Невидимый противник (сборник)
Шрифт:
Глава 11
Барбара снова разыскала небольшую группу белых домиков с белой церковью среди холмов возле Брустера. Она свернула, на дорогу в деревеньку и остановилась перед домом пастора.
Пастор был в саду. В старой одежде — похоже, военных брюках и гимнастерке — он стоял на коленях и, низко нагнувшись, смотрел на землю. Он полол сорняки, медленно выдергивал каждое растение и испытующе разглядывал его. -
Когда Барбара подошла совсем близко и обратилась к нему по имени, он поднял голову и добродушно улыбнулся. Он ее еще не узнал, однако поднялся и, улыбаясь, встал рядом с ней.
— Я была вчера здесь,— сказала она в то время, как он потирал себе спину.
— Конечно! Ну, конечно, конечно! К сожалению, я надел не те очки.
Он подошел к ней вплотную и протянул руки. Девушка радостно потрясла их, не обращая внимания, что они испачканы и с зелеными пятнами от сорняков.
— Дорогое дитя,—сказал он,— это очень печально, очень печально. Миссис Пьемонт — вы вчера спрашивали о ней...
— Я знаю. Поэтому я и приехала снова к вам. Полиция считает, что Джон... Его арестовали.
— Дорогое дитя,— сказал пастор Хигби, вытирая руки о штаны.— Дорогое дитя, пойдемте выпьем чашку чая.
Он хотел, видимо, похлопать ее. по плечу, но, посмотрев на свою руку, покачал головой.
Они вошли в пасторский домик, в ту самую комнату, что и вчера. Он предложил ей сесть.
— Я сейчас вернусь.
Через несколько секунд он вернулся и сказал:
— Маргарет приготовит нам чай.
— Господин пастор, когда это случилось? — спросила Барбара.— Когда ее убили?
— Сегодня на рассвете,— ответил он.— Очень рано, как я слышал. Мне никто не звонил, но новости распространяются очень быстро. Даже простые сплетни.
— Если вы знаете, то скажите мне, пожалуйста, точно, когда это произошло и как? — попросила девушка.
— Должно быть, это случилось около двух часов,— ответил пастор.— Миссис Келлемс, моя домашняя работница, вскоре после двух слышала сирену полицейской машины. От этого она и проснулась. Миссис Келлемс — ну, эта женщина слышит почти все.
— Господин пастор...— начала Барбара и тотчас замолчала, так как в комнату вошла маленькая худая женщина в домашнем платье и принесла большой круглый поднос,— Вода почти кипящая,— сказала она, сладко улыбаясь Барбаре.— Ведь речь идет не об одной чашечке чая.
Она поставила поднос на письменный стол пастора и сказала:
— Вы должны помыть руки, господин пастор,
Он взглянул на руки и ответил:
— Да, действительно.
И начал разливать чай.
— Разве это на него не похоже? — заметила с удовлетворением худая женщина и вышла из комнаты.
— Правильное замечание, руки грязные,— согласился пастор Хигби.— Выпейте свой чай, дитя мое. С вашим другом ничего не случится.
— Почему вы так считаете? — спросила девушка.— Ведь речь идет о его жизни! Вы говорите это, чтобы только успокоить меня? .
— Вы полагаете, что если я пастор, то должен говорить елейно? — возразил он,— Нет, дорогое дитя. Я все же сидел здесь с вами и с вашим другом.
Джон мог показаться ему очень молодым, и теперь пастор, похоже, считает нас детьми, подумала Барбара.
— Он никогда бы не убил старую женщину,— подчеркнул пастор Хигби.
— Одной уверенности здесь недостаточно, вы это знаете,— возразила девушка.— Одной правды недостаточно.
— Не нужно смотреть так мрачно на вещи. Выпейте же свой чай.
Девушка выпила. Чай был горячий и крепкий. Казалось, он может согреть ей душу.
— Я могу правильно оценить значение интеллигентности и энергии людей,— сказал пастор.— У вас обоих есть и то и другое, поэтому с ним ничего не случится. Возьмите бутерброд.
Барбара покачала головой.
Пастор вынул из ящика стола пачку сигарет, выглядевшую так, словно на ней кто-то сидел. Он выдвинул из пачки пару сигарет, посмотрел на них и, скривив лицо, протянул пачку девушке. Они взяли по сигарете и оба закурили.
— Анжела Пьемонт,— сказал пастор,— была богатая женщина. По-моему, очень богатая.
Барбара удивленно спросила:
— Вы думаете, что она имела дома много денег? Что преступник посягал на ее деньги? Что он простой взломщик?
— Нет, этого я не думаю,— возразил пастор,— но вероятность тут есть. Я думаю о другом.
Он помолчал и затянулся сигаретой.
— Юлия могла унаследовать уйму денег, если бы пережила Анжелу,— продолжал он.— Несмотря на деньги, завещанные Джонатану Титусу — человеку, выполнявшему для Анжелы тяжелую работу,— она унаследовала бы целое состояние. Я подписывал завещание Анжелы как свидетель. Перед этим она прочитала его мне.
Это было около года назад. Миссис Анжела Пьемонт позвонила по телефону и затем на своем «роллс-ройсе» — очень старом и очень большом «роллс-ройсе» с Джонатаном Титусом за рулем — прибыла к пасторскому домику. Она достала свое завещание — очень краткое, написанное от руки — и попросила пастора Хигби и миссис Келлемс подписать его в качестве свидетелей.
— Я пояснил, что в этом нет необходимости,— сказал пастор,— так как завещание, написанное собственноручно, имеет законную силу. Но она ответила мне: «Вздор, как вы до этого додумались?» Но, несмотря на это, я был прав. Ну, две лишних подписи не могли повредить. Юлия наследовала целое состояние, как я уже говорил. И в завещании не было никаких указаний на случай, если Юлия умрет первой. Когда я сказал об этом Анжеле, она ответила: «Вздор! Она еще ребенок, а я старая женщина».
Пастор сказал, что каждый может умереть в любое время. Анжела возразила, что она уже слышала это и для трезво мыслящего человека это неубедительно. Кроме того, если Юлия не переживет ее, то судьба денег ей безразлична. Пусть они поспорят, сказала она.
— Кто «они»? — спросила Барбара.
— Родственники. У каждого есть родственники, а у богатых людей их много,— ответил пастор.
Он положил сигаретный окурок на край стола, но тот сейчас же упал на пол.
— Теперь они появятся на свет,—продолжал он.— Вылезут из всех щелей, как выражалась Анжела. Она была...— он помедлил,— всегда откровенной. И, пожалуй, иногда грубой.