Невинные убийцы
Шрифт:
Второй возле нор в этот вечер появилась Леди Астор. Она поздоровалась с Кровавой Мэри, а когда та широко зевнула — обычное поведение доминирующих гиен при встрече, — Леди Астор, сморщив нос, лизнула подругу прямо в самые губы. Тут подоспели и щенки; они столпились вокруг Леди Астор и нюхали ее живот, она же не обратила внимания на то, что каждый из них предупредительно задрал лапку, и с безразличным видом приподняла свою, давая им обнюхать себя. Потом, несколько раз дернув хвостом, она развалилась на земле, рядом с Кровавой Мэри.
Следом за матерью подошла Мисс Гиена, поздоровалась со всеми по очереди, легла и начала сосать. Леди Астор приподняла переднюю лапу, когда дочь улеглась с ней рядом, и ласково положила
До наступления темноты к норам подошли еще несколько гиен. Прибыли и пятеро щенков и затеяли неистовую возню с близнецами и Пестрячком. Приплелся кривой старик Нельсон, издали возвещая о своем прибытии целой серией басовитых «ууууу-гуу», но эти звуки перешли в визгливое хихиканье, когда щенята всем скопом помчались на него в атаку. Такие встречи возле нор не в диковинку самцам низкого ранга. Щенята с Соусом и Пикулем во главе, поставив торчком ощетиненные хвосты, неслись навстречу Нельсону. Он было повернулся и пробежал несколько метров, но скоро остановился и встретил молокососов лицом к лицу — «психическая атака» кончилась мирным обрядом приветствия. Некоторые самцы удирают без оглядки, и случается, что щенята всерьез кусают их и вообще прогоняют прочь от норы.
После всех, в уже сгущающихся сумерках, неторопливой иноходью пожаловала солидная толстуха Бочка. Близнецы были так поглощены борьбой и кувырканьем в траве, что не заметили ее появления: она, по-видимому, тоже не обратила на них внимания, потому что направилась прямехонько к норе, сунула туда голову и принялась копать. Она все еще рыла землю, когда близнецы увидели ее и бросились здороваться. Мамаша радостно облизала их одного за другим, а потом с глубоким вздохом улеглась и стала их кормить. Как обычно, три-четыре минуты ушло на барахтанье — Соус и Пикуль разбирались, кто из них окажется наверху, и, как всегда, верх одержал Соус.
Ужасно обидно оставлять гиен, уезжая с темнотой, — ведь ночью они как раз наиболее оживлены и энергичны. Именно по ночам гиены чаще всего охотятся на крупную дичь, отмечают границы своей территории, спариваются. Но, на наше счастье, существует луна — а в кратере лунный свет необычайно ярок: он отражается в озере и отсвечивает на выгоревших, высветленных солнцем травах; серые, темно-лиловые, черные тени гребня кратера словно оберегают этот свет, не давая ему растекаться. В Африке лунный свет никак нельзя назвать холодным: его серебристый поток лишает все вокруг цвета, но не может отнять у воздуха его теплоту. И если все кажется колдовским, зачарованным, то лишь потому, что мы, люди, — дети солнца; я уверена, что для гиен в лунном свете нет ничего таинственного.
Только ночью мне удалось увидеть, как резвятся и играют взрослые гиены. Я никогда не забуду, как впервые увидела такие игры. Фольксваген стоял у Логова Золотых трав (травы в сиянии полной луны стали серебряными); Лакомка, которому было тогда около года, спал у меня за спиной на большой кровати. Повсюду вокруг нас резвились гиены. Леди Астор валялась на спине, размахивая в воздухе всеми четырьмя лапами, близнецы, отталкивая друг друга, норовили покрепче вцепиться ей в правое ухо, двое других щенят с рычанием дергали ее за шерсть на шее, а Пестрячок висел у нее на хвосте.
Когда же на нее наскочила собственная дочь, Леди Астор рывком поднялась с земли и отряхнулась, да так, что щенята посыпались в разные стороны и покатились кто куда. Мгновение громадная самка стояла на месте, раздвинув губы в дурацкой ухмылке, но вот Соус и Пикуль одновременно кинулись, норовя вцепиться ей в хвост, и тогда она, отскочив, понеслась широким кругом по низкой сухой траве. Челюсти щенят щелкнули в воздухе на том самом месте, где сию секунду был хвост Леди Астор, и близнецы, столкнувшись, растянулись на земле. Мгновенно вскочив, они устремились следом за двумя другими щенками, которые уже гнались за Леди Астор. Славная это была погоня в серебристом свете луны!
А справа от меня трое взрослых гиен носились по спирали, все уменьшая круги, и наконец с истерическим хохотом свалились в одну кучу-малу — сплошное мельтешение щелкающих зубов и лягающихся лап. В свалку с размаху врезались еще двое взрослых. Внезапно одна из гиен стала негромко поскуливать, и, включив на минуту прожектор, я увидела, что это Кровавая Мэри. Ее кусали, теребили за шею, тянули за хвост. Лежа с беспомощным видом и только изредка подергивая лапами в воздухе, она постанывала, будто ее защекотали до изнеможения. Но спустя мгновение она вскочила на ноги, и вся пятерка галопом понеслась при свете луны в полном безмолвии — только слышался топот лап по сухой земле.
Краешком глаза я заметила легкое движение у норы и догадалась, что это маленький черный щенок Кровавой Мэри. Из безопасного подземелья высунулся курносый нос и пара круглых ушей- щенок глазел на дикую свистопляску вокруг, — по мимо промчалась Леди Астор, и щенок исчез. Через несколько минут один из щенят снова высунулся, и так оно и продолжалось; время от времени оба выглядывали разом.
Игра оборвалась в одно мгновение, с какой-то пугающей внезапностью. Все гиены застыли, глядя в сторону озера. Как я ни напрягала слух, мне ничего не удалось услышать, но гиены, должно быть, слышали топот копыт вдалеке: Кровавая Мэри сорвалась с места и понеслась к озеру, а за ней Леди Астор и все остальные взрослые гиены. Глядя им вслед, я несколько секунд спустя увидела первый ослепительный разряд мощной фотовспышки Гуго. Когда луна была достаточно ярка, чтобы можно было ехать за гиенами, Гуго следовал за отдельными гиенами клана Когтистых скал, отмечал, как они себя ведут, и все надеялся, что когда-нибудь одна из них начнет погоню и ему удастся провести наблюдения и сфотографировать всю охоту — от начала до конца.
Много раз и я выезжала с ним наблюдать, как охотятся гиены. Одну из самых драматических охотничьих сцен мы наблюдали, когда следовали за Графиней Дракула. Вот уже несколько часов мы тащились следом за ней — она двигалась не торопясь, останавливалась поздороваться с другими, ненадолго примыкала к какой-нибудь группе, а потом снова отправлялась бродить сама по себе. Наконец она улеглась и даже задремала, а через полчаса снова потрусила куда-то. Все ее поведение казалось совершенно бесцельным, и мы уже стали жалеть, что так неудачно выбрали своего «лидера». Но вдруг она начала охоту, бросившись на самца гну. К Графине Дракула, преследовавшей его, присоединились три гиены. Внезапно бык остановился и обернулся к охотникам. Это была роковая ошибка — не прошло и минуты, как из темноты возникли еще десять гиен и он оказался в окружении. Он попытался было прорвать кольцо, но четыре гиены бросились на него с боков и, прыгая, хватали его зубами. Он стоял, окруженный со всех сторон, и вертелся, стараясь встретить врагов лицом к лицу. Вот ему удалось прорваться, и он подбежал к нашему лендроверу. Он остановился и, прижавшись задом к машине, обернулся к своим мучителям. Гуго мог бы дотронуться до него, высунув руку в окно.
Минуты шли за минутами. Гиены сновали вокруг, негромко подвывая и ворча, но нападать не решались — острые рога гну рассекали воздух, когда он мотал головой. Вдруг, должно быть услышав, как кто-то из нас зашевелился, гну повернулся и бросился на лендровер — он так грохнул рогами в дверь, что на толстом металле осталась вмятина. Один рог попал прямо в окно, едва не задев руку Гуго. Нам пришлось отъехать, и для гну это было смертным приговором: когда он бросился бежать от машины, гиены вцепились в него. Позднее на фотографии мы увидели, что последнюю атаку возглавила Леди Астор. В минуту-другую гну был повержен на землю, и гиены клана Когтистых скал сомкнулись над ним, а еще через несколько минут он был мертв.