Невинная грешница
Шрифт:
Аманда рассудила, что все ее беды начались с того, как Тони лишил ее девственности, а закончились тем, что его бывшая любовница заботливо помогла ей попасть в плен. «Что Летти сказала Тони? – удивлялась Аманда. – Как долго будет он горевать, прежде чем обратится к Летти за успокоением? Зная Тони и его натуру можно предположить, что пройдет немного времени, и он снова окажется в постели с Летти». Но больше всего ее мучил вопрос, сможет ли Летти повлиять на Тони, чтобы он отвернулся от собственного сына? «О, Джон, – всхлипывала она, прикрывая ладонями голую грудь. – Я никогда не увижу тебя взрослым. Будешь ли ты красивым и высоким, как твой отец?»
Повернув распухшее грязное лицо к столбу, Аманда дала волю слезам, но вскоре силы покинули ее истерзанное тело, и она уснула. Аманда не слышала, как крадучись, какая-то фигура накрыла ее одеялом и немедленно скрылась.
Солнце неумолимо жгло опухшие веки Аманды. Она застонала и непроизвольно потерла глаза грязными руками. От сердитого рычания над собой она полностью проснулась, выпрямилась, но вскрикнула так как кто-то сильно дернул за ее поводок. Над нею, широко расставив ноги, стоял Храбрая Лиса. Он сердито хмурился. Она не поняла его слов, но он со злостью сорвал с нее одеяло и отбросил в сторону. Затем Аманда получила в наказание, хотя она и не поняла, за что именно, удар ногой по ребрам. На самом деле она и сама была удивлена, что неизвестный благодетель пожалел ее.
Аманде сильно хотелось пить. Если ей не принесут воду и еду, она знала, что не проживет долго и не выдержит пыток, которые дикари ей готовили. Но неожиданно мысль о том, что она умрет от голода и жажды показалась ей спасительной.
Бледная кожа Аманды начала краснеть и покрываться волдырями, особенно лицо, спина и грудь. Волосы были грязными, спутавшимися, а зеленые глаза потускнели, зная что надежды на спасение нет. Именно такой и хотели ее видеть индейцы; безвольным существом, униженным и побежденным. Женщина-раб годится только на одну роль – роль проститутки. А завтра ночью ее ждет полное унижение – ее изнасилует каждый мужчина племени. Ее будут оскорблять, шлепать, бить, насмехаться даже женщины. Ночью ее разложат на земле и ею воспользуется каждый, кто захочет. Конечно, Аманда еще не знала о своей судьбе.
Временами Аманде казалось, что она уже умирает. Во рту все пересохло, а тело, будто поджаривалось в аду. От голода острыми иглами пронизывало живот, а солнце стояло в зените. К вечеру ее тело будет сплошным комком грязи. Но индейцы не хотели, чтобы умер такой ценный пленник. Когда они увидят, что она полностью подчинилась, то вернут ее к жизни для собственного удовольствия.
Аманду вывел из оцепенения звук приближающихся шагов. Когда бутыль с водой коснулась ее губ, она принялась пить так жадно, что ее пришлось остановить.
– Полегче, Принцесса, – предупредил необычайно знакомый голос из далекого прошлого. – Не спеши.
Аманде потребовалось время, чтобы напрячь мозг и понять, что женщина, сидящая на корточках рядом, говорит по-английски.
– Кто... ты? – спросила Аманда потрескавшимися окровавленными губами.
– Потом, – сказала женщина, осматриваясь украдкой.
Аманда не смогла разглядеть фигурку и не узнала женщину, принесшую ей воды. Когда незнакомка ушла, Аманда вновь припала к бутыли.
Целый день на Аманду никто не обращал внимания: ни мужчины, ни женщины. Только небольшая группа детей остановилась, чтобы поглазеть и подразнить ее. Один из детей храбро подошел к ней поближе и бросил кусок чего-то, что напоминало хлеб, который Аманда быстро подняла из грязи и засунула в рот, словно умирающее от голода животное.
Вечером дразнящие запахи еды разносились от костров. Голод был осязаемой цепкой болью, постоянно преследовавшей ее. Положив руки на колени, закрыв глаза, она мечтала об ужине, который сейчас готовит Джемма. Жалкий стон слетел с ее губ.
– Я принесла тебе еды, Принцесса.
Опять тот же голос! Аманда подняла голову и увидела в небе голубые глаза и веснушчатое лицо. Медные волосы были заплетены в косы и покрыты жиром, но невозможно было не узнать улыбку Пини, – девушки-заключенной, с которой они прибыли в Южную Каролину на корабле.
– Пини, это ты? Не могу в это поверить. Что ты делаешь здесь, с этими дикарями?
Удивление пришло на смену недоверию.
– Я не могу с тобой сейчас разговаривать, но расскажу все, когда приду за тобой.
– Придешь за мной? Куда я пойду?
Пини окинула ее каким то странным взглядом. Что в нем? Сострадание? От мрачных предчувствий у Аманды закололо в спине.
– Скажи мне, Пини, что эти дикари приготовили мне?
– Не могу сейчас, Принцесса, поверь. Я оставляю тебе еду. Нужно есть руками; еда хорошая. Съешь все, тебе нужны будут силы. Она бесшумно удалилась.
Аманде некогда было размышлять над непонятными словами Пини. Она отхлебнула глоток ароматного, с овощами и мясом рагу. Она так быстро поглощала пищу, что скоро рагу кончилось. Тяжело вздохнув, она сделала еще несколько глотков, и почувствовала, что боль в желудке слегка стихла. В бутылке оставалось еще немного воды, и она медленно принялась пить, не зная, дадут ли ей еще.
Все еще изнемогая от трудного перехода через лес и жестокого обращения, Аманда снова уснула. Она проснулась от толчка чьей-то ноги, обутой в мокасины. Над ней стоял Храбрая Лиса, и чуть поодаль – Пини. Резким движением Храбрая Лиса отвязал ее, поднял на ноги и, как собаку на поводке, повел к палатке, стоявшей отдельно от других. Вождь жестом приказал войти в палатку, и она без слов повиновалась. За ней вошла Пини. К удивлению Аманды, Храбрая Лиса сел у палатки на корточки и принялся ждать.
Пини жестом указала на медвежью шкуру и Аманда, ничего не понимая, села на нее. В центре палатки горел костер. От неяркого огня можно было рассмотреть лицо Пини. Оно было беспристрастно; Пини встала на ко лени перед Амандой, сняла веревку с шеи, причитая над ожогами на нежной коже.
– Пини, скажи, что происходит, – взмолилась Аманда. – Что будет со мной?
– Подожда, Принцесса, – Пини специально не обращала внимание на вопрос Аманды. Но она знала, что пока Храбрая Лиса сидит на улице, нельзя откладывать разговор надолго.
Из заднего угла палатки Пини, достав кувшин с водой и кусочком оленьей шкуры, начала осторожно обтирать избитое тело Аманды. Пини вздрагивала при виде каждого синяка. Это напоминало ей, сколько она сама пережила до того, как попала в племя. Если бы Аманде повезло как и ей, вздохнула Пини. Ей всем сердцем было жаль эту гордую женщину. Из-за своей гордости Аманду давно прозвали Принцессой, и это ей очень шло. Огромное желание выжить светилось в ярких глазах Аманды и Пини думала, что вряд ли Аманда будет так же выглядеть и завтра. Во всяком случае, она сомневалась в этом.