Невозможный Кукушкин
Шрифт:
— Вот видите, — сказал директор и высоко поднял палец. — Я так и знал, что до этого дойдёт! С пятого класса дома не ночует. Значит, он исчез? Может, он в другую школу перевёлся?
— Он без вести пропал. Вы не поняли, — робко вставила Серафима Петровна, и Расстегай Иваныч зарычал на директора: неужели не понимает?!
— У нас собакам вход воспрещён! — обиделся директор. — Сразу видно, что вы родственники Кукушкина… Трудный у вас мальчишка… в корне запущенный случай! Впрочем, если хотите узнать про Кукушкина подробнее, обратитесь, пожалуйста, к классному руководителю
Тем временем в 5-м «б» своим ходом шёл урок русского языка. Как только он кончился, четыре нетерпеливых лица и мордочка Расстегая Иваныча заглянули в класс.
Детей было так много и все они были так похожи друг на друга в своих одинаковых школьных формах, что у пришедших зарябило в глазах.
Кукушкина, как и следовало ожидать, там не было, а то бы он непременно узнал Гуслевича и вздрогнул: мрачный вид был у Стаса, берегись!
Светлана Леонидовна увидела посторонних и перепугалась: чего ж они так рано пришли? Договаривались на пятый урок — воспитательский час, — а они что сделали… опять всё перепутали! И почему их так много? Да ещё собака!
Расстегай Иваныч прочитал её мысли и тявкнул — действительно, собака, и никуда от этого не деться.
Почему она не знает никого из них? Договаривались на два рабочих, а пришли четверо… И спросить неудобно…
— Проходите, товарищи! Милости просим, — сказала Светлана Леонидовна и улыбнулась вежливо и гостеприимно — как-нибудь обойдёмся, главное — без паники!
Толпа из четырёх человек робко вошла в класс. Новодедов и тут сначала хотел нашуметь про дневник, чтобы всем страшно стало. Но до чего милая учительница, какие у нее глаза!
«Да… — подумал он. — Что же это получается… И такого ангела не слушаться! Да я бы…»
На этом мысль у него остановилась.
Стас подумал иначе: «Да где ей справиться со Славкой? Мне и то не справиться…»
Серафима Петровна так устала таскать на себе Расстегая Иваныча, что подумала: «Совсем ноги разбушевались — не держат! Где бы это мне сесть?»
Зато Мина Ивановна оказалась на высоте. Она подошла к Светлане Леонидовне и протянула ей руку:
— Гуд дэй, май диа тиче! Приятно с вами познакомиться. Очень ждала этой аудиенции. Петуховская!
Надо сказать, что класс при этой церемонии завороженно замолчал и даже не запросился на перемену. Гости были какие-то необыкновенные, не наши! Наверно, иностранцы. Они всегда с такими собаками таскаются, а потом завещают им небоскрёб. Ещё подумают, чего доброго, что в 5-м «б» порядка нет, и напишут про это в своих газетах. Не дождётесь! А переводчица у них ничего тётка! По-нашему говорит что надо, не споткнётся!
Светлана Леонидовна чуть-чуть попятилась назад. Господи, почему по-английски? Почему Петуховская, а не Сорокина? Должна прийти токарь Сорокина… Ну ладно, пусть будет Петуховская… какая разница.
— Ребята, — обратилась она к классу, и ей захотелось вложить в эти слова особую теплоту и задушевность.
Всё-таки
Но надо провести мероприятие.
— К нам в гости сегодня пришли наши шефы, рабочие завода «Русский витязь». Поприветствуем гостей, ребята! Товарищи нашли время, чтобы увидеться с нами.
«Хо-хо! — сказал класс про себя, погружаясь в аплодисменты. Хлопали от души. Чем дольше хлопаешь, тем меньше времени им говорить! — Так это, оказывается, наши, а не иностранцы… Ничего себе…»
— Раздевайтесь, товарищи. Пальто можно положить на последнюю парту.
ЧТО-ТО БУДЕТ ДАЛЬШЕ?
И вправду — что-то будет дальше? Речь учительницы привела незваных гостей в необыкновенное состояние, они потеряли всякую способность самостоятельно, без подсказки, думать. И даже этот корифей, Гуслевич, который всегда считал себя всех умнее, и тот покорно потащился на последнюю парту и там сбросил свою нейлоновую куртку.
Впоследствии всю вину за это приключение он активно сваливал на подполковника Новодедова, который, дескать, первый потянулся на последнюю парту… На что Новодедов удивлённо отвечал ему: «Ну хорошо, я потянулся… Но у тебя-то своя голова на плечах есть или как?»
Но все эти разговорчики и поиски виноватых начнутся потом. Пока все четверо сняли пальто, а Серафима Петровна сняла вдобавок боты. Она с явным удовольствием рухнула на последнюю парту и посадила с собой рядом Расстегая Иваныча, который счастливыми глазками уставился на Светлану Леонидовну, — он всегда мечтал побывать в школе.
А как же Ярослав Кукушкин? Хотите верьте, хотите нет, но вся великолепная четвёрка, потрясённая новыми событиями, совершенно забыла о нём. И только его дневник, выскользнувший из руки Новодедова, тоскливо вспоминал своего хозяина: надо же — он, дневник, на уроке, а хозяина нет. Обычно всё бывало наоборот.
— Начнём, товарищи шефы. Кто из вас первый?
Все почему-то уставились на Новодедова — этот не подкачает!
Новодедов крякнул:
— Позвольте-позвольте, почему я?
Класс засмеялся, а Новодедов вспомнил, что действительно ему, как бывшему военному, не к лицу отступать и прятаться за чужую спину.
Новодедов вышел на середину класса и густо покраснел. Ох, и тяжело же говорить!
— Значит, так, — кашлянул Новодедов. — Скажу вам откровенно: тут вышла какая-то ошибка.
Светлана Леонидовна высоко взметнула брови.
— Никакие мы не рабочие. Я, например, бывший военный, подполковник в отставке, Новодедов.
В классе возник шум недоверия: военный, а где твои погоны?..
— Да-да, я вас понимаю. Но, к сожалению, уж так получилось. Я не готовился специально прийти к вам, а то бы, конечно, надел парадную форму и подготовил выступление заранее. А сейчас я стою, как под обстрелом… Я вообще так много детей сразу второй раз в жизни вижу. Как это впервые случилось, я вам, пожалуй, сейчас и расскажу.