвел на собеседника впечатление. – Ваше имя?
– Джон Лайминг.
– Джон Лайминг, – повторил комендант, записывая имя.
– И еще Джустас Фенакетибан, – без заминки отбарабанил Лайминг.
Комендант записал и этот ответ, хотя с некоторым трудом подыскал подходящие кружки и закорючки, чтобы передать имя Фенакетибан. Он дважды переспросил Лайминга, как звучит чужеземная фамилия.
Землянин с достоинством сделал одолжение. Изучая результат, напоминающий китайский рецепт приготовления супа из тухлых яиц, комендант спросил:
– Значит, у вас принято носить по два имени и по две фамилии?
– Естественно, – подтвердил Лайминг. – Как же иначе: ведь нас двое!
Вскинув голову, собеседник Продемонстрировал некоторое удивление.
– Вы хотите сказать, что вас всегда зачинают и рождают парами? Каждый раз – по две идентичных особи мужского или женского пола?
– Да нет, ничего подобного. – Лайминг напустил на себя вид человека, вынужденного объяснять очевидную истину. – Когда землянин рождается, у него сразу же появляется Джустас.
– Джустас?
– Да.
Комендант насупился, поковырял в зубах и взглянул на других офицеров. Если он думал, что обнаружит у них хоть искорку понимания, то ему не повезло. На их физиономиях читалась смертельная скука, как у людей, явившихся исключительно для того, чтобы поддержать компанию.