Невинная наследница
Шрифт:
— Я хочу, чтобы вы закрыли меня в круглом доме, — сказала она.
Констебль не ответил. Дверь закрывалась. Равелла сжала камень и со всей силы швырнула его в окно. Стекло треснуло, констебль на удивление быстро открыл дверь.
— Что ты делаешь? — закричал он. — Ты нарочно, я видел собственными глазами.
— Да, я сделала это нарочно. Так вы запрете меня?
Констебль сдернул колпак и почесал голову.
— Будь я проклят, если знаю, что делать.
— Если вы не запрете меня, — быстро сказала
— Ты сумасшедшая, вот ты кто, — прогрохотал констебль, засовывая руку в карман брюк и вытаскивая оттуда большой ключ. — Это самое глупое, что я слыхал. Хотеть быть запертой! Герцог, как же! Не верю ни одному слову.
Ворча, он прошел несколько шагов от дома до тюрьмы, отпер тяжелую железную дверь и открыл ее. Внутри пахло плесенью, и Равелла подумала, что такими домами редко пользуются. Внутри было две камеры.
— Иди сюда, — сказал констебль, указывая на камеру слева. — Я приглашу сэра Джона утром, предупреждаю тебя. Сэр Джон не выносит бродяг.
— Надеюсь, вы пригласите его, — заявила Равелла.
— Бросать камни в мое окно, действительно! Никогда в жизни не слышал о таком.
Он запер камеру и повернулся к двери.
— Минутку, — закричала Равелла, — скажите, что это за место? Эта деревня, я имею в виду.
— Если ты не знаешь, где находишься, ты не только бродяга, но и сумасшедшая. Это Линке-Грин. Ты довольна?
— Да, спасибо, — ответила Равелла.
— Будь я проклят, если понимаю, что происходит, но ты сошла с ума, я уверен. Эти несносные цыгане проехали по дороге, — сердито сказал он, — и в округе пропала половина кур.
— Заприте меня, — в отчаянии закричала Равелла, — скорее заприте меня!
— Это как раз то, что я собираюсь делать, — сказал констебль, и дверь за ним захлопнулась.
Глава 13
Адриан Холлидей, работая в конторе поместья, удивился, увидев въезжающего во двор герцога. Он вскочил и поспешил навстречу. Сапоги герцога были покрыты пылью. Он соскочил с седла, не дожидаясь грума, бегущего от конюшни, и резко сказал:
— Позаботьтесь об этой лошади и немедленно оседлайте мне другую.
Адриан удивился. Даже менее опытному человеку было видно, что на лошади ехали долго и быстро. Он посмотрел на герцога и подумал, что никогда не видел, чтобы тот выглядел лучше.
— Я хочу поговорить с вами, Холлидей, — сказал герцог и направился в контору.
Адриан шел за ним, чувствуя, что произошло что-то нехорошее, и, опасаясь, не имеет ли это отношения к нему. Они оказались наедине в комнате, украшенной только планами поместья, почта полностью закрывавшими стены.
— Могу ли я помочь вашей светлости? — спросил Адриан, немного нервничая.
— Уверен, что можете. Вот почему я здесь, — ответил герцог. — Но пока мы будем говорить, пошлите кого-нибудь принести вина, эля и что-нибудь поесть. Хлеба и сыра достаточно. Ничего особенного, просто я ничего не ел с завтрака.
Синие глаза Адриана расширились от удивления. Он взглянул на часы над камином. Было почти шесть часов. Что герцог, известный любовью к комфорту, так долго находился без еды и теперь просил только хлеба и сыра, было настолько удивительно, что трудно было в это поверить.
— У меня нет времени, — нетерпеливо пояснил герцог.
— Я сейчас пошлю, ваша светлость, — сказал Адриан и побежал в контору, где за высокими столами сидели три клерка, занимаясь делами поместья.
Герцог стоял у окна, пощелкивая хлыстом по сапогам.
— Вы хорошо знаете этот район?
— Да, ваша светлость.
— Знаете ли вы, по каким дорогам идут цыгане, направляясь на север? Известно, что они избегают больших дорог и останавливаются в тайных местах, но, может быть, местные что-то знают.
— Я знаю один лагерь, — ответил Адриан, не понимая причин такого вопроса. — Один у Линке-Грин, небольшой деревушки около четырех миль отсюда.
— Тогда едем туда сейчас же.
— Но... Да, ваша светлость... У вас есть причины?
— Я объясню вам, — прервал герцог. — Мою подопечную похитили.
— Равеллу!
Восклицание Адриана эхом отдалось по комнате. Герцог кивнул.
— Да, — сказал он. — Равеллу похитили.
— Тогда, ваша светлость, вам нужна помощь. Вы обращались к военным?
— Послушайте, Холлидей, — сказал он. — Это особый случай, но я буду откровенен с вами и скажу правду. Равеллу похитили цыгане по подстрекательству женщины. Ее зовут Делита, она певица в Воксхолле и была под моим покровительством.
Адриан вздохнул.
— Вы поймете, — продолжал герцог, — какой поднимется скандал, если это станет известно. К сожалению, Равелла посетила эту женщину накануне, а та, злобная и ревнивая, нашла способ отомстить.
— Но откуда вы знаете это, ваша светлость?
— Когда Равелла исчезла, она потеряла записку. У меня нет ее с собой, я бы дал вам прочесть, но помню наизусть: «Ваш опекун в большой опасности. Если хотите спасти его, найдите экипаж, ожидающий вас на Хилл-стрит. Никому не говорите об этом, иначе может случиться худшее». Едва Равелла ушла из Мелкомба, ее горничная нашла записку на полу в спальне. Сначала я поверил, что кто-то устроил заговор против Равеллы, но потом увидел одно неправильно написанное слово и вспомнил, что видел эту же ошибку в адресованной мне записке. Я проверил обе и отправился в Воксхолл. После нескольких попыток уклониться дама призналась в том, что сделала.