Невыдуманные приключения Свена Хедина
Шрифт:
За исключением критической статьи по поводу английского вторжения в Тибет и размышлений в «Шведской ежедневной газете» о последствиях поражения России в войне с Японией Хедин прежде не занимался политикой. Он был исследователем, экспертом в географии и геологии Азии. О перипетиях борьбы за унию Хедин знал не больше обычного среднестатистического шведа, скорее даже меньше, учитывая многолетние путешествия.
Но ответ Нансену готовил не только Хедин. Ему помогал Эрик Тролле — тогда секретарь кабинета Министерства иностранных дел. В восемь часов вечера 28 марта 1905 года Хедин постучал в дверь дома Тролле, который довольно поздно получил «Таймс» и едва успел прочитать статью Нансена.
Он писал как об аксиоме о видах России на Скандинавский полуостров вследствие поражений в Корее и Маньчжурии: «К большему благу Норвегии было бы глубоко и основательно обдумать этот важный вопрос, а не погрязать в сепаратистских фантазиях. И когда норвежец с известным всему миру именем использует свое влияние, чтобы превратить унию в односторонний и невыгодный для нас союз, то нашим долгом является предупредить иностранные государства не воспринимать предложенное без критики».
Утром 29 марта Хедин передал рукопись переводчику. Во второй половине дня перевод был готов. Дома у переводчика собрались Хедин, Тролле и министр иностранных дел Август Гюльденстольпе. В полночь Хедин отнес текст на телеграф, чтобы послать в «Таймс». Это стоило две тысячи крон, почти девяносто тысяч крон в современном денежном исчислении.
Статья была опубликована 1 апреля. Через несколько дней был напечатан ответ Нансена. Можно было бы предположить, что полемика вокруг унии омрачит их дружбу. Но Хедин вновь продемонстрировал свое умение отделять личность человека от его политических взглядов. То же самое сделал и Нансен.
Кризис унии тем временем углублялся. Пошли разговоры о войне с Норвегией. Но когда король Оскар совершенно ясно объяснил, что войны с Норвегией ради возрождения унии не будет, Хедин всем сердцем поддержал мирную линию.
«Никто в Швеции не хочет войны. И никакой войны не будет, — сказал Хедин американскому корреспонденту. — Уния имеет настолько малую ценность для Швеции, что не стоит проливать ни одной капли шведской крови для того, чтобы силой поддерживать ее».
Несколькими месяцами позже в интервью датской газете «Наша страна» Хедин выразился еще более лихо: «Я считаю разрыв унии чудесным подарком…» И добавил высказывание о предполагаемой русской угрозе: «Русские собираются занять норвежскую часть Финской марки, [20] когда Швеция долее не несет военной ответственности за Норвегию. Я вижу это совершенно отчетливо, как свершившийся факт. Я вхож в русские офицерские круги и знаю, что в русском Генеральном штабе есть такой план. Порт-Артур навсегда потерян для России, и это должно развернуть продвижение ее экспансии в другом направлении, через Финскую марку», — предрекал он зловеще.
20
20 Область на севере Финляндии, граничащая с Норвегией.
Так Хедин сделал первый шаг на том пути, который в конце концов приведет его к падению. Но тогда он по-прежнему был яркой звездой, романтическим искателем приключений, прославленным исследователем. На картах еще хватало белых пятен, и они ждали его.
Стокгольм,
13 ноября 1905 года
Тринадцатого ноября 1905 года около часа дня Хедин вприпрыжку взбежал по ступеням дворца. Его незамедлительно провели в аудиенц-зал.
— Что-то вы припозднились, —
— Но, Ваше Величество, еще нет часа дня.
— Есть, есть, извольте сами убедиться, пробурчал король.
Оба посмотрели на часы, было без пяти час.
— Ну ладно, во всяком случае, можете сесть. Что вы хотите?
— Я хотел попрощаться с Вашим Величеством, я уезжаю в пятницу в Азию.
— Ах так? Ну да, ну да… Желаю вам удачной поездки.
Хедин решил, что наступил подходящий момент задать королю вопрос:
— Ваше Величество, очень огорчительно, что в этот раз, в отличие от предыдущих, вы не входите в число моих меценатов.
— Да, действительно огорчительно, но мои финансы не те, что прежде. Как вы знаете, я потерял мои норвежские владения и не могу позволить себе дополнительных расходов. Да пребудете вами Господь! — сказал король и вышел из зала.
Расстроенный Свен зашел к своему другу Фредрику Вахт — мейстеру, занимавшему пост министра иностранных дел. Хедин рассказал ему о своей безрадостной встрече с Оскаром и попросил рекомендательное письмо от короля к персидскому шаху.
— Не ты один пострадал сегодня от плохого настроения Его Величества, — утешил Свена Вахтмейстер. — Уверяю тебя, он может и хочет поддержать твою экспедицию. Норвежские владения не играют никакой роли. Письмо к шаху ты получишь. Я дам тебе знать завтра утром.
На следующий день к Хедину пришел посыльный с письмом от короля. Оскар пригласил его на новую аудиенцию.
На этот раз король принял Хедина с распростертыми объятиями и воскликнул с увлажнившимися глазами:
— Простите меня за то, что я был так холоден и недружелюбен с вами вчера. Мне было очень трудно последнее время. Норвегия доставила массу неприятностей. Естественно, как и прежде, я буду вашим меценатом. Главный казначей оговорит с вами детали.
На этот раз Хедину удалось собрать средств даже несколько больше, чем прежде. Среди его основных спонсоров, как обычно, были Нобели, консул Оскар Экман, камергер двора Фред Лёвенадлер, крупный оптовик Вильям Олссон и мистер Руффер из Эдинбурга.
Целью Хедина вновь был Тибет. Его по-прежнему притягивала Лхаса, и на карте Азии, в центре Тибета, еще оставалось белое пятно в шестьдесят пять тысяч квадратных километров.
Свен мечтал найти новые горные цепи, способные поспорить с Гималаями по высоте, сказочные тибетские озера, о которых слышал в преданиях. И разумеется, он думал о славе и почестях по возвращении.
Хедин писал одному из своих филантропов Оскару Экману: «Там можно ожидать блестящих географических открытий. Каждый шаг сулит науке новые завоевания. Запланированная мною экспедиция, возможно, завершит эпоху великих открытий в исследованиях внутриконтинентальных областей».
Хедин отправился в путь 16 ноября. В ходе двух предыдущих поездок его маршрут пролегал через Россию. На этот раз он планировал проехать через Турцию и Персию и войти в Тибет со стороны Индии. Лорд Керзон заверил Хедина, что предоставит ему всю мыслимую поддержку. «Я найду Вам хорошего картографа и также предоставлю в Ваше распоряжение помощников, сведущих в астрономии и метеорологии», — писал Керзон Хедину 7 июля 1905 года, подтверждая свои обещания всячески содействовать Хедину.
В выборе между русской и британской поддержкой Хедин предпочел последнюю. После английской военной операции на Тибете влияние Британии там значительно усилилось. Хедин рассчитывал, что английская помощь избавит его от проблем с тибетцами, с которыми ему довелось столкнуться во время предыдущей поездки. Сыграли также, видимо, в выборе предпочтений свою роль его высказывания о видах России на Скандинавский полуостров.