Невидимый противник (сборник)
Шрифт:
Вдруг Шапиро пригнул как можно ниже свое длинное тело к сиденью и надвинул до глаз шляпу, притворяясь спящим. Хуже всего, если пассажиры спортивной машины, проезжая мимо, подумают, что он мертв, и остановятся.
Но все обошлось. Беседуя друг с другом, они бросили лишь мимолетный взгляд на стоящий у обочины лимузин.
Чтобы выехать на проселок в нужном направлении, Шапиро пришлось долго маневрировать. Он потерял время, и Джон легко мог оставить его далеко позади. Ох уж эти проклятые проселки... Но что за спектакль устроили наши птички!
Глава 8
Барбара предложила не поворачивать назад, а ехать в том же направлении.
— Как бы нам совсем не запутаться здесь,—сказал Джон.
— Дорога всегда куда-нибудь выведет,— возразила девушка.— Маленькая выведет на большую.
— Или к сараю посреди поля,— заметил Джон.
Все же он включил мотор и поехал в прежнем направлении. Они миновали черный лимузин, стоящий на обочине, в котором спал мужчина. Барбара обратила внимание, что он сидит в неудобной позе. Больше о нем не вспоминали.
— Значит, девушка носила фамилию Титус, вот и все, что мы узнали,— сказала Барбара,
Но та ли это девушка? Полная неопределенность. Зато у полиции все вполне определенно. Все же личность девушки стала прорисовываться, и это может помочь Джону, думала Барбара.
Уже через несколько минут они оказались в поселке—маленьком и пыльном. На улице стояла дюжина белых домов, один магазин с обычным ассортиментом товаров, бензозаправочная станция всего лишь с двумя помпами и без яркой рекламы, церковь с белой колокольней.
Через этот маленький симпатичный поселок ехали медленно, ибо солнце светило в глаза.
— Остановимся, Джон,— предложила Барбара.
Перед церковью стояла скромная табличка с надписью:
СЕН-МЕТЬЮЗ — ЕПИСКОПАЛЬНЫЙ
Но не на эту надпись смотрела девушка, а на меньшую, находившуюся перед домом возле церкви. Там значилось: ПАСТОР.
— Что такое? —- спросил Джон, притормозив.
— Человек, которого мы можем спросить,— ответила она.— Он может, даже должен знать.
Джон свернул к краю улицы и остановился.
— Ты полагаешь, мы можем туда просто так ворваться? — спросил он.— Просто задать вопросы: кто такая мисс Титус? У нее рыжие волосы? Может быть, она не во Флориде, а в морге?
—- Это единственный способ узнать то, что нам нужно, другого я себе не представляю,— ответила Барбара.
Она быстро вышла из машины. Джону показалось, что она сверкнула как чистое золото в косых лучах заходящего солнца.
Вдоль улицы росли очень старые клены. Направляясь к двери белого домика, Барбара вошла в тень дерева, и Джон вдруг подумал: дерево на теннисном корте было кленом! Он взволнованно посмотрел на дерево, раскинувшееся над девушкой. Да, точно такое, как это, я теперь представляю его почти отчетливо. Однако чувство достоверности тотчас пропало, вид дерева возле теннисного корта изгладился из памяти, и он совсем не помнил, где его видел. С этого дня, решил Джон, я непременно буду внимателен к окружающей обстановке. Ей-богу буду!
Сержант Нат Шапиро тоже убедился, что узенькая извилистая проселочная дорога выходит на широкое прямое шоссе. Он затормозил и посмотрел на указатели. Оказалось, что проселок — это Элм-Лейн, а широкое шоссе направо и налево — Бригс Хилл-Роуд. Куда они поехали, направо или налево,— неясно. Бросить жребий? Он повернул направо. Если отказаться от преследования, то этим путем можно снова попасть в Брустер. Маловероятно, что ему удастся найти следы спортивной машины.
Теперь этот вопрос представлял только теоретический интерес. Все равно, намеренно или случайно, они ускользнули от него. Он полагал, что случайно. Наверняка они не подозревали, кто дремал в лимузине. Скорее всего, не догадывались, что за ними следят.
На первых двух километрах ему встретилась всего одна машина — «ягуар» с закрытым верхом и почти невидимым водителем. Она неторопливо проехала мимо. Шапиро вдруг подумал, что за последние часы он видел слишком много «ягуаров», и ему стало как-то не по себе.
Дорога повернула, открылся вид на местность. Шапиро находился на возвышенности, а впереди невдалеке был виден Брустер. На одной из улиц поселка явно не ко времени горел свет.
На прямой, как стрела, дороге, как он и предполагал, спортивной машины не было. Он направился вниз по шоссе, чтобы в Брустере позвонить по телефону.
Дверь дома открылась, прежде чем Барбара успела постучать. Мужчина в черном с пасторским воротничком распахнул ее и встал на пороге. Он был невысок, но толст, по виду лет шестидесяти с небольшим. У него было круглое розовое лицо. Он снял свои очки и взглянул на молодых людей добрыми, близорукими глазами.
— Пастор Хигби,— представился он.— Видимо, я надел не те очки. Заходите, пожалуйста.
Он вошел в дом и придержал дверь. Барбара и Джон последовали за. ним.
Он провел их в комнату, вероятно, служившую ему кабинетом. Маленькое окно было открыто, и в комнату вливался свежий воздух. Пастор Хигби зашел за письменный стол и стал искать очки.
— Ага,— сказал он и взял другие очки, а те, что были на нем, положил на стол.
Надев очки, пастор посмотрел на молодых людей.
— В это время дня,— прозвучал его мягкий голос,— я имею привычку пить коктейль.
Он взглянул на недопитый бокал на письменном столе.
— Я как раз собирался это делать. Это мартини. Но может быть, вы предпочитаете чашку чая? — обратился он к Барбаре.
— Пастор Хигби,— сказал Джон,— вы. с нами еще незнакомы и не знаете, зачем мы пришли к вам.
— Все в свое время,— ответил пастор.— Все в свое время.
— Я охотно выпью мартини, господин пастор,— сказала девушка.— Меня зовут Барбара Филипс, а это Джон Говард.
— Да,— ответил пастор, видимо, не слышавший, что ему сказали.
Он вынул из шкафа миксер, две бутылки и достал из миски два кубика льда. Тщательно смешал напитки, очевидно, руководствуясь только цветом смеси, наполнил два бокала и добавил в свой собственный.
— В конце дня надо немного подкрепиться,— сказал он и поднял бокал.