Невыносимый Дар
Шрифт:
— Он убил девушку. — напоминаю я.
— Девушку, не тебя, — возражает шэх. Он играет тобой, и ты выдаешь ему нужные реакции и гробишь свою жизнь и спортивную карьеру. Переодевайся и выходи на награждение. Сделанное не изменишь, но, Каро, если ты вылетишь из колледжа, думала ли ты, как сложится твоя жизнь? Я не смогу вытаскивать тебя постоянно, хоть и буду стараться раз за разом.
— Но я не виновата… — несчастно всхлипываю я, а шэх смотрит на меня с жалостью.
— Я понимаю, Каро, но спорт не терпит слабости, и директор колледжа тоже. Сейчас
Шэх выходит, а я с рыданиями опускаюсь на лавочку. Мне просто отвратительно. И я точно не пойду ни на какое награждение. Я просто хочу остаться одна.
Жду пять минут и поспешно переодеваюсь. За такое меня не погладят по головке, но меня и так нечасто гладят. Сегодня я разочаровала всех, и вряд ли сумею разочаровать сильнее. Я не могу и не собираюсь делать вид, будто все хорошо. Стоять и улыбаться, когда выворачивает наизнанку — это не мое. Я всегда болезненно воспринимала проигрыши, но сегодня… сегодня мне особенно «плохо». А плохо я предпочитаю переживать в одиночестве, поэтому и собираюсь сбежать.
— Каро, ты куда? До награждения пять минут! — дергает меня Волк, который поджидает под дверью, явно по указке шэха.
— Уйди, а? — без особой надежды прошу я, понимая, что даже при нем не хочу рыдать, а сдерживаюсь буквально из последних сил. Это не первое мое поражение, но единственное, которое случилось потому, что меня буквально морально вымотали. И единственное, которое будет стоить для меня будущего. Потому что из колледжа меня попрут. Им нужен был только повод.
— Шэх разозлится, — пытается убедить меня друг.
— Он и так злится. — Я пожимаю плечами. — Я не выйду на награждение сегодня. И мне все равно, что обо мне подумают.
— Каро, ты вторая. Это не трагедия. Случайность. Так бывает.
— Для меня трагедия. Волк уйди. Пожалуйста.
Он чувствует, что я на грани, и отступает, а я спешу по направлению к черному ходу, чтобы ни с кем не столкнуться по пути. Здесь многолюдно: спортсмены, тренера, группы поддержи. Но на меня не обращают внимания, и это прекрасно. Выскакиваю на парковку и прижимаюсь к стене, закрывая глаза и пытаясь отдышаться. По щекам текут слезы.
— Каро…
Открываю глаза и вижу перед собой запыхавшегося Дара. Он, похоже, бежал за мной.
— Уйди… — прошу слабым голосом.
— Каро? — Он подходит ближе, пытаясь обнять.
— Уйди! — рыдаю я и толкаю его в грудь, но парень не отшатывается, а стоит, как скала. Снова поднимаю руки, чтобы оттолкнуть, но он перехватывает запястья и прижимает их к стене. А я даже сопротивляться не могу. Просто злюсь и рыдаю.
— Значит, все так просто? — шипит он, склоняясь к моим губам. — Захотела, позвала. Захотела ,оттолкнула. Так, Каро?
— Ты видел, что там произошло?
— А что там произошло? Может быть, ты мне рассказала об этом? Может быть, как-то пояснила свое состояние? Ты
— Я проиграла, если ты не заметил!
— Я заметил, но до сих пор не понимаю, причем твой проигрыш и мы? — с болью говорит он, надеясь достучаться. Но я не хочу принимать его доводы. — Я нужен тебе только тогда, когда ты того хочешь, но в любой момент ты считаешь, что можешь просто оттолкнуть? Ничего не объясняя? Прости, но я так не хочу. И не могу. Я живой Каро…
— Я тоже! — всхлипываю я. — Поэтому уйди! Я никого не хочу видеть и тебя не хочу тоже!
— Как скажешь… — огрызается Дар, сдаваясь, и отступает, а мне сразу же становится холодно и неуютно. Словно, где-то в глубине души я обижаюсь на то, что парень так быстро пошел у меня на поводу. Идиосткое состояние.
Смотрю на него, и у меня внутри все переворачивается. Я действительно ловлю в глазах Дара отголоски тех эмоций, о которых он говорит. Становится стыдно за собственную несдержанность, но поздно. В глазах парня появляется лед. Такой знакомый, от которого сжимается сердце. Я знаю, какой Дар, когда он закрывает свое сердце.
Дар делает еще один шаг назад, а я стою, закусив губу, и молчу. Я сама его прогнала. Так что теперь?
— Хотя… какого демона? — внезапно спрашивает он, преодолевает расстояние, разделяющее нас, и впивается в губы жадным, пробирающим до мурашек поцелуем.
Я задыхаюсь. Дар вымещает на мне обиду и злость, все то, что не смог донести в разговоре. Мы оба не способны сказать словами, что нам больно. Разговариваем через поцелуй, через сбивающиееся дыхание и легкие укусы, через мои болезненные всхлипы и его участившееся дыхание. Так понятнее и проще.
Прислоняюсь спиной к стене, потому что ноги становятся ватными, и Дар меня буквально впечатывает в нее своим телом, запускает руки в волосы и углубляет поцелуй, который с каждым мигом становится, все откровеннее и чувственнее. А у меня уходит обида и боль, покидают негативные эмоции, и я начинаю чувствовать себя сильной. Благодаря ему.
Чувствую, как разжимается комок нервов, и на смену ему и безысходности приходит что-то волнующе-горячее, зарождающееся внизу живота. В ушах шумит кровь , я провожу руками по плечам парня, закапываюсь руками в его волосы и пропускаю шелковые пряди между пальцами.
Мне так мало его. Давно уже мало, и я хочу, чтобы в сегодняшнем дерьмовом дне было что-то хорошее. Я знаю, Дар способен заставить меня забыть обо всем, и мне это необходимо. Но только вот сейчас не место и не время. Мне страшно от того, что рядом с ним я напрочь забываю от людей, которые ходят по улице. У меня срывает крышу и это волнуще-приятно, но в то же время пугающе. Хочу терять от Дара голову там, где нет людей.
— Увези меня отсюда,— прошу, отстранившись, и целую снова, потому что без его губ плохо и больно. Чувствую, как под руками напрягаются плечи. Парень отстраняется и на секунду мне становится страшно, что он меня оттолкнет. — Поехали. Не будешь больше прогонять?