Нежеланная дочь
Шрифт:
— Нет, Полина!
— Тогда объясни, что происходит? — требую ответа, и смотрю в сверкающие гневом глаза бывшего мужа.
— Почему ты мне ничего не сказала? — упрямо повторяет вопрос Лебедев, четко выделяя каждое слово.
— А с какой радости я должна перед тобой отчитываться? Ты мне кто?
— Полина! Мне сейчас не до шуток!
— Костя, мне тоже не смешно!
— Правда? — В мужском голосе звучат странные нотки. — А было бы очень смешно, если сегодня твоему директору на стол прилетела
— Какая жалоба? — теряюсь на секунду. — И вообще, как ты узнал?
— Как я узнал — не важно. Ты должна была мне сказать, что Евгения тебе угрожала.
— Костя, я тебе ничего не должна, а со своей женой разбирайся сам, — бурчу недовольно. До меня начинает доходить вся серьезность ситуации. — Что было в жалобе? — спрашиваю у бывшего мужа. В голове не укладывается, что Евгения Лебедева решила так «постараться».
— Ее уже нет, — отрезает Костя, проигнорировав мой вопрос.
И это почему-то еще больше меня задевает.
— Я должна тебя за это поблагодарить? — шиплю, вместо того, чтобы сказать «спасибо».
— Не меня. — Лебедев немного остывает.
— Костя, открой дверь. Пожалуйста. Мне не нужны лишние проблемы, — прошу я.
— Проблем у тебя больше не будет, — обещает бывший муж.
— Да? А по-моему, они как раз появились, причем вместе с тобой. Оставь нас, пожалуйста. Пусть будет так, как было.
— Как было, уже не получится, — получаю ответ, который мне очень не нравится.
— Костя, ты только сделаешь хуже. И себе, и мне, — пытаюсь достучаться до него. Я почему-то уверена, что ни к чему хорошему его старания не приведут.
— Я хочу все исправить, Полина.
— Костя, исправлять нечего. У тебя своя жизнь, у нас — своя.
— А наша дочь?
Новая волна негодования вскипает в груди. Я не собираюсь делить с ним Дарину.
— Костя, Дарина — моя дочь. И я очень тебя прошу, все подарки, особенно такие дорогие, согласовывать со мной! — Сдерживаю себя изо всех сил.
— Кстати, подарок выбирал не я, а Филипп.
Удивленно смотрю на Костю, но тот неопределенным жестом показывает, что так и есть.
— Оплачивал явно ты, — возражаю на его оправдание. — И ты мог бы объяснить своему сыну, что это очень дорого для подарка.
— Очень дорого стоит в десятки раз больше.
— У нас видимо разные понятия на этот счет.
— Видимо. Но как бы ты не просила, я не смогу этого сделать.
— Почему?
— Потому…
Договорить он не успевает. Дверь дергают, и, поскольку она не открывается, раздается требовательный стук. Мысленно ругаю Лебедева самыми последними словами и протягиваю руку, безмолвно прося ключ.
Но Костя идет и открывает дверь сам.
— Константин Владимирович, вы решили меня подвести под монастырь? — шипит на него Анастасия
Такое ощущение, что она бежала. Большая грудь вздымается от частого дыхания, глаза сверкают, и по лицу видно, как много «лестного» ей хочется сейчас сказать, но директриса быстро берет себя в руки.
— Что слу… — не успевает договорить Костя, как Громова резко, если не сказать грубо, разворачивает Лебедева к доске, словно провинившегося старшеклассника.
Как это ей удалось, даже не представляю, ведь она едва достает мужчине до плеча.
— А вот здесь, Константин Владимирович, очень бы хотелось дополнительное освещение, — громко выдает Громова и тычет пальцем на потолок перед доской.
Выражения лица бывшего мужа я не вижу, но почти уверена, что про светильники он (как и я) слышит впервые. В этот момент дверь в кабинет резко открывается, и на пороге застывает Евгения.
— Женщина, вы кто? — директриса разворачивается и строго смотрит на Лебедеву, загораживая при этом меня своей широкой фигурой.
— Все в порядке, Анастасия Юрьевна, это моя жена, — отвечает вместо Евгении Лебедев.
— Ах, жена! — мурлычет Громова, мгновенно сменив гнев на милость. — Что же вы сразу не сказали, Константин Владимирович, что вас ждет жена? Наши светильники могли бы и подождать…
— Насчет светильников надо подумать, — с невозмутимым видом отвечает Лебедев, тоже войдя в роль.
— Огромное вам спасибо! Ваша помощь очень, очень действенная и своевременная! — Щедро льет в уши мед директриса. Первый раз вижу ее такой… приторной.
— Всегда рад помочь, — ей в тон отвечает Костя.
Я не вижу, но просто уверена, что сейчас Лебедев улыбается своей самой обаятельной улыбкой.
Смотрю на этот фарс. «Оскар» может и не получили бы, но «Золотой глобус» вполне заслужили. Анастасия Юрьевна берет под локоть Лебедева, и они выходят из моего кабинета. Гипнотизирую закрытую дверь и не понимаю, это что сейчас было? Получается Громова была в курсе визита Лебедева? Как-то уж быстро она вычислила его местонахождение. Хотя, зная, кто есть кто, я, будь на ее месте, тоже так подумала.
Устало опускаюсь на стул. Неужели мне теперь придется все время сидеть словно на пороховой бочке, не зная в какой момент она может рвануть? Закрываю электронный журнал — займусь этим дома — скидываю все в сумку и пулей вылетаю из кабинета. На сегодня хватит! Я чуть ли не бегом спускаюсь по лестнице.
— До свидания, Полина Аркадьевна! — хором произносят Злата, Лиза и Настя.
— Девочки, вы почему еще не пошли домой? — притормаживаю у самого выхода.
Уроки закончились час назад. Девочки стоят в фойе уже в верхней одежде, но домой не торопятся. Шушукаются.