Невозможно удержаться
Шрифт:
Хочешь приручить его — верни крышу на место. Никому не нужно млеющее от любви создание.
К счастью, Ярослав сам заговорил, избавил меня от размышлений на тему: “Как вытащить из него чуть больше слов”.
— Я работаю на одну организацию, в уставе которой запрещено сообщать третьим лицам о занимаемой должности.
Может, ЦРУ?! Наверно, он секретный агент! Вот почему меняет людям память, чтобы не запоминали его. И маску поэтому носит. Хотя, стоп…
— А почему ты сегодня не прячешь лицо?
— У меня отпуск, — улыбнулся он.
— Значит, во время отпуска
— Отчасти ты права. Но, прошу, не задавай больше вопросов о моей работе.
Я сникла. Ладно, буду искать другой подход.
Когда мы подъехали к дому, моя мама выбежала нас встречать, светясь как майское солнышко. Пока нас не было, во дворе стало намного чище, за порогом появилась новая дорожка, а дом наполнился вкусными запахами. На столе лежала скатерть, которую мама, я помню, доставала лишь раз — на свадьбу Вари. Мне кажется, или мама и вправду ведет себя так, будто я в дом жениха привела.
Оставив Ярослава в гостиной с отцом, я зашла на кухню, плотно закрыв за собой дверь. На плите горели все конфорки, жарилось мясо, лук с морковкой, что-то варилось, тушилось. Мама со скоростью шеф-повара резала овощи на салат, время от времени подбегая к плите, помешивая то одно, то другое. Такое впечатление, что ей где-то моторчик подключили.
— Мам, что ты как на день рождение…
— Посмотри за мясом, чтоб не получилось сухим.
Я подошла к плите и принялась переворачивать биточки. Мама стала рядом, помешивая зажарку.
— Доча, где же ты так удачу за хвост поймала-то?
— Мам, хочу сразу прояснить: он мне просто друг.
— Ой, не рассказывай. Друзья так не смотрят друг на друга, — подмигнула мне. — Я понимаю, мало еще встречаетесь, рано родителям говорить. Но пусть он лучше заранее знает, что мы с твоим папой хорошие люди.
Я вздохнула.
— Ярослав такой замечательный парень. У других знаешь как бывает? Видят родителей девушки — и коленки как затрясутся! А этот настоящий джентльмен. Так похож на твоего папу в молодости.
Точно знаю, она уже в мечтах меня замуж выдала за Ярослава. Я же после Никиты никого из парней в дом не приводила. С одной стороны, надо маме объяснить, что ее выводы расходятся с реальностью. А с другой… не хочется портить правдой ее мечтательное выражение лица. Так что я закатываю рукава и принимаюсь во всю силу помогать маме с готовкой.
Не знаю, чем занимались в гостиной папа с Ярославом, но когда мы вышли из кухни с первыми блюдами, они расслабленно, негромко болтали о чем-то, сидя на диване. А рядом в кресле сидел мой брат, иногда поддакивая. Я застыла в проходе, поражаясь такой картине. Брат после работы обычно валяется в кровати с пультом от телевизора в обнимку, и таскает тарелку с едой в комнату, несмотря на протесты мамы.
Ярослав, увидев меня, улыбнулся, а мама сзади легонько подтолкнула меня к столу. Быстро оставив блюда, я вернулась на кухню за следующими. Там, в гостиной, на старом диване, который стоит под стеной со слегка пожелтевшими обоями, рядом с моим отцом, уставшим от нелегкой жизни, Ярослав выглядел как случайно
Я отнесла блюда и вернулась на кухню снова. Осталась последняя тарелка салата.
Что для него ужин в моей бедной семье? Развлечение, новинка? Устал от роскошной жизни?
Чья-то рука легка на мою талию, и я вздрогнула.
— Где у вас штопор? — спросил Ярослав.
Оглянулась — на кухне, кроме нас, никого.
— Почему ты такая грустная?
— Скажи, зачем тебе все это? Почему согласился на ужин? Ты мог отказаться.
— Может, это эгоистично с моей стороны. Но я слишком давно вот так не проводил время. Захотелось вспомнить, что такое семейный ужин, порадоваться за тебя, потому что… — недоговорил он, отвел глаза.
— Ты не в ладах со своими близкими?
— Они погибли, — горько произнес он. Видно, ему тяжело дались эти слова.
— Прости…
Спросить бы, когда случилась такая трагедия в его жизни. Но по нему и так заметно, что не слишком давно. Не хочется бередить его раны.
— Ничего, ты ведь не знала. Так где штопор?
— Сейчас поищу, — отвернулась я и открыла полку. Среди разных кухонных принадлежностей я нашла нужную вещь и протянула ему. Он с интересом глядел на деревяшку, из которой торчала спиральной формы железка. Да… Уверена, давно он не видел таких первобытных орудий для откупоривания бутылок. Да и у меня самой на съемной квартире лежит модный штопор: прикрутил, слегка надавил — и готово.
— Справлюсь, — улыбнулся Ярослав.
Он говорил, захотелось вспомнить, что такое семейный ужин. А ведь я и сама давненько так не собиралась с родными за большим столом. Мой день рождения приходился на время сессии, на новый год я оставалась в последнее время в городе. А когда иногда приезжала домой, то последний раз мама такой стол накрывала, помню, в прошлом году, на папин юбилей.
Теперь, когда мы расселись за столом, меня переполняла радость. Здорово видеть улыбки на лицах родителей, брата, который, как ни странно, заинтересован в домашних посиделках, и Ярослава, справа от меня. Он разлил вино по бокалам. А я даже не успела заметить, когда открылась бутылка. Папа сказал тост: пара простых слов “за знакомство”.
— Замечательное вино! — заметил он, отпив немного. Мама тоже довольно закивала. А брат выпил бокал залпом.
Пока я отправляла в рот кусочек за кусочком, ложку за ложкой, волновалась о том, что такого уже успел рассказать родителям Ярослав. Ведь он с отцом так долго сидел на диване, да и мама потом на несколько минут присоединилась к ним, пока я сервировала стол.
За ужином мама, как всегда, не замолкала ни на минуту, прерываясь только на пережевывание еды. Начала рассказывать обо мне, моем детстве, а мне хотелось под стол спрятаться. Я ей посылала многозначительные взгляды, но она упрямо делала вид, что не замечает. Еще не хватало, чтоб после ужина достала семейный альбом и стала показывать мои фотографии со школы, говоря, какой я была миленькой и пухленькой. Ага, колобок с косичками.