Незабудка
Шрифт:
***
После церкви Петровы пригласили всех к себе домой отпраздновать крещение сына. За столом одноклассники вспоминали школьные годы.
Маша, уложив сына спать, вышла к друзьям. Таня, не принимая участия в беседе, отрешённо сидела у окна.
– Олег Иващенко лежал в госпитале, – сказал Валера, поднимая бокал с вином и чокаясь с Лешей. – После выписки вернулся в поселок, для него служба закончилась.
– Про Лукьянова что-нибудь знаешь? –
Маша показывала Женьке костюмчики сына, полученные в подарок.
– Дамы, идите к нам, – позвал он.
Таня насторожилась, услышав Сашкину фамилию.
– Лукьянов в спецназе, их группу бросают в самое пекло. – Валера налил девушкам вина и жестом пригласил их присоединиться к ним.
– Откуда тебе это известно? – спросила она, подсаживаясь к столу.
– Олег, наш с тобой одноклассник, сейчас дома в поселке. Он служил с Лукьяновым и кое-что рассказал мне, – пояснил Чернов.
– И про Сашку говорил? – Таня с трудом смогла произнести эти слова.
Как больно, когда каменеет душа – становится трудно дышать. Сердце еле ворочается в этой глыбе.
– Тебе до сих пор не всё равно? – Валера с любопытством посмотрел на неё.
– Ты можешь ответить мне просто, без ехидства? – попросила Таня.
– Могу, – посерьезнел Чернов. – Олег стал инвалидом.
Он сказал: «Если бы не Лукьянов, был бы уже мертв». Сашка вынес его к вертушкам из какого-то армянского села, захваченного боевиками. Как долго ему самому будет везти в этой бойне?
– Привыкли наши чиновники чужими руками жар загребать. Их детки воевать не пойдут, и армия им не светит, – зло сказал Леша. – Мой брат служит во Владикавказе. Там тоже неспокойно. А Женька радуется моему плоскостопию, как подарку, – Кривая улыбка скользнула по его лицу.
– Лёша, мы провинция. Москве на всех нас плевать. Они дележкой заняты, – объяснил Валера. Он уже опьянел и почувствовал, что среди друзей можно расслабиться.
– Ну, ты-то уже не провинциал, живешь в Москве, снимаешься в кино. Пришёлся там ко двору, – усмехнулась Таня. Она пригубила вино и отставила бокал.
– Ошибаешься, милая, если ты не москвич хотя бы в третьем поколении, то остаешься провинциалом для коренных жителей надолго. – Чернов обнял Лешу за плечи. – Наливай ещё по капельке, выпьем за здоровье моего крестника. Васильева, поверь: я сожалею, что потрепал Сашке нервы к окончанию школы. Дурак был, хотел отомстить за то, что он в своё время не поддержал меня. Месть – горькое блюдо. У меня надолго осталась оскомина. – Он выпил вино, закусил ломтиком сыра. – Деньги счастья тоже не прибавили, хотя… без них никак.
– Точно. Без денег никак, – поддержал Игорь, вернувшийся с улицы. Молодой отец жарил шашлык во дворе. Он отказался от помощи друзей, говоря, что любит колдовать над блюдом сам.
Маша поставила поднос с ароматным мясом на стол.
– Налетайте, – пригласила она одноклассников.
– Спасибо, очень вкусно, – похвалил хозяйку Лёша.
– Эх, жаль упустил! Надо было жениться на тебе, Маша. Ел бы, как Игорь, такую вкуснятину каждый день, – добавил Чернов.
– Когда ты только всё успеваешь? – Таня обвела руками, показывая на ухоженный дом.
– Я получаю от этого удовольствие, – просто ответила Маша.
Петровы жили в доме бабушки Игоря. Старушка перебралась к дочери, отдав своё жилище внуку. Молодые с любовью отремонтировали строение. Всё в комнатах: шторы на окнах, чехлы на стульях, покрывала, были сшиты Машей с большим вкусом. У них получился очень уютный, теплый семейный очаг.
Игорь оказался далеко не тюфяком, каким его считали в классе. Он заочно учился в пединституте и работал таксистом. Мужчина полностью обеспечивал свою семью сам.
«Как плохо мы знали друг друга в школе, хотя проучились рядом десять лет», – думала Таня, наблюдая за одноклассниками.
***
Небо на востоке начало окрашиваться в бледно-розовый цвет. По данным разведки, небольшой отряд армянских боевиков в составе пятнадцати человек должен был пройти перевалом к селу Шакси. Боевики собирались взорвать несколько домов в селе, провоцируя противника на ответные действия. Группа десантников после полуночи заняла исходные позиции. С более высоких точек их месторасположение, даже замаскированное, легко простреливалось, но боевиков ждали снизу долины. Спецназовцы полностью перекрыли им путь к селу.
Прибыв на место, старший лейтенант Аксенов приказал: «Тихо обустраиваться и отдыхать. Дозорным расположиться по периметру».
Что-то тревожило его с самого начала, он подал знак. К нему приблизился сержант Лукьянов.
– Саша, возьми трёх ребят, проверьте сопки, не нравится мне наша позиция. Приказы не оспариваем, но перестраховаться не помешает.
Забрезжил рассвет.
– С долины замечено движение небольшого отряда в направлении села, – доложил дозорный.
– Приготовиться! – скомандовал старший лейтенант.
– Командир, отходите, выше по склону горы полно боевиков, – послышался по рации голос Лукьянова.
Начался ад. Спецназовцы оказались в ловушке. Их начали отстреливать как в тире. Аксенов передал сообщение о засаде на базу. Бойцы понимали: нужно продержаться до прихода помощи и отчаянно сопротивлялись. Через три часа ожесточённого боя из тридцати шести человек в живых осталось двадцать, почти без боеприпасов. Ещё через полчаса стало нечем стрелять. Лукьянова ранило. Он сумел перетянуть ногу, из которой хлестала кровь. Следующий выстрел в грудь откинул его назад. Сашка не удержался и покатился в узкую расщелину между двух камней.