Невымышленные рассказы
Шрифт:
– Дети мои, – произнёс он неожиданно сильным голосом, – вы напуганы и перестали радоваться жизни. Ваши матери доживают в нищете, а отцы спиваются…
Старик сделал паузу, но через секунду продолжил:
– Вас обрекли на вымирание…
Толпа слушала, затаив дыхание. Единодушие витало в воздухе. Я поспешил выбраться.
Когда отошёл на приличное расстояние, толпа превратилась в угрожающую стихию. Старик словно невидимыми нитями управлял ею. Раздувая ненависть, он в какой-то момент почувствовал, как теряет власть, но было уже
Толпа обратила затуманенный ненавистью взор на машины, стоявшие вдоль тротуаров, и принялась их крушить. Камни полетели в окна квартир, обитатели которых со страхом ожидали, чем закончится митинг. Прохожие разбегались, спасая свою жизнь. Облако тёмного цвета нависло над толпой…
Происходящее не находило во мне одобрения, как вдруг на пути людского потока возник грузовик. Спешно выгружаясь, бойцы перекрыли улицу. Моложавый полковник выстроил взвод и приблизившись на расстояние, с которого было слышно, твёрдо произнёс:
– Предлагаю немедленно разойтись.
Озлобленная, безликая масса замерла, но расходиться не торопилась. Она жадно следила за офицером, надеясь отыскать слабину. Но полковник был спокоен. В его жилах текла овеянная громкими победами гордая кровь славян. Уверенность слов обезоружила толпу.
Всё это время Сомнение молча наблюдало за поединком. Почувствовав своё семя в толпе, оно в считанные мгновения расчленило то, что ещё недавно представляло грозную силу. Задние ряды рассеялись в улочках. Положив начало, Сомнение отсекло центр от авангарда. Почему-то мне вспомнился сон…
Обедня
Очень часто мне снится пустыня – царство мёртвого времени. Твари земные, коих Господь осудил мучиться в этом аду, спасаются от гибельных лучей. Раскалённый песок молит о пощаде, а расплавленный воздух обжигает гортань.
Коварные тягучие пески, захватив огромные территории не смогли удушить оазис, что лежит в самом сердце пустыни. Невысокие деревья – единственная преграда для песков, обступивших со всех сторон, – скрывают родник. Его прохлада – редкое проявление милосердия, и нет большей радости, нежели, утоляя жажду, возвращать силы, а вместе с ними жизнь.
Могучий лев отдыхал в тени деревьев, наслаждаясь прохладой родника. Пристально вглядываясь в обожжённую солнцем даль, он заметил силуэт, устало бредущий в сторону оазиса. Выждав мгновенье, хищник поднялся и двинулся навстречу путнику.
Утомлённый путник желал только одного – добрести до оазиса, чудом возникшего на пути. Ветер рвал повязку со смуглого лица. Усталость, эта верная спутница, навалилась и давила всей тяжестью. Путник, сгибаемый ветром, монотонно брёл, глядя себе под ноги.
Внезапно охватившая тревога заставила поднять глаза! Заметив царскую поступь, он стал испуганно озираться. Надежду на спасение подарило высохшее дерево, стоявшее неподалёку. Опасность
Огромными прыжками лев попытался настигнуть будущую жертву, но путник был так резв, что ничего не вышло. Неудача привела хищника в бешенство, и он прыгнул, пытаясь достать насмерть испуганного человека. Тот от ужаса захотел забраться выше, но, сорвался…
Глухо стукнувшись оземь, путник замер. Хищник не стал мешкать. Кинувшись на беспомощное тело, разорвал его. Насладившись обедом, лев развалился на песке и принялся вылизывать лапы. Пустынный ветер лениво трепал седую гриву.
Искупление
Дорога домой заняла немало времени. По улицам, словно волчьи стаи бродили разъярённые толпы. Высадив меня у дома, таксист стремительно укатил. Солнце клонилось к закату. Непривычное безлюдье бросилось в глаза. Скамейки были пусты, и только прохладный ветерок гнал по тротуарам сухие листья.
Я торопливо вошёл в подъезд. Состояние такое, будто во сне и всё в этом сне мне удивительно знакомо. Когда-то я так же нёсся по ступенькам, так же облегчённо вздыхал, захлопнув за собой дверь, и также пытался связать происходящее в единую картину. Однако мозаика не складывалось! Я не мог поверить, что увиденное – плод воображения. Всё было слишком реально.
Вместе с тем, образовалась жуткая проблема! Она выползла оттуда, откуда не ждал. Появился страх! Словно охотник, он подстерегал везде. Бесшумной поступью его тень преследовала, превращая ночи в мучительный кошмар. Размышления о смерти, ранее знакомые, стали невыносимы. В одну из таких ночей меня навестил собеседник.
– Страх – мощный стимулятор, – задумчиво произнёс он. – Особенно страх смерти.
Я молчал.
– Кто научился смерти – разучился быть её рабом…
Неожиданно всплыло: и познаете истину, и истина сделает вас свободными.
Он оставил меня. Я стал размышлять над услышанным, но, главное страх отступил, причём внезапно, как и появился. Было отрадно, что мысли, будто чувствуя за собой вину, подчинялись с особым усердием. Прекратив всяческое сопротивление, они внесли в мою жизнь спокойствие, отдававшее плесенью. Но, так или иначе пришлось искать ответы на вопросы. В особенности почему болезнь остановила выбор на мне?
И как-то, за этим занятием застал собеседник. Вместо приветствия он сразу спросил:
– Ты хочешь знать почему?
– Да, – голос приучил меня отвечать кратко, по сути.
– Может, из-за переживаний?
– Диагноз другой, – отреагировал я.
– Диагноз – всего лишь следствие, а долгое время размышляя о случившемся, ты отождествлялся с предметом. Именно это будоражило эмоции! Но прошло время, и они угасли. Тем не менее, ты долго находился вблизи опасной грани, подпитывая мозг стрессом. И теперь поневоле был вынужден переживать, доставляя ему необходимый объём.