Невидимый противник (сборник)
Шрифт:
— Значит, еще осталась,— спокойно проговорила Барбара.— Мне просто смешно это слышать. Очень смешно.
Ее взор стал жестким, глаза гневно сверкнули.
— Ты думаешь, я этого не заметила? — спросила она.
— Я...
— Ну?
Она ждала ответа, но вместо этого он прижал ее к себе и крепко поцеловал в губы.
— Хорошо,— сказала она, как только смогла говорить.— Теперь будем надеяться, что найдем это дьявольское дерево близ теннисного корта.
— А если это удастся,—добавил Джон,—попытаемся найти другого Говарда. В том нескромном спортивном пиджаке.
— И я этому не удивлюсь. Нисколько не удивлюсь,— заметила Барбара.
Сержант Шапиро поговорил по телефону с Миллером и Грэди, договорился о дежурстве в десятом отделении полиции Нью-Йорка. Миллер и Грэди связались с полицией Дэнбери и договорились о содействии.
Шапиро наскоро пообедал и на своей черной машине выехал из Брустера на ту же извилистую проселочную дорогу, по которой уже ехал. Все прошло вполне удачно, однако он был удручен. Отчего у меня такое подавленное состояние, думал он.
У въезда в усадьбу Пьемонтов цепь была снята и лежала на земле. Шапиро заинтересовался и поехал к дому. Повернув, он увидел, что многие окна ярко освещены. Он затормозил; и в этот момент в свете фар появился высокий худой старик с ружьем в руках. Шапиро выглянул. Незнакомец, держа ружье наготове, подошел к машине.
— Ну, что, прогуливаетесь? — спросил ой.
Очень нелюбезный человек, решил Шапиро: На свете было множество нелюбезных людей, и, похоже, от этого сержант Шапиро стал таким меланхоличным.
— Мистер Пьемонт дома? — спросил он, надеясь, что человек с ружьем станет обходительнее.
— Мистер? — повторил тот.— Здесь нет никакого «мистера». Он умер тридцать лет назад. Я полагаю...
Он не закончил фразу, очевидно, новая мысль пришла ему в голову.
— Вы хотите здесь что-нибудь продать? Если так, то мы ничего не купим.
Неприветливый человек, неприятный тип — таких много на свете, подумал Шапиро и вздохнул.
— Нет,— ответил он,— я из полиции. А миссис Пьемонт дома?
— А если дома, что из этого? — последовал ответ.
Все же теперь старик опустил ружье, и так низко, что, если бы случайно спустил курок, заряд угодил бы ему в правую ногу.
— Два часа назад,— сказал Шапиро,— здесь была молодая пара. Они разговаривали с мужчиной,, который подпирал ветки.
— Не подпирал, а подрезал,— поправил старик.— Они говорили со мной. Ну и что?
— Я из полиции,— повторил Шапиро.
— Я слышал.
— Что они хотели у вас узнать?
Шапиро был столь же терпелив, сколь и меланхоличен.
— Спрашивали Титус,— ответил мужчина,—- Разве вас это интересует?
— Да, к сожалению, интересует,— ответил Шапиро.— Что вы им сказали?
— Что я мог им сказать? Что ее здесь нет. Она во Флориде со старой дамой.
Он подошел еще ближе и спросил Шапиро, действительно ли тот из полиции.
— Конечно,— ответил сержант, протянул ему свой жетон и щелкнул зажигалкой, чтобы тот мог его рассмотреть.
— Видно, так,— согласился старик.—Титус здесь нет. Старая дама дома, но она вернулась одна.
Он еще раз внимательно осмотрел полицейский жетон..
— Советую вам поговорить со старой дамой. Наверно, она знает о девушке.
— Хорошая идея,—заметил Шапиро.— Так я и сделаю.
— Но, возможно, она не захочет с вами говорить, хотя вы и полицейский.
— Может быть,—согласился Шапиро.— Если я сейчас просто подъеду к дому...
— Нельзя! Оставьте машину здесь! Я спрошу ее. Если она не пожелает с вами говорить, я скажу вам. Ясно?
— Да,— ответил Шапиро.
Мужчина повернулся и пошел ко входу в дом. У дверей он немного постоял, видимо, ждал, когда ему откроют. Затем вошел в дом, но тотчас вернулся и подал знак Шапиро, приглашая егo войти. В дверях стояла стройная старая дама, освещенная сзади лампой. Она была одета в черный костюм и опиралась на палку.
— Вы очень быстро появились,— сказала она, когда Шапиро поднялся, по ступенькам.
Она говорила совсем старческим голосом. Годы изменили и лицо ее, и голос.
— Всего двадцать минут назад я звонила по телефону,— заявила она и, повернувшись, вошла в дом.
Мужчина, все еще державший ружье — теперь оно могло прострелить левую ногу,— подал Шапиро знак свободной рукой, и тот последовал за дамой в комнату.
— Присаживайтесь,— предложила она и указала на кресло-качалку.
Шапиро осторожно сел на него. У его матери было такое кресло, и она очень гордилась этим.
— Как я уже говорила,— начала старая дама,— вы очень быстро явились сюда.
— Стараюсь так делать,— ответил Шапиро.— Но...
Дама ждала. Шапиро обратил внимание, что ее черные глаза были слишком яркими для старческого лица.
— Я криминальный работник из Нью-Йорка, миссис Пьемонт,— пояснил Шапиро.
Он произнес ее имя неуверенно, будто точно не знал, правильно ли это.
— Сержант Шапиро,— продолжал он.— Речь идет о сведениях в отношении молодой девушки.
— Конечно,— ответила дама.— Из-за чего же тогда я приехала? Это моя воспитанница. Вернее, прежде была моя. Юлия Титус. Почему вы зондируете почву, мистер Шапиро? Почему не переходите сразу к делу?
«Дело» казалось ему не совсем еще ясным. Он пытался к нему подойти.
— Видимо, вы звонили в полицию,— сказал он.— Я этого не знал. Я...
— Не станете же вы уверять меня, что случайно проезжали мимо и заглянули сюда?
Он терпеливо объяснил, почему приехал.
— Ах,— ответила дама,— об этой молодой паре, которая пыталась здесь разнюхивать.
— Джонатан...— начал Шапиро, но дама тотчас перебила его.
— Человек, с которым вы только что разговаривали, Джонатан Титус. Он думал, что я все еще во Флориде. Он очень старый, этот Джонатан. Она та самая девушка, которую убил мужчина, не правда ли?