Невозможно удержаться
Шрифт:
Он подошел ко мне так близко, что его нос едва касался моего.
— Как только ты узнаешь об этом, ты увидишь это. Смотри внимательно в глаза. Видишь в моих глазах огоньки?
Из серого ореола внезапно вспыхнуло пламя, пронеслось над зрачком и утонуло. Снова появилось, описало горящий круг и спряталось.
Последний взрыв боли в голове затопил агонией. Я услышала откуда-то свой вскрик.
Поднявшись в кровати, я тяжело дышала. Фантомная боль до сих пор сковывала виски.
Слава поднялся следом, сгреб меня в объятия. Мне приснился
— Прости, прости. Надо было не все сразу… Прости, — шептал он на ухо. А потом повернул мою голову к себе и нежно поцеловал.
Когда его глаза открылись, у меня перехватило дыхание — два огонька, будто играясь, плясали в его глазах.
Глава 21
Когда я сидела в ресторане, перед столом, уставленным тарелками с канапе и бокалами, пыталась внимательно слушать рассказ о новом вине, которое будет представлять наша фирма. Новая информация никак не хотела укладываться в голове. Память то и дело представляла перед моим внутренним взором события ночи, утра. Да так, что по телу пробегали мурашки.
После того как Ярослав открыл мне такой огромный кусок правды, я еще долго не могла уснуть, прижималась к нему, пробовала поверить. Кажется, у меня до сих пор глаза расширены от удивления. И мне было страшно засыпать с ним. Я боялась проснуться утром и не найти его рядом… Нет, не так. Боялась проснуться и вообще не вспомнить его. Но когда я открыла утром глаза и увидела его, еще спавшим, чуть не расплакалась на радостях. Я уверена, глаза у меня точно намокли слегка. И именно в этот миг, сам того не понимая, он пробрался еще ближе к моей душе.
Представитель французской фирмы говорил на английском, его переводила стоящая рядом миловидная девушка в строгом костюме. Речь мужчины была быстрой и живой, а девушки — монотонной. И под ее слова, которые сразу переходили в фон, я уносилась на несколько часов назад. Прямо сейчас в машину, которую Слава припарковал недалеко от моего подъезда. Он не хотел меня отпускать. Я сама не хотела уходить. Но говорила ему грустным, сухим голосом, что мне надо идти на презентацию, а еще домой, чтобы переодеться перед этим. И тогда случилось невероятное. Он сказал:
— Я заберу тебя после работы.
В реальность этих слов было так же сложно поверить, как и в его огоньки в глазах. Но вот, они здесь, горят. Их видно, когда я присматриваюсь и нахожусь достаточно близко к нему. А слова вот же они. Только что прозвучали.
Нет, так дело не пойдет. Нужно сосредоточится на презентации. А то пропущу все. Супервайзер поглядывает на меня, похоже, чаще, чем на других. Неужели у меня на лбу написано: “Витает в облаках”? Я воззрилась на рот переводчицы, на аккуратно накрашенные блекло-красной помадой губы. Потом перевела взгляд на карту, которая находилась на экране плазмы. Представитель указывал на один из регионов Франции, что-то быстро перечисляя. А я, в свою очередь, вспомнила прекрасного воина в серебряных доспехах. Этот его облик был похож
Наконец, когда нам предложили продегустировать новое вино, я отвлеклась немного от воспоминаний. Вкус напитка мне не понравился. Оно было слишком кислым и водянистым, но, ради приличия, я не скривилась.
— Может, кто-то хочет что-то сказать о вине? — обратился к нам супервайзер. Несколько человек сразу слились с окружающей обстановкой, после чего глаза Анатолия Евгеньевича на миг застыли на мне. Попала. Но не успел он попросить меня ответить на вопрос, как заговорил один из моих коллег. Еще и на английском. Они с представителем какое-то время переговаривались, оба были несомненно довольны разговором. Анатолий Евгеньевич в том числе.
После того как еще двое высказались, уже на русском, супервайзер поблагодарил представителя фирмы за сотрудничество и попрощался. Когда француз покинул зал, Анатолий Евгеньевич занял его место, в центре, перед экраном.
— Со следующей недели это вино будет во всех магазинах. Ваша задача в первую очередь продвигать его.
Теперь я позволила себе скривиться — это все, что я могла. Вкусы вкусами, а бизнес — есть бизнес. Если они уже подписали контракт, то слушать мои возмущения никто не будет.
Чтобы пойти на курсы сомелье, мне не хватало несколько десятков тысяч. Наверняка, для Славы это копейки. Но я хочу заработать эти деньги сама. Это совершенно разные чувства: когда ты добиваешься чего-то сам или когда тебе помогают. Мне по душе первое. А это новое вино как ложка дегтя... Хотя, может, оно не такое уж и плохое. Другим ведь нравится.
Я буду предлагать это вино, но после вопроса: “А вам нравится перебродивший разбавленный компот? Если да, то разрешите вам предложить новое французское вино…”
После презентации мы с коллегами выпили кофе в ближайшем кафе и разъехались по своим магазинам. Как оказалось из нашего диалога, вино не понравилось никому. Парень, который делает в фирме лучшие продажи, предложил подождать и посмотреть, как его будут брать. Если хоть пара покупателей пожалуется на вино, то тогда обратимся к супервайзеру. Все согласились, что это должно подействовать.
В моем супермаркете меня встретил беспорядок на полках, который я сразу бросилась исправлять. Вова, мимо проходя, поздоровался и поспешил сбежать подальше от моих возмущений.
— Привет, привет, — услышала я сзади смутно знакомый женский голос. Воспоминание, чей это голос, очень кстати совпало с движением моей руки, которая успела поставить бутылку дорогущего вина на место.
— Привет, Даша, — развернулась я. — Какими судьбами?
— Мимо проходила. Посоветуешь вино?
Ах, ну почему это кислое вино завезут только со следующей недели?!
— По какому поводу? Праздник?
— Мне нужно очень хорошее вино. Самое лучшее, что у тебя есть. Денег не жалко, ты понимаешь. Дело, которое я собираюсь обмывать, того стоит.