Невымышленные рассказы
Шрифт:
– Причём же здесь религия? – недоумевал я.
Мой собеседник, ответил:
– Религия – борьба с искушениями. Но религиозные институты ветшают и виной тому, ваша неуёмная жадность.
– Как это? – я запутывался всё больше и просто тянул время.
Однако голос был беспощаден, и это случалось именно тогда, когда я больше всего нуждался в передышке. Словно не замечая моей усталости, он продолжал:
– Ваша жадность порождает потребности, не давая возможности их удовлетворить. В результате – депрессия, личность, не реализованная в реальности, убегает в мир иллюзий.
– Но не все подвержены иллюзиям, – неожиданно ум пришёл мне на выручку.
От удивления я отстранился и наблюдал за дискуссией со стороны.
– Все, – печально прозвучало в ответ. – Существуют даже иллюзии, обманывающие всё человечество. Поэтому, разочарование неизбежно.
– Какие же? – я не нашёл чем возразить на это смелое утверждение.
Собеседник не стал тянуть с ответом:
– Свобода! Вы дали ей жизнь даже не подозревая, что это иллюзия. На её алтаре умерщвлены миллионы, а она по-прежнему для вас недоступна.
– Почему ты так считаешь? – вырвалось автоматически.
От удивления он устало прошептал:
– Мне становится досадно за напрасно потраченное время. Полагаешь, что живёшь в свободном мире? Это не так. Когда-то твои предки батрачили, и у них силой отбирали всё, оставляя крохи, лишь бы не умерли с голоду. Сегодня, обслуживая тех же феодалов, ты думаешь, тебе благоволят, обеспечивая тяжёлой работой? И ты боишься потерять работу, вот и тянешь лямку, поскольку запряжён законами. Твоя свобода – незнание причин, которым покоряешься. Вот только интересно, почему, с лёгкостью нарушая божьи заповеди, ты боишься нарушить написанное обычными смертными?
Он смолк, а я чувствовал себя перепаханным. Моей единственной опорой оставался ум. Маленькой надеждой проснуться пробирался он сквозь колючие заграждения, выстроенные эмоциями.
Но голос не унимался, стальные нотки, зазвенев, превращали слова в удары молотом. Громом среди ясного неба он крушил последнее сопротивление:
– Ваша жизнь подчинена единственной цели – выжить! Но накапливая благосостояние, вы идёте у него на поводу, потому что чем удовлетворяете чем больше удовлетворяете, тем больше от вас требуется. Вы жаждете свободы, а закованы в кандалы общественного мнения. Именно вы породили систему, в основе которой страх! Наркотики – это попытка убежать от вашей системы. Они временно делают вас свободными…
По ту сторону
Я решил во что бы то ни стало избавиться от него и заметался по квартире. С невероятной скоростью перемещаясь по периметру жилья, пытался выбраться за пределы. В уме творилось невообразимое! Он отказался повиноваться. В очередной раз приближаясь к двери, я с изумлением взирал на неё, не понимая, что происходит. Мои перемещения напоминали беспорядочный полёт каучукового мяча. Брошенный сильной рукой, он отскакивает от стен, меняя траекторию.
Неожиданно траектория направила к окну. Приближаясь к манящей свежести, я наполовину оказался снаружи. Внезапно ум включил желание покинуть жильё, но сработал инстинкт самосохранения! Почти вываливаясь, я ухватился за подоконник и рывком вернул тело обратно. Падая на пол, провалился в забытьё…
Очнулся от монотонного шума. За окном хлестал дождь, я сильно продрог. Пробуя повернуться, застонал. Тело саднило, хотелось пить и с трудом поднявшись я побрёл в спальню, где стоял графин с водой. Там утолил жажду, после чего направился в гостиную. По пути валялись предметы, будто кто-то нарочно устроил погром.
Войдя в комнату, я задёрнул занавески и включил музыку. Голова была пуста, музыкальная композиция увлекала сюжетом.
– Нравится? – почему-то я не стал нервничать, услышав собеседника. – Позволь представить Музыку, как один из самых мощнейших стимуляторов.
– Музыка – дитя времени, – у меня не было сил спорить.
Показалось, будто он улыбнулся.
– Музыка, всего лишь отражает ритм. Сравни с биением сердца, – внезапно предложил он.
Воображение послушно перенесло в старинную залу, где я оказался в окружении блистательных дам и галантных кавалеров. Хрупкое создание, затянутое в корсет грациозными движениями извлекало чарующие звуки из громоздкого инструмента. Эти звуки несли покой и умиротворение…
– А теперь, – он бесцеремонно погрузил меня во мглу.
Мгновение – и засверкали слепящие вспышки! Разрывая барабанные перепонки, динамики извергли чудовищные децибелы. Я оказался посреди зала, а несколько десятков изуродованных этими звуками тел бесновалось вокруг. Жутко заболела голова. Ещё мгновение – и вновь я на диване. Правда, головная боль не проходила.
Собеседник вежливо предложил вернуться к предыдущей теме:
– Так почему наркомания стала массовой именно теперь?
Я по-прежнему не понимал, причём здесь наркомания? Тогда он сам ответил:
– Население земли зябнет от одиночества. Живёт, словно роботы, от рассвета до заката. Механически, ест, механически пьёт. Но не все выдерживают монотонность, оттого и пытаются разными способами «расширить сознание». Однако мир иллюзий пуст! Зияющая бездна за пёстрым фасадом воспалённого воображения.
Я механически возразил:
– Но люди иногда бывают счастливы.
Он засмеялся и сказал другое:
– Представь, что мозг ребёнка, развиваясь во чреве, фиксирует всплески эмоционального состояния матери. И радуясь или огорчаясь, она во время беременности формирует его наклонности.
– Это лишь слова, – я отмахивался как мог.
– Это данность, – проговорил он. – И сразу после рождения, оставшись без подпитки в лице матери, мозг начинает жить самостоятельно. Иными словами, чувства, закреплённые во время беременности, проецирует на ребёнка. Свой основной источник питания.
– Бред какой-то, – я пробормотал практически шёпотом.
Собеседник продолжал гнуть своё:
– Вместе с тем, ребёнок набирается опыта. Он изучает мир и обязательно сделает то, за что накажут. В этот момент мозг зафиксирует давления. В следующий раз он обязательно вынудит ребенка сделать тоже самое, и получит свою порцию…